Как мы стали людьми. Поиски истоков человечества - Флориан Брейер Страница 8

Только много лет спустя, когда были сделаны и другие подобные находки, и благодаря содействию британских палеонтологов была наконец принята точка зрения, согласно которой эти окаменелые останки на самом деле принадлежали древнему виду людей. Долина, где рабочие их обнаружили, называется Неандерталь, а потому окаменелостям дали название Homo neanderthalensis [12].

Как казалось, многое во время этой начальной фазы [развития] палеоантропологии свидетельствовало о том, что колыбелью человечества была Европа. Однако даже несмотря на все еще небольшое количество находок, некоторые исследователи уже пытались формулировать новые гипотезы. Так, британский биолог Томас Генри Гексли в своей книге «Доказательства относительно места человека в природе» (1863) утверждал, что на самом деле истоки человечества, вероятно, следует искать в Африке, ведь в обитающих там человекообразных обезьянах он видел наших ближайших родственников из всех ныне живущих существ.

Гексли жил в одно время с Чарльзом Дарвином и поддерживал с ним личное знакомство, однако, как и многие другие исследователи, оказался в его тени после публикации основополагающего для теории эволюции труда «О происхождении видов». Тем не менее к вопросу о происхождении человека Дарвин обратился впервые в 1871 году в своем труде «Происхождение человека и половой отбор». В принципе Дарвин согласился с идеей Гексли о том, что истоки человечества находятся в Африке, но при этом в отношении дриопитека Ларте добавил: «Однако бесполезно придумывать гипотезы по этому вопросу; действительно, две или три человекообразные обезьяны (в том числе и дриопитек, найденный Ларте…) существовали в Европе в течение миоценовой эпохи [13]. Но с такого отдаленного периода Земля, наверное, подверглась многим крупным переворотам и, кроме того, было достаточно времени для масштабного переселения» [14]. Уже Дарвин осознавал, что миграционные процессы и комплекс географических условий, по всей видимости, также оказали значительное влияние на эволюцию человека, хотя это обстоятельство сегодня часто не принимается во внимание при чтении его работ.

Однако в те годы в качестве колыбели человечества рассматривались не только Европа и Африка. Немецкий исследователь в области эволюционной биологии Эрнст Геккель, большой сторонник дарвинизма, сравнил строение эмбриона орангутана, гиббона и человека и в своей книге «Естественная история сотворения мира» (1868) пришел к выводу о том, что человек больше всего похож именно на этих обезьян и поэтому, вероятно, возник в южной части Азии. В то время это было по-настоящему революционным заявлением. Он пошел еще дальше, дав этому предполагаемому первобытному человеку из Азии имя Pithecanthropus primigenius, что означает «первобытный обезьяночеловек».

Геккель также разделял точку зрения о том, что затонувший в Индийском океане континент Лемурия обеспечивал сообщение по суше между восточным побережьем Африки и Юго-Восточной Азией. По его мнению, на этом континенте первые человекообразные обезьяны эволюционировали в предков людей и в современных человекообразных обезьян. В соответствии с распространенными в то время геологическими представлениями, Геккель считал индонезийские острова Ява, Суматра и Борнео остатками этого континента. Сегодня эта гипотеза представляется более чем абсурдной, но, несмотря на это, Геккель считался одним из наиболее влиятельных естественников своего времени, а его книги были настоящими бестселлерами.

Одним из сторонников идей Геккеля был нидерландский врач и антрополог Эжен Дюбуа. В противоположность Геккелю он был совершенно убежден, что для воссоздания процесса развития человека необходимо не только проводить анатомические исследования современных людей и животных, но и изучать окаменелости. Поэтому он оставил свою должность преподавателя анатомии в Амстердамском университете и отправился на Суматру в качестве военного врача, чтобы получить возможность вести поиски останков первобытных людей в Юго-Восточной Азии. Произошедшие затем события представляют собой уникальную историю, главную роль в которой играют упорство и удача. В течение первых нескольких лет он обнаружил множество окаменелых останков других животных, однако ему не встретилось ни единого намека на связующее звено между обезьяной и человеком, которое он искал.

Но Дюбуа не отчаивался и в 1890 году перебрался на остров Ява. Ничто – даже жара, малярия и катастрофические санитарные условия – не могло заставить его свернуть с намеченного пути. В 1891 году его помощники наконец обнаружили на берегах реки Соло жевательный зуб. Всего лишь на расстоянии одного метра от него в горной породе лежал плоский свод черепа, имевший древний вид, и над глазницами были массивные наросты, как у неандертальца. Окрыленный успехом, Дюбуа продолжил поиски и в 1892 году на том же месте нашел похожую на человеческую бедренную кость. Для него было очевидным, что он наконец обнаружил то самое missing link, недостающее звено. В 1894 году он опубликовал свои находки под названием Pithecanthropus erectus (прямоходящий обезьяночеловек). Однако на первых порах Дюбуа ожидало большое разочарование. Как и Иоганн Карл Фульрот, поначалу он не встретил признания со стороны научного сообщества. И снова ни один аргумент не казался чересчур нелепым, чтобы дискредитировать новую находку. Например, среди прочего ему возражали, что эти кости были всего-навсего останками вымершего гигантского гиббона.

Правоту Дюбуа признали только по прошествии многих лет, после того как в 20-х и 30-х годах прошлого века сначала в Китае, а затем снова в Индонезии были обнаружены схожие окаменелости. В 50-х годах Pithecanthropus erectus в конце концов был переименован в Homo erectus – человека прямоходящего. Тем временем стало известно, что возраст находок, сделанных Дюбуа, составляет вплоть до полутора миллионов лет. И сегодня его «яванский человек» представляет собой типичный экземпляр, своего рода эталон для опознания других видов человека прямоходящего, а сам Дюбуа посмертно считается одним из наиболее значимых первых палеоантропологов.

На первых этапах многим западным исследователям пришлась не по душе мысль о том, что человечество берет свое начало в далекой Азии. Поэтому они чрезвычайно обрадовались, когда после новых находок начала XX века все взоры снова обратились на Европу. В 1907 году рабочий по имени Даниэль Хартманн обнаружил в песчаном карьере недалеко от Гейдельберга нижнюю челюсть человека с сохранившимися на ней зубами, которая была в хорошем состоянии и имела очень древний вид. На тот момент на протяжении уже 20 лет карьер находился под тщательным наблюдением на случай обнаружения окаменелостей во время добычи песка. Таких мер добился палеонтолог Отто Шётензак, чьи исследования и увенчались описанием этого нового вида человека. В честь своей второй родины, Гейдельберга, он назвал находку Homo heidelbergensis [15]. Сегодня большинство экспертов считает гейдельбергского человека предшественником неандертальца и современного человека [16].