Пожалейте читателя. Как писать хорошо - Курт Воннегут Страница 9

Широко распространено представление, что тяжелый текст – архаичный, замысловатый или изобилующий редкими словами – в каком-то смысле «выше», «умнее» текста, написанного простым и непритязательным языком. Если вы не в состоянии понять написанное – это уж явно нечто необычайное, правда? Воннегут положил в основу нескольких своих романов абсурдность таких предположений.

Некоторые рецензенты презрительно замечали, что язык Воннегута – чересчур простой. Джон Ирвинг, в свою очередь, раскритиковал критиков, написав, что, по мнению последних, «если литературное произведение мучительно изломано и требует жутких усилий для своего прочтения, то оно наверняка являет собой нечто серьезное». А вот «если текст ясен, четок и сюжет в нем течет как вода, то нам следует заподозрить эту вещь в упрощенчестве, в пушиночной легковесности и нехватке серьезности. Но это, конечно, чересчур упрощенная критика, хотя заниматься ею очень легко.

Почему “читабельность” полагают сегодня таким уж недостатком?» Некоторым «даже приятно продираться через текст, чтобы извлечь из него смысл… Но мне чаще бывает приятно, если писатель осознал, какие колоссальные усилия нужны, чтобы сделать текст ясным, и поступил соответственно» [37].

Воннегут тоже критиковал литкритиков. Как он однажды заметил, их писанина – это какая-то «грызня в стиле рококо» [38].

~

Как воздерживаться от многословия? Как «писать просто»? Вот вам четвертый совет Воннегута: «Имейте смелость вымарывать лишнее».

Не исключено, что и вы способны создавать сверкающие ожерелья для Клеопатры. Но изящество вашего языка должно быть слугой идей в вашей голове. Общее правило следующее: если фраза, пусть и очень удачная, не представляет тему в новом, интересном свете, вычеркиваем [39].

Если вы склонны болтать, украшать текст или увлекаться деталями, один из способов справиться с такими импульсами – поддаться им. Валяйте – бормочите, расцвечивайте, сверкайте. Вместо того чтобы в зародыше душить эти тенденции, обуздывая творческий поток и вместе с ним саму возможность отыскать в нем бриллианты, вычеркивайте избыточное уже после того, как появится ваш первый черновик, полный отвлечений и красивостей.

~

Вот совет, который я сама дала бы всем, кто пишет (неважно что): отделяйте процесс сочинительства от процесса редактуры. Вначале пишите во всю прыть, без оглядки, не изучая написанное. Потом на какое-то время отложите текст. А уж потом прочтите его свежим взглядом, отредактируйте, внесите правку и т. п. Повторяйте этот процесс еще и еще (в случае надобности – почти до бесконечности), пока вы не будете удовлетворены результатом, то есть пока не сочтете, что перед вами по-настоящему законченная вещь.

Этот метод стал одним из стандартных инструментов преподавателей писательского мастерства. «Свободное письмо» – общепринятое выражение [40]. Его знают даже ученики начальных классов. Но оно подразумевает и наличие письма другого рода, совсем не свободного: ограничивающее и сдерживающее действие редактуры.

~

Много лет назад никто и слыхом не слыхивал о свободном письме. Мы строили схемы предложений. Это была скучноватая, но по-своему увлекательная игра. Таким образом мы изучали структуру языка в ее замечательной геометричности.

Помню, как мне преподавали структуру эссе. Мы шутили, что она должна быть такой: скажите, о чем вы собираетесь сказать, затем скажите это, затем скажите, что вы это сказали. Мне казалось, что эссе тоже что-то вроде геометрической фигуры.

Предложение формируется на основе подлежащего, сказуемого, дополнения. Абзац состоит из предложений: за тезисом следуют предложения, которые разъясняют или развивают его, а завершающее предложение подытоживает или подчеркивает сказанное. Эссе составлено из идущих друг за другом абзацев. Соберите их вместе, и – фанфары! – ваше эссе готово!

~

Преподавая в айовской Писательской мастерской, Курт никогда не говорил об отделении процесса собственно писания от процесса редактирования. Потому что сам он писал не так. Вероятно, он не так учился писать для школьной газеты или для своих учителей в Шортриджской школе.

Отвечая в 1974 г. на вопрос «Не могли бы вы немного рассказать о вашем творческом методе – о том, как вы переписываете страницы по одной?», Воннегут заявил:

Есть те, кто пишет залпом, одним махом, с налету, как ястребы, а есть черепахи, и я – из числа черепах, так уж получилось. То есть вы ползете, кропотливо трудясь над текстом, колотитесь башкой в стенку, пока не прорветесь на вторую страницу, потом – на третью и так далее [41]. Масса народу пишет как бог на душу положит. Я вот, например, совершенно не пользуюсь электрической машинкой. До сих пор не могу понять, зачем вообще изобрели эту чертову штуковину. Но у ястребов другой метод, и я им тоже завидую, потому что это наверняка очень воодушевляет: они пишут книгу как придется, это занимает у них, скажем, месяц, они шарахают ее в один прием, а потом снова по ней проходятся – и снова, и снова, и снова. Я так никогда не мог. Я близко подобрался к этому, когда писал «Сирен». «Сирены» – это почти автоматическое письмо. Это не книга черепахи: я просто сел и написал ее [42].

«Сирены Титана» он написал «с налету» на длинных полосах бумаги – в духе Керуака. Он печатал на них, а потом соединял их скрепками – конец предыдущей полосы с началом следующей. В архиве воннегутовских работ, хранящемся в Университете Индианы, эти черновики лежат свернутыми в рулоны, как древние манускрипты.

~

Эссе «Как писать хорошим стилем», конечно, тоже подвергалось редакторской правке. Вот некоторые ее примеры. Пожалуйста, имейте в виду: в квадратных скобках и курсивом даются те слова, которые вычеркнул редактор.