Достать со дна черствеющее сердце - Алексей Чайчиц

Чувства к женщине, словно болезнь, делают меня слабым, а я ненавижу болеть. Люблю, когда больны мной, в этом случае я силен и безупречен.

Есть люди, которые питаются суррогатной любовью. Я расскажу, что это значит. Возможно, вы и сами знаете, если пережили любовь, ставшую роковой; если отдавались чувствам всецело, но были преданы, сломлены и поражены в момент наивысшей уязвимости.

Послушайте… Каждый, кто носит в груди чёрствое сердце, когда-то был полон любви и наивной надежды, что эта любовь навсегда. Однажды надежда рухнула, а сердце разбилось. И тогда влюбиться снова – все равно что сыграть в русскую рулетку. В барабане есть еще одна пуля. Предыдущая ранила, но не убила наповал.

Проходит время. На сердце шрам, а снаружи кажется, что все хорошо. Отряхнулся, скинул лоскуты печали, прошел бессонные ночи и глубокую агонию. Все стало прекрасно, как летним утром, когда слышишь пение птиц и ловишь бриз на коже.

Слово «любовь» давно не болит, чувства погребены под развалинами, пепелище погасло, а человек, который был близким, стал чужим. Не зудит желание вновь овладеть, ощутить любовь под ребрами… Да, именно нет надобности, тем более что цена и риски хорошо известны.

И вдруг в щели треснувшего сердца проникают, словно свет, вопросы. Что, если в этот раз все будет иначе? А может, стоит на секунду, час или ночь прикоснуться к любви, а после сбежать? И начинаешь искать ту, которая даст ощущение тепла хотя бы на короткий срок.

Ты одиночка, промокший под дождем из воспоминаний. Печальный опыт сделал уединение твоим кредо. Суррогатная любовь – единственный выход почувствовать себя живым, когда в тебе есть черная дыра, которая именуется сердцем.

Находишь подходящую под целый список критериев и обрушиваешься на нее. Выливаешь на нелюбимого человека бездонную бочку законсервированной любви. Сплетение тел, страсть, объятия, ночь пламенного секса и утренний аромат ее тела на подушке… Все это – глоток воздуха для утопающего.

И вновь жизнь играет красками, а ты поспешно покидаешь одну, потом другую, третью… Сбегаешь из постели до того, как остынет. Примеряешь тела, как вещи в супермаркете, успеваешь проникнуть, но не проникнуться, и так по кругу. Вереница без конца, суррогатные чувства, в барабане есть пуля, но она не пригодится.

Ты был романтиком, который собирал полевые цветы и писал стихи, полные девственной любви и добра. Но место романтиков – в книжках, а в жизни ты сорняк, равнодушный нарцисс, ставший таким не по своей воле…

Когда любовь – не более, чем шесть букв, ты в безопасности.

«Такие, как я, легко справляются с женщинами, а с любовью не могут».

Безупречность – так можно описать меня этой ночью. Безупречность во взгляде, безупречность в костюме, который идеально сидит. Безупречность даже в том, как я держу стакан, из которого безупречно потягиваю виски. Я в клубе, окружен яркими и красивыми людьми.

Мой взгляд устремлен на барную стойку, где самая безупречная из всех женщин танцует только для меня. Остальных я не вижу, не замечаю, они не существуют, хотя их взгляды на мне, как прицелы снайперских винтовок. Кто-то смотрит с интересом, кто-то – с желанием. Думаю, и зависть есть в некоторых взглядах, прикованных ко мне.

Наплевать. Все, что важно – это танцовщица, чья шикарная задница скоро окажется в моих руках. Все, чего я хочу – напротив. Ну, разве что еще виски.

В привычной суматохе я вдруг почувствовал на себе непривычно знакомый взгляд. Мне пришлось обратить внимание, ведь он свинцом давил на мои плечи. Взгляд очень знакомый, даже родной…

Эти глаза… Они уже смотрели в мои.

Эти волосы… Их блеск я тоже видел.

Эти жесты… Знаю их наизусть.

Знаю ее, как самого себя. Узнаю мельчайшие детали даже в темноте. В груди стало теснее и сердце, львом рычащее, забилось в уголок и заскулило… Моя безупречность мгновенно стала зыбкой.

Я посмотрел в эти глаза и увидел в них себя, но слабого. Того, кого поклялся закопать и не показывать никому и никогда! Я увидел прошлое, в котором был разочарован и разбит, хроники киноленты, где играл чужую роль, несвойственную мне. Я герой: сильный, невозмутимый, безразличный. Тот, кого уважают и за кем молча идут! А он кто? Тряпка, каблук и размазня! Романтик, который любит и отдает все, лишь бы угодить!

Злоба, ненависть и презрение переполняли меня. Сжал зубы, надменно улыбнулся, быстро отвел глаза. Мой взгляд – сверху вниз, не наоборот. То, о чем мне только что напомнили – лишь часть опыта, без которого нельзя было стать тем, кем я сейчас являюсь.

Гоущица – так называют танцовщиц – обняла и поцеловала меня. Тащит за руку, хочет внимания, желает. Каждый мужчина мечтает увидеть эту ночную бестию в своей постели.

Не спешу, ведь я хозяин. Нам некуда спешить, особенно в любви. Я сам решаю, когда поделюсь ею с одной из счастливых мадам. Вижу, как те глаза провожают нас.

Ухожу.

Пьяная танцовщица дергает за руку и пытается произнести слова.

– Мы едем ко мне?

– К тебе.

Что-то еще слетало с ее губ, но я уже не слышал.

Холодный подъезд, ключи, открылась дверь. Кидаю на постель, снимаю белье с ее упругой задницы. Хороша, как я люблю.

Уведомление в телефоне прозвучало неожиданно громко. Неужели я не выключил звук? Открываю сообщения. Смс с незнакомого номера: «Прошу! Только не спи с ней! Умоляю…» Я как будто ждал этого сообщения. Каждая частичка во мне вспыхнула, как напалм, которым во Вьетнаме уничтожали все живое.

Да как ты смеешь! Как ты посмела написать мне после всего, что сделала? После того, как поступила со мной! Этот год многое расставил по своим местам. Не думал, что снова встречу тебя, не ожидал, что посмеешь ворваться в мою жизнь еще раз. Не смей писать мне больше никогда, а тем более не указывай, с кем спать!

Танцовщица посмотрела на меня.

– Что с тобой? Кто это тебе пишет?

– Да ничего серьезного, забей. Лучше займись делом, хочу тебя.

Гнев наполнил меня и напомнил о былой слабости. Я выключил телефон и предался похоти.

Утром перечитал сообщение, стараясь понять, насколько далеко она сумела зайти. Она написала много, пытаясь достать со дна мое черствеющее сердце, но глубина стала черной мглой и, чтобы добраться, нужна целая экспедиция.

«Я дура. Знаю, звучит, как оправдание… Но я была такой эгоисткой! Мне нужно было потерять тебя, чтобы все осознать. Прошел год, целый год! И весь этот год я мучилась и пожирала себя…