Мадам - Ксавьера Холландер Страница 10

Джонатан, мой семилетний племянник, видимо,обладал рано развитым сексуальным инстинктом. Он забрался на меня, обхвативногами за талию и, уж не знаю как, ухитрился расстегнуть лифчик. Как только онпритронулся к моей груди, я почувствовала, как его маленький пенис потихонькустал твердеть. У меня не было ни малейшего желания продолжать эти игры,пришлось успокоить резвого малыша, и мы пошли завтракать.

Моя половая жизнь была далека от нормальной, ия самым серьезным образом подумывала о том, чтобы снять себе квартиру, гдемогла бы заниматься сексом регулярно и в более приемлемых условиях. К тому же яне привыкла долго бездельничать, и мне хотелось найти работу.

Моне, разумеется, жаль было меня отпускать:первый раз в жизни рядом с ней появился человек, которому она могла доверитьсамые интимные тайны.

Я никогда не знала матери Моны, но думаю, чтоони были очень похожи, так же как и мы с отцом. Я была открыта, порывиста,импульсивна, типичный – по Фрейду – экстраверт, она – робкий, замкнутыйинтраверт. Хотя, если взглянуть глубже, то Мона была женщиной тоже весьмапорывистой и горячей. Только воспитали ее в чрезвычайно строгих, пуританскихправилах. Иногда она демонстрировала просто преувеличенную стыдливость. Менястрашно забавляло, что она, несмотря на жаркий климат, носила фланелевыепижамы, полностью скрывающие тело, только из-за опасения показаться переддетьми голой.

Мое же воспитание было куда более современно илиберально. Видеть член моего отца в состоянии эрекции для меня было столь жеестественно, как лицезреть свою мать в шляпе.

Мне все более была необходима регулярнаясексуальная жизнь. И вот однажды я осталась дома одна с моим шурином.

Я лежала возле бассейна на животе. Лифчик ясняла ради равномерного загара на спине. Голый по пояс Ян сидел рядом на стуле.Я сразу поняла, что сегодня ему отдамся.

Для начала я начала снимать с его ногмаленьких муравьев и сказала, что они бегают и по его спине. И их погоняла…Постепенно мои движения стали более медленными, ласкающими, я принялась слегкапощипывать его ногтями.

Он, наконец, понял, чего я от него добиваюсь.

– Ксавьера, я уже одиннадцать лет женат натвоей сестре и ни разу даже не взглянул на другую женщину. Не думаю, чтозаймусь этим сейчас, – пробормотал он, как мне показалось, одновременно сгордостью и с горечью.

Это вообще характерно длятугодумов-африканеров. Ян был человеком красивым и сильным, но оченьконсервативным.

Его слова не обескуражили меня, а лишь усилилижелание. Я подумала, что заставить изменить жене того, кто никогда этого неделал, было бы с моей стороны настоящим подвигом. И взялась за него всерьез,лаская грудь, спину, слегка раздражая ногтями и поглаживая внутренниеповерхности бедер. Правда, заходить слишком далеко было рискованно из-завездесущих слуг.

Постепенно, как бы с большим внутреннимсопротивлением, Ян начал возбуждаться. В конце концов, он был мужчина – идалеко не самый худший, – и инстинкт взял свое.

Ян буквально разрывался между стремлениемостаться верным своей жене и желанием получить то, что ему предлагали. Иполовину пути к измене он уже прошел.

– Пойдем в дом, выпьем чего-нибудь холодного,– ласково предложила я.

Он согласился, и я отвела его прямо к себе вкомнату.

Уже с обнаженной грудью я сидела на кровати,когда Ян вновь заколебался. Браво! Добродетель побеждала сладострастие.

– Это нехорошо, – сказал он, – я, пожалуй,пойду.

Пока он говорил, я успела расстегнуть егобрюки, и моя рука уже была у него в ширинке.

– Ксавьера, возьми себя в руки, прошу тебя, –пробормотал он.

Но я уже достала его член и принялась жадноего сосать. Он был небольшой, но у меня во рту раза в два увеличился. Несмотряна все моральные устои шурина, смело могу сказать, что ему понравилось то, чтоя с ним делала. Его руки все быстрее и быстрее стали ласкать мои волосы, и онскоро кончил.

Минут пять мы отдыхали, а потом я сняла трусы,стащила с него брюки, и мы стали заниматься любовью, причем я была настолькострастной, что чуть было не разорвала Яна на части.

Сама мысль о том, что рядом со мной мужчина,что я наконец получила то, чего так хотела, настолько возбудила меня, что ужепосле пяти или шести фрикций я кончила, а потом оргазм наступил у насодновременно.

Довольно часто бывает, что в первые два раза умужчины оргазм наступает быстрее, вот почему я решила на третий раз продлитьудовольствие. Как раз теперь Яна начали одолевать уже новые сомнения.

– Мона может вернуться с минуты на минуту.Если она застанет нас здесь, то умрет на месте, – взмолился он.

Но я убедила его остаться, и через десятьминут он опять был в форме, уверен в себе и готов к новому акту.

Я попыталась научить его некоторым болееоригинальным, чем привычные ему, позам. Сначала он лежал на спине, а я села нанего, повернувшись спиной; потом мы перешли к акту на корточках; затем я леглана живот, обхватив его бедра ногами, а Ян был сзади.

Мы попробовали и позу, при которой я обхватилаего шею ногами, а потом – лежа на правом и на левом боку. Право, Ян был похожна школьника, попавшего на праздник, и кончил он с радостным ревом. Я самаиспытала оргазм уже пять раз, когда мы наконец услышали шум мотора автомобиляМоны. У нас как раз хватило времени одеться и вполне благопристойно встретитьее в кабинете Яна, словно ничего и не произошло. Я должна была чувствовать себявиноватой, но я получила такое сексуальное облегчение, что не думала обугрызениях совести.

С этого дня мы с Яном всегда находили повод,чтобы куда-нибудь сплавить Мону с детьми.

– Почему бы тебе не поехать поиграть в теннис?Почему бы тебе не прокатиться с детьми на машине? Я думал, ты поедешь закурами? – частенько говорил Ян.

Мой добродетельный шурин постепенно становилсясексуальным маньяком. Я научила его еще десятку поз, и мы довольно частозанимались любовью. В то же время я прекрасно понимала всю двусмысленностьситуации и чувствовала себя весьма неуютно. Мне была необходима регулярнаяполовая жизнь, но я вовсе не хотела разрушать семью Яна и Моны.

– Слушай, – сказала я однажды Яну, – а почемубы тебе не попробовать с моей сестрой то, чему я тебя научила?

О том, что он последовал моему совету, ядогадалась через неделю, когда совершенно новая Мона, с кругами под глазами,отозвала меня в сторону и поделилась своим секретом.