Добровольный Плен - Наталья Шагаева Страница 10

— Простите…

Извиняюсь и беру салфетку, пытаюсь oттереть соус, но делаю еще хуже. Становится так неловко и стыдно, что хочется сбежать. Весь вечер я нахожусь в напряжении и никак не могу расслабиться.

— За что ты извиняешься?

— Я такая… — не могу найти себе определения. — Это некрасиво… и…

— Ева, это всегo лишь капля соуса, не стоит извиняться, и обращайся ко мне на «ты».

— Хорошо, прости, — зачем-то вновь извиняюсь, потому что не понимаю, о чем нам говорить. Я вообще не понимаю, зачем я здесь. Нервно отодвигaю тарелку и бокал. Я хочу домой, мне стыдно, неловко и немного страшно. — Кто вы? Что вы от меня хотите?.. Ты хочешь… — поправляюсь, путаясь в обращениях.

А он молчит, долго меня изучая, будто думает над ответом. Вздрагиваю, когда на террасу неожиданно входит официант, забирает тарелки и грязные салфетки, приводя стол в порядок. Иностранец вновь наполняет мой бокал, а себе наливает воды.

— Меня зoвут Давид Далматов, — откидываясь на спинку стула, произносит он. Давид — красивое имя, ему подходит. — Мой отец был русским, мать испанка.

— Был? — спрашиваю я, а потом поправляюсь. — Извини, это не мое дело, — беру бокал, чтобы чем-то занять руки.

— Он умер от рака десять лет назад.

— Прости, я не знала, — отпиваю еще шампанского.

— Еще раз извинишься — накажу, — с полуулыбкой, но угрожающе говорит он. Он же пошутил? Что значит — накажу? — Так вот, я живу в Испании и работаю в сфере отдыха и развлечений. Отели, рестораны ночные клубы и прочее. Здесь я по делам, но через неделю, или даже раньше, мне нужно вернуться в Валенсию. Скажу честно, Россия вызывает у меня неприятные воспоминания и ассоциации, и я хотел бы быстрее ее покинуть.

— Ты раньше жил здесь? — спрашиваю, а сама испытываю что-то сродни разочарованию. Он скоро уедет…

— Я здесь родился и прожил пятнадцать лет.

— Ясно, — вздыхаю и допиваю шампанское.

Все банально, как и сказала Ирка — он хочет затащить меня в кровать, а потом уехать. Наверное, собирает коллекцию девcтвенниц.

— Что тебя расстроило в моем рассказе?

Давид поднимается с места, подходит ко мне и протягивает руку, а меня вновь накрывает паникой. Я не хочу с ним спать! Я хочу домой, мне страшно! Я не хочу, чтобы мной пользовались. Дура! Зачем я вообще сюда приехала?!

— Я не

хочу… можно мне домой? — с надеждой спрашиваю, но все же подаю ему руку.

Давид помогает мне встать и ведет к перилам.

— Чего ты не хочешь? Кажется, я ещё ничего тебе не предлагал, — усмехается он и облокачивается на перила, смотря на ночной город.

Здесь и правда прекрасный вид, внизу тысячи разноцветных огней, и все кажется таким маленьким, словно игрушечным.

— Я… я… не знаю, что сказать, чувствую себя в ловушке.

— Ты та, которую я долго искал, — вдруг говорит он. — Я хочу забрать тебя с собой, увезти из этой страны и дать все, что ты заслуживаешь. Ты красивая, обаятельная и уникальная девушка, таких почти не осталось…

Прекращаю дышать, потому что мне никто не говорил, что я уникальная. Я обыкновенная!

— Что значит «забрать с собой»? — боюсь посмотреть в его глаза, иначе соглашусь на все, что он предлагает. Меня одолевает странный коктейль ощущений: страх, разoчарование и непонятное влечение к этому мужчине.

— Хочешь шагнуть в новую жизнь? Все не просто так, Ева. Да, я хочу тебя как женщину, иначе бы мы здесь не стояли, — говорит, понижая тон, словно змей искуситель, продолжая смотреть на ночной город.

— Мы совершенно не знаем друг друга…

Давид встает сзади, ставит руки на перила, заключая меня в их плен и прижимаясь к моей спине. Он перекидывает мои волосы на плечо и наклоняется к уху.

— Мне не обязательно знать тебя, что бы понять, что я хочу связать с тобой жизнь. Ева… — протяжно бархатным голосом шепчет, и мое тело начинает гореть.

Никогда ничего подобного не испытывала. Мне страшно и хочется сбежать, но его голос и близость лишают силы воли. Щеки вспыхивают, по телу волнами идет дрожь вместе с теплом, а сердце замирает.

— Связать жизнь… — повтoряю за ним — уже плохо соображаю, голова идет кругом, будто я пьяная.

— Да, Ева, именно так. — Его губы слегка касаются моего уха, и я невольно прогибаюсь и откидываю голову на егo плечо. — Не спеши, подумай, у нас есть несколько дней, ты должна привыкнуть ко мне, а потом дать ответ…

Его рука зарывается мне в волосы, нежно ласкает, а потом резко сжимает пряди на затылке и разворачивает меня, привлекая к своим губам. Распахиваю глаза от контраста грубости и непонятного предвкушения, кажется, еще немного — и я сама его поцелую. Давид изучает мое лицо, а потом порочно усмехается мне в губы, словно уже считал все ответы. Он отпускает меня, и я пошатываюсь, но вовремя хватаюсь за перила, чтобы не упасть.

— Завтра, я приглашен на презентацию проекта отеля и развлекательного центра в русскoм стиле, — с легкой циничной ухмылкой говорит он. — Ты будешь меня сопровождать.

Он не предлагает, не приглашает, не просит пойти с ним — он просто констатирует факт.

— Я не могу…

Не говорю, что мне нечего надеть и вообще страшно — я никогда не была на подобных мероприятиях.

— Нет, Ева, отказы не принимаются.

Он отталкивается от перил и заходит

в комнату. Α я глубоко вдыхаю, словно не дышала все это время. В голoве все плывет, все смешалось. Все так быстро и стремительно. Только вчера он был клиентом нашего ресторана, а сегодня уже зовет с собой в другую страну. Это просто не может быть правдой! Это уловка, хитрость, чтобы затащить меня в постель?

Давид возвращается на террасу и протягивает мне пару бежевых пакетов с красивой серебряной надписью.

— Надень это завтра к шести вечера, и не опаздывай, пожалуйста, — он берет меня за руку и ведет к выходу. — Я провожу вниз, мой водитель отвезет тебя домой.

Чтo происходит? Почему он все решает за меня?

Я уже на все согласилась и не запомнила этого?

Ева

— То есть ты спокойно пошла ужинать к нему в номер? — спрашивает Ирка, рассматривая содержимое пакетов.

— Да, — киваю, откусываю печенье и запиваю его остывшим чаем.

— Стоп! Еще раз… — в недоумении восклицает подруга. — Ты пошла в номер к незнакомому мужику, даже не узнав его имени?! — Я вновь киваю, и понимаю глупость своего поступка. Ирка демонстративно закрывает лицо рукой, а потом крутит пальцем у виска. — Ты, конечно, меня извини, но ты полная дура! — И снова я киваю. — И тебе очень повезло, что этот иностранец с