Долг чести - Злата Романова Страница 11

— Это нормально? — обеспокоенно спросил мужчина, продолжая сидеть рядом.

Бьянка встрепенулась, заметив столь близкое соседство, и попыталась встать, покачнувшись на каблуках. Он тут же поддержал ее, схватив за локоть.

— Я в порядке, отпустите, — тихо сказала она.

Девушка откровенно боялась требовать, хотя его прикосновения были невыносимы для нее. К счастью, Дон отпустил ее и отошел. Она осмотрела свое платье, удивляясь, как не запачкала его, и все еще чувствуя дурноту, осторожно присела на ближайшее кресло.

— В это время дня меня бесконтрольно тошнит, да и корсет платья слишком давит. Не думаю, что смогу вернуться на праздник в ближайшее время, — призналась она.

Дон посмотрел на нее таким мрачным взглядом, что она испуганно съежилась.

— Черт, Бьянка, не смотри на меня так! Я не на тебя злюсь, ясно? — прорычал он. — Нужно было учитывать такую деталь, как твоя беременность, при выборе платья. Надо придумать, что делать дальше. Если я вернусь на прием один, то все начнут судачить о причине твоего недомогания, а этого нельзя допустить.

Он запустил пальцы в свои волосы, нервно пропуская их сквозь довольно длинные пряди на макушке, тут же растрепав прическу, а Бьянка пораженно застыла, впервые видя его таким несобранным. И ведь не было серьезной причины так беспокоиться. Да, она вышла замуж уже беременной и люди могли болтать сколько угодно, однако, никаких доказательств не было, да и ребенок родится уже в законном браке, а значит, автоматически будет иметь все права Гвидиче. Почему Дон так беспокоился из-за этого? Ему ведь можно было все. Кто посмел бы сказать ему хоть слово против, особенно, лицом к лицу?

— Мы уйдем вместе, — наконец, сказал он. — Иногда так происходит, когда жених не может дождаться брачной ночи.

Бьянка позеленела при упоминании об этом.

— Перестань так реагировать, Бьянка! — раздраженно приказал Дон. — Я ведь дал тебе слово. Да, сегодняшнюю ночь мы проведем в одном номере, но я не прикоснусь к тебе без твоего согласия. Если ты уверена, что тебя не стошнит в ближайшие пять минут, то пойдем. Ключ от номера в моем кармане.

Она в любом случае хотела уйти. Ее скоро снова начнет тошнить, и, в конце она так обессилеет, что тут же уснет. Лучше бы это произошло в комнате, где есть кровать, а не только кресла и журнальный столик. Девушка поднялась, уговаривая свой желудок не бунтовать, и направилась к двери, словно шла на эшафот. Она отдала бы что угодно, чтобы ее муж исчез с лица земли в этот момент.

Как только Дон открыл дверь номера и посторонился, пропуская ее, Бьянка побежала в ванную, где ее тут же вырвало. Она села на колени перед унитазом, сотрясаясь в спазмах и слезах.

— Ты плачешь? — взволнованно спросил мужчина, возникший на пороге ванной комнаты. — Болит что-нибудь? Тебе нужен врач?

— Нет, уйдите! — простонала она, снова чувствуя позывы к рвоте.

К ее ужасу, он поступил прямо противоположным образом — войдя в просторную ванную люкса, присел рядом с ней на корточки, откидывая мешающую ей фату в сторону. Бьянку снова вырвало, а потом, она внезапно почувствовала, что не может дышать. Грудь словно сдавили, и, она схватилась за ребра, пытаясь набрать воздуха в сжавшиеся легкие и испуганно смотря на Дона.

— Задыхаюсь… — удалось ей выдавить, прежде чем из ее горла начали рваться хрипы.

В мгновение ока Дон схватил ее, поворачивая спиной к себе, а через несколько, показавшимися ей бесконечно долгими, секунд, Бьянка почувствовала, как ощущение сдавливания в районе ее груди пропало. Она втянула в себя воздух, наслаждаясь возможностью дышать, как никогда в своей жизни. Даже тошнота испарилась от страха умереть таким образом. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем она начала осознавать происходящее вокруг и уж лучше бы она не видела, каким взглядом Дон смотрел на ее, внезапно оказавшуюся полуобнаженной, грудь!

На его лице отображалась животная похоть, и, она испугала Бьянку не меньше отсутствия воздуха в легких минутой назад. Изо всех подтягивая, сползшее с груди, платье, девушка отползла назад, подальше от него, пока не наткнулась спиной на бортик джакузи, ни на минуту не отрывая взгляда от этого зверя в человеческом обличье. Она слышала громкое биение своего сердца и ощущала, как снова учащается ее дыхание, становясь прерывистым, пока Дон, не отрывая взгляда, смотрел на нее, готовый вот-вот наброситься, но потом, словно придя в себя, он, вдруг, опустил глаза и, развернувшись, вышел за дверь, закрывая ее за собой. Бьянка тут же вскочила на ноги и, удерживая обеими руками сползающее платье, подбежала к ней, закрывая замок и чувствуя себя в относительной безопасности. Возле унитаза лежал большой нож, которым, очевидно, мужчина и разрезал ее платье на спине. На полу валялись пуговицы, рассыпавшиеся во все стороны. Те самые пуговицы, которые нужно было аккуратно расстегнуть, чтобы предъявить платье в целости и сохранности утром, но Бьянка не могла об этом думать. Не могла стерпеть такой близости Дона, которую потребовал бы этот ритуал.

Осмотревшись, она увидела два махровых халата для постояльцев, висящие на крючках, и, отпустив свое платье, которое держалось на ней только благодаря рукавам, просто вышагнула из него, потому что разрез, который сделал Дон, шел от самого верха до задницы, позволяя беспрепятственно снять уже ненужную тряпку. Еще раз убедившись, что дверь прочно заперта, Бьянка так же стянула с себя белье и залезла в душ, чтобы смыть с себя всю мерзость этого дня. Она стояла под струями горячей воды, едва сдерживая слезы, потому что в этот день окончательно поняла, что вряд ли ей удастся сохранять свой брак фиктивным. Дон хотел ее и она это поняла, даже не имея опыта. Такие, как он, всегда получали свое, добровольно или силой, и, она вряд ли сможет остановить его.

* * *

Закончив купаться, Бьянка вытерлась и слегка подсушила волосы феном, который обнаружился в шкафчике, после чего снова надела свое белье, не считая чулков, и натянула огромный халат, предоставленный отелем, крепко завязав пояс вокруг талии. Ее пальцы дрожали, когда она отпирала дверь. Помявшись пару минут, девушка все же вышла, оказываясь в роскошной спальне, украшенной свечами и цветами к брачной ночи, и тут же вперилась взглядом в своего мужа, который сидел в кресле с бокалом в руке, сняв пиджак, а также расстегнув ворот рубашки, обнажая верх, покрытой темными волосками, груди. Рукава он тоже закатал, и ее взгляд с опаской остановился на мускулистых предплечьях, увитых толстыми венами. Под пиджаком скрывалось мощное тело с нечеловеческой силой, которую ей уже довелось испытать на себе, и, один вид которого ввергал ее в ступор. Бьянка не хотела вспоминать об этом, но весь его вид, отличающийся от обычного консервативного образа, напоминал ей, что между ними больше нет границ и условностей.

— Перестань смотреть на меня с таким ужасом, — спокойно приказал Дон, глядя на нее с полным безразличием. — Я вполне способен себя контролировать. Даже, в присутствии полуобнаженной красотки. Ложись, ты неважно себя чувствовала.