Отравленные страстью - Анжелина Блэк Страница 16

Занятая мыслями о побеге, она даже не заметила, что прокусила губу до крови. Хлопнув дверью ванной комнаты, Яффа вошла в номер, бросая рюкзак на кресло. Услышав ее, Кэймрон обернулся, убирая телефон в карман, и… Замер на месте, потрясенно выдохнув. Его глаза стали черными, как бывало при сильном влечении или голоде, клыки удлинились, показавшись из-под верхней губы.

Яффа отступила назад.

— Кэймрон? — неуверенно позвала она и облизнула губы. Почувствовав солоноватый привкус во рту, охнула и метнулась обратно, в ванную, но он был быстрее ее. И сильнее.

С молниеносной скоростью Кэймрон переместился к ней, упираясь одной рукой в дверь, тем самым захлопывая ее.

— Остановись, — крикнула Яффа. Она оказалась вжата лицом в дверь, спиной к Кэймрону, и чувствовала на шее его жаркое дыхание.

— Твоя кровь…

Он шумно сглотнул, в его голосе слышалась боль и неуемная жажда.

— Не могу сдержаться…

Наклонившись к ней, он лизнул ее шею. Яффа задрожала. Немыслимым образом страх в ней смешался с желанием. Часть ее боролась, призывая его не делать этого, но другая молила о том, чтобы он вонзил свои клыки в ее плоть.

По рассказам некоторых алвианок, это было великолепно.

— Ты обещал, — она шумно дышала, ощущая, как он колеблется. — Сказал, что не укусишь.

Если он выпьет ее крови… Яффа прикусила губу, не осознавая, что делает. Старая привычка сыграла против нее. Из ранки выступила алая капля, и в это же мгновение Кэймрон взревел, рывком разворачивая ее к себе и впиваясь жадным поцелуем в ее губы.

Она охнула под его напором, растерявшись всего на секунду, но этого хватило, чтобы немного крови попало ему в рот. Потянувшись, он прижал ее руки к двери, держа их над ее головой, и наклонился к шее.

Он собирался ее укусить. Хотел использовать ее.

Прежде, чем он успел вонзить свои клыки в ее шею, яд распространился по его венам. Тело Кэймрона напряглось, пронзенное острой болью; пальцы впились в ее запястья так, словно хотели раздавить их. Он зарычал, теряя контроль над собственным телом, навалился на нее всем весом, уткнувшись лбом в дверь.

— Что… Что со мной? — мучаясь от невыносимой боли, прохрипел Кэймрон.

Осторожно Яффа высвободилась из его хватки. Без ее поддержки вампир просто свалился на пол, упав на спину. Теперь он лежал, корчась в агонии, и смотрел на нее с молчаливым вопросом в глазах.

«Он сам виноват».

— Это мой Дар, — произнесла Яффа. Слезы подступали к ее глазам. Боги, она не хотела, чтобы он мучился!

Собравшись с силами, она продолжила:

— М-мой Дар заключается в моей крови… Она ядовита для всех существ. От такой маленькой дозы ты не умрешь. Но будешь мучиться, пока твое тело не исцелится от яда.

Кэймрон был ошеломлен ее словами. Ее кровь… Отравлена? Всегда?

Постепенно боль в его взгляде сменилась бешенством. Она знала, что он никогда не сможет попробовать ее кровь? Укусить ее, как положено всякому, кто нашел свою пару? Знала и молчала об этом?

— Прости, — выдавила Яффа. Она наклонилась, чтобы обшарить его карманы — он наградил ее еще одним острым взглядом, сулящим неприятности. Кольца обнаружились в переднем кармане; когда она надела их, то почувствовала облегчение.

Теперь она защищена.

Оставшиеся вещи Яффа сложила в рюкзак и направилась к двери. У самого выхода она обернулась и с сожалением произнесла:

— Мне нужно идти. Через семь-восемь часов ты полностью исцелишься. Не ходи за мной.

Она приоткрыла дверь и выскользнула в коридор, оставив его одного. Слезы, которые Яффа старательно сдерживала, наконец прорвались. Размазывая соленую влагу по щекам, она вихрем вылетела из гостиницы, направляясь к речному порту.

***

До этого момента Кэймрон наивно полагал, что, будучи умершим и обращенным в вампира, он знает о боли все. Однажды он случайно оказался под солнечными лучами — его кожа плавилась и горела, причиняя невыносимую боль; и он думал, что нет ничего хуже.

Кровь Яффы оказалась в стократ хуже.

На вкус она была божественной. Едва его язык коснулся ее губ, как он испытал немыслимое удовольствие. Горячая, сладкая, пряная кровь невесты была раем. Не в силах контролировать себя, он склонился к ее шее, желая испить еще немного.

Если он не попробует ее, то умрет.

Но ему было не суждено укусить Яффу. Теперь, извиваясь от боли на полу, он благодарил Богов за то, что не успел сделать этого. Кто знает, может быть тогда он действительно бы умер.

Кровь его невесты — яд. Опасная, смертельная отрава.

Боги, должно быть, издеваются над ним.

Вампир не может пить из своей невесты.

Кэймрон снова застонал. Боль была невыносима. Казалось, что по его венам течет лава, медленно выжигая внутренности. Каждая клетка его тела болела; он не чувствовал рук и ног, не мог встать даже чтобы защититься.

А его невеста сбежала. Бросила его в муках. Опять.

Проклятье, как она могла?!

Он пролежал на полу не менее пяти часов, прежде чем смог пошевелить правой рукой. Затем — левой. Собрав остатки сил, он дополз до телефона, чтобы вызвать администратора в номер. Ему нужна кровь, чтобы восстановиться. Сейчас. Немедленно.

И пусть его невеста оказалась лживой предательницей, в данный момент она бродит где-то в опасных лесах в одиночестве. Инстинкт в нем требовал найти и защитить ее от любой угрозы, даже ценой собственной жизни.

Администратор — милая загорелая девушка с сотней косичек в черных волосах, нашла его на полу возле двери. Пораженно ахнув, она бросилась к нему, что-то вереща на ломаном английском. Кажется, она планировала позвать врача.

— Никаких врачей, — прохрипел он. Его клыки болезненно пульсировали. — Помогите мне встать.

Когда администратор присела, чтобы помочь ему сесть, он дернул ее на себя. Потеряв равновесие, она тоненько вскрикнула, но тут же замолчала, обмякнув в его руках. Глотая чужую кровь, Кэймрон чувствовал отвращение. После божественной крови его невесты эта казалась помоями, но он заставил себя сделать несколько глотков, после чего аккуратно положил девушку на кровать.

Раны на ее темной от загара шее были отчетливо видны. Чертыхнувшись, он провел ножом, аккуратно разрезая кожу так, чтобы не навредить ей еще больше, но скрыть четкие проколы от клыков. Теперь нужно позвать на помощь.

Спустившись вниз, Кэймрон обратился к другой девушке в форменной серой жилетке, попросив вызвать врача. Та метнулась по направлению к номеру, и Кэймрон беспрепятственно покинул гостиницу.

Солнце уже скрылось. Голова Кэймрона все еще гудела, а во всем теле он ощущал невероятную слабость. Пожалуй, таким беспомощным в последний раз он был, когда умирал от рук тех подонков в подворотне вместе с братом. Но упрямо шел вперед, держась возле стен зданий — запах Яффы, слабый, но вполне различимый, вел к речному порту.