Беременная для Зверя - Эллен Росс Страница 2

— Развяжу. Без глупостей, Арина.

Он подходит. Поневоле я сжимаюсь в крохотный комочек, желая исчезнуть. Меня подавляет близость его мощного, тренированного тела.

Футболка облепляет скульптурные мышцы. Они перекатываются под тёмной, смуглой кожей. Сейчас Зверь стоит близко от меня. Я могу рассмотреть даже его длинные, чёрные ресницы.

Зверь обходит меня со спины. Обхватывает запястья пальцами. Проводит по коже там, где передавило верёвкой сильнее всего. Ругается себе под нос.

— Дёргалась, что ли?

— Да. Я уже долго тут сижу. Не понимаю, зачем.

— Скоро поймёшь.

Я жду, что он отвяжет меня. Но вместо этого он внезапно проводит пальцами. От самых запястий до плеч.

Его большие, горячие ладони ложатся гнётом на плечи. Сжимает пальцами. Моё дыхание сбивается с привычного ритма.

Я вздрагиваю, когда Зверь прижимается к волосам. Ведёт носом, подбирает локоны с шеи и проводит носом по моей шее.

— От-т-т-пустите, — прошу я.

Его осторожная и вкрадчивая ласка пугает. Зверь крупный и сильный. Он может сломать мою шею одним нажатием пальцев. Но сейчас он щекочет кожу, гладит плечи и трогает мои волосы.

— А ты ничего, — повторяет он. — Смазливая. И фигурка должна быть хорошей. Но под этой хламидой не разглядеть…

Он всё ещё стоит сзади, наклонившись надо мной. Зверь выводит пальцами круги на моей шее. Его пальцы спускаются ниже. Проводит пальцем над треугольным вырезом халата. Медленно начинает расстёгивать пуговицы. Одну за другой.

— Не надо! — всхлипываю, забывая обо всём.

Он не слушает. Его пальцы проворно справляются с задачей. Дыхание Зверя густеет, становится, как плотное и обжигающее облако.

Он выдыхает коротко и часто. Потом отходит в сторону и возвращается. Уже с ножом. Но Зверь не торопится разрезать верёвки.

Плоской стороной лезвия проводит по моей шее.

— Не ной! — обрывает мои судорожные всхлипы. — Не люблю, когда девки ноют!

— Что вы хотите от меня?

Зверь проводит остриём лезвия между грудей.

— Сама как думаешь? Что делают с такими смазливыми, как ты? Развлекаются… Сначала я думал прикончить дочку Пороха. Спрятал он тебя хорошо, но недостаточно. Люди болтают разное, вот и о тебе проболтались, Арина…

Зверь обхватывает шею одной рукой, наклоняя её в сторону. Лезвием он продолжает щекотать мою кожу.

— Сначала я хотел просто позабавиться с тобой. Измочалить тебя так, чтобы ты напоминала кусок мяса. Показать этот едва живой кусок мяса твоему отцу. Но потом… — горячие, полные губы мужчины едва весомо касаются щеки. — Потом я решил поступить иначе. Держать тебя возле себя. Как сосуд для вынашивания моего наследника. Моё семя приживётся в тебе. Порох будет знать, ты вынашиваешь моё дитя. В моём сыне будет течь и кровь Пороха. Если он захочет избавиться от меня и моей семьи ещё раз… Ему придётся собственными руками придушить и тебя, и ребёнка. И знаешь что?

Я сглатываю ком. От слов Зверя мне становится ещё страшнее. Кошмар продолжает набирать обороты.

— Знаешь, нет? — рявкает мужчина.

— Н-н-не-е-е-ет…

— У Пороха рука не поднимется, — удовлетворённо хмыкает Зверь, проводя губами по моей шее. — Он будет ненавидеть меня ещё больше. Будет желать смерти тебе. От моей руки. Но я же не хочу лишать себя забавы. Ты будешь жить, малая. Ты и мой сын. Вы будете играть роль моей закладной у дьявола.

— Кто такой Порох? Я не знаю, о ком вы говорите!

— Хорошая попытка, крошка. Но я уже оценил актёрское мастерство. Можешь не повторяться.

Горячая слеза сползает с моей щеки. Зверь подхватывает её языком, голодно и жадно урча. Как самый настоящий Зверь. Животное. Изверг.

Прикосновение горячего, шершавого языка вызывает трепет. Тело пронизывает дрожью. Мечтаю, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Мне хочется избавиться от близости мужчины. Желаю, чтобы это оказалось лишь сном.

— Хорошо играешь дурочку, Арина. Но уясни кое-что с самого начала. Я не люблю, когда мне лгут. Я буду наказывать за ложь, — он прижимает лезвие к верхней части груди и ныряет под ткань лифчика. — Жестоко наказывать. Ты любишь боль, малышка?

— Нет! — почти кричу. — Но я не вру. Я живу здесь… всю свою жизнь! Сколько себя помню!

— Значит, помнишь недостаточно, Арина! — внезапно мужчина начинает смеяться. — Отдал бы миллион, чтобы увидеть рожу Пороха, когда он узнает, что его кровиночка досталась мне. Целиком. Целиком же, крошка? Говорят, ты ещё не знала мужчин в постели. Это так?

Я киваю головой. Слёзы сползают по щекам, к подбородку.

— Ладно. Заканчивай сырость разводить! — рычит Зверь.

Он резко отстраняется, чиркает лезвием по верёвке.

— Встань!

Ноги плохо слушаются меня. Руки трясутся. Зверь оказывается близко от меня. Дёргает ткань на себя. Я стягиваю халат на груди.

— Убери руки! Мордашку я уже оценил. Хочу увидеть всё остальное. Немедленно!

Я не слушаюсь его. Это может плохо кончиться. Но мне страшно. Даже в кошмаре я не могла представить такого.

— Ты принадлежишь мне, Малая. Моя вещь! — поднимает лицо за подбородок. — Поняла?

— Нет, я не вещь… — шепчу обескровленными губами.

Он зажимает мой рот ладонью.

— Я не разрешал тебе говорить.

Немного ослабляет хватку. Но проводит большим пальцем по губам. Очерчивает контуры. Губы жжёт от его прикосновения.

— Моя вещь будет разговаривать, только когда я решу, что ей нужно открыть рот! — с каждым словом он усиливает нажим.

На последнем звуке он жадно мнёт мои губы. Растягивает их пальцем, надавливает, словно пытается выжать сок из ягод.

— Поняла?

Киваю.

— Молодец!

Зверь отходит и садится на кресло. Падает в него, широко расставив ноги. Его мощные бёдра напоминает колонны.

— Теперь, — машет ножом в мою сторону. — Снимай эту тряпку. Покажи себя. По-настоящему!

Всего на мгновение я думаю о том, чтобы отказаться. Воспротивиться.

Моя натура бунтует. Но потом я замечаю, как ловко Зверь перекидывает лезвие по пальцам. Вертит его так, что ножа практически не видно. Сталь мелькает серым облаком.

— Ага, правильно думаешь! Я могу порезать тебя на кусочки даже этим тупым обрубком. Покромсать, как одеяло, на лоскуты. Но при этом ты будешь живой, — усмехается Зверь. Скребёт лезвием по своей мощной бычьей шее. — Раздевайся.

Я быстро сбрасываю халат и обхватываю грудь руками. Я ещё не обнажена. Но он смотрит так, словно снимает с меня слой за слоем.