Не верь, не бойся, не проси - Морвейн Ветер Страница 3

– Окей.

***

Сколько прошло времени, Янка не знала. Её снова приковали к батарее, и она какое-то время пыталась вывернуть руку из браслета наручника, но, конечно же, так и не смогла. Теперь уже не эта, а прошлая жизнь казалась сном.

Дверь скрипнула, когда Янка окончательно лишилась сил, и, подняв глаза, пленница увидела на пороге уже знакомого мужчину.

Ярик остановился напротив, внимательно разглядывая жертву.

– Пробил что-то там? – спросила Янка.

– Тебе бы язычок укоротить.

– Нельзя. Язычок во мне самое ценное.

– То-то я заметил, что кроме как трепаться, ты ничего не можешь.

Янка промолчала: Ярик был, в сущности, прав. Просто в Кембридже юристов не учили, как вести себя в подобной ситуации .

Ярик подошёл вплотную и приподнял её лицо за подбородок.

– Как думаешь, стоишь ты сто косарей?

Янка сглотнула. Вопроса она не понимала.

– Тебя утром убьют, – пояснил Ярик. – Деньги ты отдать не сможешь, это понятно нам всем. Продать тебя куда-нибудь на восток – много мороки и ещё больше палева: дочурка Журавлёва и всё такое.

– И что дальше? – спросила Янка внезапно охрипшим голосом. Она поняла вдруг, что не может оторвать взгляд от обманчиво тёплых карих глаз на равнодушном небритом лице.

Ярик одной рукой извлёк сигаретку и закурил, продолжая придерживать подбородок Янки двумя пальцами и смотреть ей в глаза.

– У меня нет ста косарей, – сказал Ярик. – Но я в отличие от тебя могу их найти.

Янка снова сглотнула.

– Ты поможешь мне? – спросила она.

– Нет. Я тебя куплю. Если ты обещаешь, что будешь делать всё, что я скажу. Халявы не будет, Яна. И ты отработаешь всё.

– Задницей? – ядовито спросила Янка.

– И ею тоже.

Янка медленно кивнула. Она не любила думать долго.

Она плохо запомнила тот день, когда закончилась её жизнь и Янка Журавлёва, дочка депутата, перестала существовать. И потом, пытаясь вспомнить детали, Янка не могла вспомнить ни боли в разбитой губе, ни саднящих запястий – только карие глаза, которые уже тогда заслонили собой весь мир.

– Заходи. – Ярослав отступил в сторону, пропуская её внутрь, и Янка послушно зашла в комнату. Света не было, и отопления, похоже, тоже.

– Типа беспалевная хата? – спросила Янка.

Ярик подтолкнул её в спину.

– Заходи, давай… Блатная нашлась!

Щёлкнул выключателем и закрыл за собой дверь, а затем рывком развернул Янку к себе, чтобы рассмотреть покрытое кровоподтёками и грязью лицо.

– Больно? – спросил он и легко коснулся пальцами самого большого синяка, уже начавшего зеленеть.

Янка вздрогнула. Мужчина действовал на неё завораживающе, как удав на мелкого зверька. Глаза Ярика гипнотизировали, а от прикосновения по телу пробежала дрожь.

– Жить буду.

– Ещё бы ты подохла, за сотню-то косарей!

Уголки губ Янки искривились в усмешке. Там, в подвале, ей было страшно. Рядом с Яриком страшно не было совсем, будто она, наконец ,вернулась домой.

– Значит, так, – продолжил Ярослав, – удобства во дворе, душ там же. У тебя десять минут, чтобы отмыться. Я растоплю камин. Время пошло.

– Десять минут? – Янка приподняла бровь. – Да я только добежать успею.

– Так беги быстрее, а то ещё добавлю. У нас – как в армии.Ану, пошла! – На последних словах Ярик хлопнул Янку по заднице и подтолкнул к двери. Шлепок отпечатался на теле огнём, и всю дорогу до того, что Ярик назвал «душем», Янка думала об этом жесте.

Ярик не вызывал ощущения угрозы, но от мысли о том, что её в самом деле будут трахать, и трахать, судя по всему, жёстко, тело отзывалось огнём, а сердце холодело.

Янка была с мужчиной дважды. Один раз – по пьяни, и с того случая не запомнила ничего, только грязный кафельный пол в туалете клуба и пыхтение над ухом. Тело тогда было настолько ватным, что она не знала даже, больно ей было или хорошо.

Второй раз случился на спор, и спор этот, конечно, Янка проиграла. Подставлялась она мужественно, но когда Дэвид ворвался внутрь неё, едва не завыла в голос от презрения к самой себе.

И вот теперь её будет трахать этот здоровенный самец. Несмотря на мороз, уши у Янки покраснели.

Она подошла к «душу» и оглядела его со всех сторон. Душевую кабину в этом сооружении Янка не узнала бы никогда, если бы ей не ткнули пальцем.

Заглянула внутрь и пощупала кончик торчащего из потолка шланга, а затем огляделась по сторонам.

Было не то чтобы очень холодно – градусов пять. Но после трёх лет вдали от снега Янку пугала одна только картина заснеженного огорода и заледеневшей душевой.

Она вздохнула и, быстро скинув изодранные в хлам шмотки на землю, нырнула в душ.

Мылась Янка быстро – хватило даже не десяти, а трёх минут. Вода оказалась ледяной, и в первую секунду она заорала матом на весь двор, но затем успокоилась и просто решила поспешить.

Облившись водой и подхватив с земли тряпки, Янка, как была, без ничего, ломанулась к дому. Ворвалась в комнату, где уже потихоньку разгорался очаг, и замерла, встретившись с жадным, голодным взглядом Ярослава.

От этого взгляда Янка согрелась мгновенно. Она всё ещё толком не понимала, что чувствует, ощущая на себе этот взгляд.

Глаза Ярика скользнули вниз, почти оглаживая её обнажённые грудь, живот и промежность, а там, где взгляд ложился на тело, под кожей вспыхивал огонь.

– Нравлюсь? – спросила Янка, распрямляя спину.

Ярик не ответил. Встал и подошёл вплотную к ней. А затем коротко, без замаха врезал оплеуху поверх старого синяка. От неожиданной боли Янка взвыла, слёзы навернулись на глаза, но она только стиснула зубы и снова выпрямилась.

– Тринадцать минут, – сказал Ярослав. —Мои приказы должны выполняться в точности. Дошло?

– Капец!

– Мат поубавь. Ругаться здесь буду я.

– Дрессированную собачку из меня сделать надумал?

Ярик отошёл, налил из стоявшей на столе бутылки две стопки водки и бросил через плечо:

– Сделаю, если захочу.

Одну стопку он протянул Янке, и та поморщилась, разглядывая прозрачную жидкость. Потом задержала дыхание и осушила рюмку до дна.

– Ох! Это тоже часть воспитания?

– Да.

Ярик отошёл к камину и, усевшись на коврик спиной к дивану, посмотрел на огонь, потом снова на Янку.

– Иди сюда.

Янка посмотрела на порванную одежду – натягивать её не хотелось до жути, а сумка, как она успела понять, была пуста. Так что Янка просто подошла к Ярику и села на ковёр в паре метров от него – так далеко, как позволяло пространство.