Дочь мента - Елена Рахманина Страница 4

Осознавая тот факт, что она в обмен на собственное благополучие закрывала глаза на деятельность моего отца, а теперь и на способ выживания сына, я испытывал чувство, отдалённо похожее на отвращение. К ней, к себе, к отцу. Ей было слишком удобно так жить, в этом собственноручно возведённом иллюзорном мирке, где ничего не изменилось: золотые побрякушки по-прежнему украшали по-девичьи тонкую шейку, а перед давними подружками удавалось продолжать изображать успешную мать семейства, живущую в загородном доме на деньги погибшего в аварии супруга. 

Мне наивно казалось, что мать должна была бы броситься на колени и умолять меня уйти из криминала, не пятнать себя, своё имя и будущее, но она об этом даже не помышляла, зная, что расплачиваться за её красивую жизнь в любом случае кому-то придётся, и отдать на растерзание меня – меньшее из зол.

Брата поймали вместе с целой цепочкой наркокурьеров, потому что все, как один, сдавали друг друга, пока акула всё равно осталась плавать в океане, в то время как маленьких глупых рыбок разом выловили сетью.

Учитывая способ собственного заработка, я не вправе винить его в том, что он стал заложником искушения лёгкими деньгами. Отличие заключалось в том, что я не имел выбора, а у него он был, и этот выбор ему обеспечил я. Мне хотелось, чтобы его не коснулась вся эта грязь, в которой я жил последние годы, а он сам в неё окунулся по уши. 

Шёл к Евстигнеевой после того, как мой кулак «обласкал» физиономию этого идиота, с мыслью о том, что нужно расположить её к своей персоне, вспоминая, как себя вести с подобными ей. Я давно не общался с нормальными девушками, считая, что не вправе втягивать их в свою жизнь, а те особы, что сами искали моего общества, находясь со мной в одной компании, вовсе не нуждались в каких-то дополнительных телодвижениях с моей стороны. 

Моя маленькая гостья, по удачному для меня стечению обстоятельств, потеряла в моей квартире тонкий золотой браслет, украшенный маленьким сердечком. Признаться, находку я обнаружил, ещё когда она находилась у меня, должно быть, украшение порвалось, пока девушка яростно пыталась отмыть от крови свою одежду. Но когда я взял в руки побрякушку, стало очевидно, что более удобного повода увидеть её вновь и не выглядеть при этом сталкером мне не подвернётся. 

Она стояла во дворе основного корпуса юридического факультета, ожидая, пока её друзья докурят. Студенты что-то обсуждали, смеялись, а Бэмби сжимала губы, хотя они вовсю стремились растянуться в улыбке, но, должно быть, это вызывало сильную боль из-за раны. Вид у неё был слишком неискушённый, невинные карие глаза лучились светом и теплом, поэтому мне вовсе не хотелось втягивать её в свою жизнь, которая была больше похожа на мазут, такая же тёмная, густая и вязкая: окунешься однажды - и уже не отмоешься никогда. Таким, как она, нужно держаться как можно дальше от парней похожих на меня. 

Мне не нравились хорошие девочки, эта тоже не являлась исключением. 

Преодолев внутреннее сопротивление, я направился в её сторону, и когда она заметила моё приближение, сначала словно оцепенела, не поверив собственным глазам, а затем в них разлилась тревога. Только вот я не понял, что же вызывало страх, чего она так опасается.

Ещё вчера её поведение мне показалось странным, но я списал всё на шок и стресс, наблюдая за тем, как она яростно оттирала свой пуховик, словно её готовы были дома убить, узнав о случившемся, а не успокаивать после нападения. Всё это наводило меня на недобрые мысли о её благочестивом семействе. 

– Привет, – здороваюсь со всеми, а в глаза смотрю только ей. Она смущается, а сообразительные одногруппники сначала с интересом рассматривают меня, а затем потихоньку ретируются, но далеко не уходят, наблюдая за нами неподалеку. 

– Привет, – отвечает она и быстро отводит глаза в сторону своей компании, ища у них поддержку, но те отворачиваются, делая вид, будто не замечают её намеков. Затем она судорожным взглядом осматривает двор, словно в поисках угрозы, и, должно быть не обнаружив таковой, она немного расслабляется и возвращает взор ко мне. 

– Как твой рот? – задаю вопрос с места в карьер, и предмет разговора складывается в букву «о». Я смотрю на её припухшие губы в форме сердечка, и в голову молнией врезается мысль попробовать их, понять, насколько Бэмби невинна, чтобы разрушить её чистоту своим прикосновением, забрав частичку её света, отдав ей немного своей кромешной тьмы. 

– Заживает, – осторожно отвечает она, неумело скрывая смущение, и я понимаю, что с ней будет куда сложнее, чем мне хотелось бы. Она словно выстраивает стену между нами, стараясь отгородиться от меня, спрятаться за ней, но вместе с тем я вижу, как она смотрит на меня. Будто ей и хочется, и колется попробовать запретный плод, которым я, к своему удивлению, оказался для неё. 

Интересуюсь у Бэмби временем окончания занятий, предлагая проводить вечером, но Бэмби отказывается, ссылаясь на то, что уже договорилась встретиться с друзьями после университета. 

Её ложь настолько не искусна, что выводить девчонку на чистую воду и узнавать истинные причины отказа желания не возникает. Я бы никогда к ней и не подошёл, если бы мне не требовалось от неё кое-что получить взамен на собственное общество. 

Лишь когда мы попрощались, я вспомнил, что так и не вернул ей браслет, продолжая сжимать его в кулаке.

Другая на моем месте непременно обрадовалась бы появлению на своём горизонте красивого парня, у меня же дыхание сбивается, а мозг вновь просчитывает развитие всех событий, которые могут последовать вслед за этой встречей. А они непременно последуют, если моя сводная сестра станет тому свидетелем. Я с трудом останавливаю свой судорожный взгляд, скачущий с одного лица на другое, в страхе найти среди них злорадную физиономию Виктории, когда Богдан оказывается от меня на расстоянии вытянутой руки. Во взгляде этого парня есть нечто такое, что заставляет меня на короткое мгновение забыть обо всём и обо всех, перемещая мой фокус на себя, а нас – в иную реальность, в которой в этом запорошенном снегом дворе университета только мы вдвоём.

Рассматривать его в лучах солнечного света – то ещё испытание, но суть даже не в его внешней привлекательности, стати и спортивной фигуре атлета, принесшего области разноранговые медали за участие в соревнованиях по боксу в тяжёлом весе и стрельбе. Мне почему-то всегда казалось, что в нём пряталось нечто большее, чем красивая внешняя оболочка. 

Когда я впервые увидела его, понимала, что никоим образом не смогу попасть в поле его зрения, – вокруг него всегда крутились шаблонные красавицы с ногами от ушей, мои-то росли из попы, поэтому мои котировки рядом с его мимолетными избранницами скатывались в зеро. Но, к собственному удивлению, пару раз всё же замечала его мимолетный взгляд на себе: уверена, за ним не прятался мужской интерес, который мне бы хотелось в нём обнаружить, скорее лёгкое любопытство, тут же отпускающее его, стоило мне зайти за угол и пропасть из его видимости. Только вот сердце моё в те моменты всё равно предательски замирало, чтобы через пару секунд пуститься вскачь вместе с подводящими меня ногами, заставляющими спотыкаться на ровном месте.