Всего одна смерть, чтобы обрести счастье. Книга первая - Марина Орлова Страница 4

– Боли?! – ужаснулась я, тут же выпрямляясь. Боли я боюсь еще с детства. Даже при месячных закидываюсь обезболивающими просто так, на всякий случай.

– К сожалению, процесс этот будет неприятен. Особенно с излишками, – с сожалением посмотрела Айне на меня.

– Я могу отказаться? – робко спросила. Вот если бы она на меня так не смотрела, я бы просто сказала «нет» и не парилась. Но как можно ей отказать? Я даже при этом неуверенном вопросе почувствовала себя чуть ли не бездушным чудовищем!

– Можешь. Но твою душу в твой мир я уже вернуть не смогу. Твое тело мертво, а поселить в другое у меня не хватит сил. У вас другие боги, – грустно улыбнулась она, хоть я и не видела осуждения или злости в ее глазах. Только понимание и грусть. – Ты будешь жить в теле эльфийки и, когда придет время, просто не отреагируешь на зов. Все просто.

– И что тогда будет с Елеем?

– С миром ничего. А вот эльфы и дроу вымрут как вид. – И вновь только грусть и понимание в ее красивых, добрых глазах.

Уже понимая, что выбора у меня нет, поскольку обречь на вымирание целые народы своим бездействием я не смогу, обреченно кивнула.

***

Ну, вот и настал последний день моей жизни. Опять я оказался на рынке рабов. Не надо было, наверное, сбегать от Аурелии. Садистка? И что? Подумаешь, ее последние любовные игры чуть не закончились для меня смертью. И если бы только этим… Я дня четыре отлеживался, искренне желая умереть после того, что она со мной сделала… И позволяла делать другим… А вот сейчас, после побега и того, как меня поймали, умирать почему-то страшно. Но уж лучше умереть, чем вновь пережить то, что я испытал.

Мимо меня прошла странная пара. Я следил за ними. Девушка была в плаще с глубоким капюшоном на голове, что совершенно не вязалось со статусом госпожи. Те, наоборот, стараются любыми способами выставить себя напоказ, кичась возможностью купить себе лишнего раба. В такой скудной компании они не ходили, предпочитая в свите иметь всех мужей и рабов, соревнуясь друг перед другом их количеством. А эта была всего с одним рабом, почему-то одетым в хорошую одежду, которая скрывала все части тела. Странно. В нем я узнал полукровку, что еще больше не вязалось с увиденным: чистокровными еще более или менее дорожили, а вот полукровок не считали за живых существ вообще. Судя по тому, сколько шрамов красовалось на его некогда, безусловно, красивом лице, этот сильно натерпелся в жизни. А сколько еще может скрывать одежда? Впрочем, шрамы его сильно не портили, нисколько не исказив черт лица. Повезло. Но все равно странно, что он стоял с неуловимым достоинством рядом со своей госпожой, лишь для отвода глаз стараясь имитировать слепое преклонение.

Но зацепили они мое внимание не этим. Они скупили всех детей до пятнадцати лет. Оптом, почти не торгуясь, чем повергли в шок присутствующих, так как дети считались наиболее дорогим и качественным товаром, покупку которого, даже одного, не всякая богатая дама могла себе позволить. Большинство из них имели максимум одну хозяйку на своем счету. Были еще совсем молодые, на которых не было ни единого шрама. Это и делало детей наиболее привлекательным товаром, ведь госпожам так приятно было собственноручно ломать и издеваться, ощущая, что она первая. Все равно что девственности лишить. И мне даже представить страшно, для чего незнакомке такое количество детей.

Плащ и глухой капюшон стали оправдывать себя. Не заинтересоваться подобной личностью нельзя. Но тем страннее то, что ее сопровождает всего один раб. Неужели она не боится за себя и свое богатство?

Очередь из рабов стала сокращаться. Скоро выставят меня. Который раз по счету меня продают? Кажется, двенадцатый. Я уже сменил одиннадцать хозяек: от кого-то сбегал сам, кто-то просто отказывался от меня и продавал, как надоевшую, сломанную игрушку. И вот если сейчас не обзаведусь двенадцатой хозяйкой, меня пустят в утиль, как отработанный материал.

Наверное, так будет лучше. Я получу долгожданный покой и свободу. Пусть и посмертно. Но жить рабом для меня хуже ада. В который раз проклял своих предков, которые допустили подобный исход событий. Почему отказались от истинных, родных богов они, а рабом стал я, хотя родился гораздо позже всех этих событий?

Чувство вселенской несправедливости и философские мысли нарушил стражник, который больно дернул меня за поводок и повел на подиум для лотов. Голову я держал опущенной, не желая смотреть на заинтересованные лица потенциальных хозяек. Видеть в них пренебрежение, брезгливость и похоть – не самая лучшая перспектива моих последних минут.

То, что меня никто не купит, я понимал отчетливо: таких «отработанных» не выбирают. А на мне уже клеймо ставить негде после одиннадцати хозяек.

Против воли стал искать глазами фигуру в капюшоне и почти сразу наткнулся взглядом на невозможно прекрасные, огромные фиолетовые глаза, которые смотрели на меня пристально, но безучастно и даже со скукой.

В первое мгновение я затаил дыхание от подобной красоты на точеном личике. Неужели бывают столь прекрасные глаза? И как всегда, словно по закону подлости, внешность никак не вязалась с настоящей сущностью. Почти все мои предыдущие хозяйки были красивы, порой до неприличия. У Аурелии, к примеру, была просто ангельская внешность. И что толку? А эта вот детей для неясных целей скупает.

Наверное, на моем лице отразились все эмоции, так как на мгновение я заметил на ее личике недоумение. Мазнув по мне последним безразличным взглядом, незнакомка повернулась к своему сопровождающему, который так же внимательно, с нечитаемым выражением на исполосованном шрамами лице рассматривал меня. Что-то коротко сказала ему и, более не оборачиваясь, скрылась в толпе.

Конечно! Я последний лот. Что ей тут делать? Остальные не расходились только потому, что желали посмотреть на показательную казнь. Нежелание странной девушки присутствовать, конечно, делает ей честь, но если вспомнить, что теперь в ее подчинении десяток детей, то все не так однозначно. Зачем ей смотреть на казнь, если эльфийка может поиздеваться над новыми игрушками самостоятельно? А вот полукровка остался на месте. Странно.

– Итак, милые дамы, вашему вниманию представлен последний лот. Большая редкость на светлоэльфийских землях! Чистокровный дроу. Сто семнадцать лет. Имеет незначительный магический дар. Вынослив, с хорошей регенерацией. Из недостатков: своеволен, имел уже одиннадцать хозяек. Начальная цена – три золотых, – услышал я над головой голос аукциониста.

М-да. Порой на эти деньги несколько плотных обедов в таверне купишь, а тут целого раба предлагают. Но, несмотря на несказанно заманчивую цену, никто не торопился стать обладателем такого «сокровища», как я.

– Неужели не найдется желающей на такого "жеребца"?! – преувеличенно возмущенно воскликнул эльф-аристократ, дернув меня за поводок, заставляя расправить плечи. – Только посмотрите, как он развит!

Посмотрели, впечатлились, но промолчали, поедая меня похотливыми взглядами. Может, кто и купит, чтобы использовать в своей постели в качестве игрушки, а потом избавится. Но мой статус «отработанного» не позволял гордым дамам опуститься до моей персоны, чтобы на нее не посмотрели косо подруги.