Соблазн для зверя, или Альфа на перевоспитании - Эми Мун Страница 4

— … а что касается работы — придется сделать несколько звонков. Мой штат укомплектован, но что-нибудь подберем.

Огорошенная свалившимися на нее новостями, Виктория молча сунула нос в чашку. Деньги ей нужны. Вот прямо очень. И на собственное питание, и для восстановления лаборатории. Нет, конечно, можно пойти в чернорабочие, но лучше получить работу от Криса — он по крайней мере шапочно, но знаком.

— Сегодня переночевать придется здесь, — мужчина положил перед ней небольшой ключик. — Вход с кухни, сразу направо и до конца коридора. Скажите, я пустил. Мотель уже забит — вы поздно приехали.

— Спасибо, — не стала отказываться Виктория.

Ей на самом деле было без разницы, лишь бы душ и кровать.

Их разговор прервал настойчивый телефонный звонок.

— Прошу прощения, — извинился Крис и поднял трубку. — Привет, Таня. Да, могу… Ого! Интересно… Как же твой мальчик так. Не доглядела?..

Виктория взяла ключ и сползла со стула. Видно, разговор затянется. Наверное, родственники звонят. Мальчик какой-то… Плевать, ей надо выспаться.

* * *

— Н-да…

— Заткнись, Таня.

— Угораздило же тебя…

— Я попросил!

— И что будешь делать?

Блядь! Булат со стуком поставил кружку на стол. А взгляд магнитило к маленькой серой переноске, в которой дремала его дочь!

Какие, на хрен, тесты?! Когда его подвели к кроватке, внутри все оборвалось. Да, это его ребенок! Тот же характерный разрез глаз, черты лица и вообще… Булат бессмысленно таращился на младенца и впервые не знал, что делать! Чувствовал себя, будто на полном ходу врезался в фуру и теперь валяется безмозглым куском мяса.

Проклятье!

Он — отец! Но ни хрена к этому не готов и никогда не будет!

— Но вообще, конечно, ты правильно сделал, что ее взял, — Таня тоже глянула в сторону переноски. — Сам понимаешь… Черт, держи себя в руках!

Булат перевел взгляд на стол — вместо кружки в руке осколки, кровь идет… И никакой боли! Сейчас он чертовски зол, чтобы ее чувствовать.

Из него сделали козла отпущения! Повесили на шею ярмо из подгузников и погремушек в полной уверенности, что он проглотит подсунутое дерьмо.

К черту!

Булат избавился от осколков в коже и схватил протянутые ему салфетки.

Молча обтекать он тоже не собирался. И все-таки законы, касавшиеся детей-оборотней, отличались от человеческих. Как и волчица, он обязан провести с ребенком месяц и лишь потом обратиться в приют и подписать отказ. Все это время его будет курировать независимый эксперт, чтобы присматривать за состоянием ребенка. Если за тридцать дней отцовские инстинкты не проснутся, девочку отправят в какую-нибудь Стаю — обычно запросов на младенцев хватало.

Отказом он обязательно воспользуется. Но прежде найдет мамашу и как следует встряхнет ее за шкирку.

— Эй, парень, — Таня осторожно коснулась руки. — Скажи, что ты сейчас не думаешь, как бы избавится от крохи? Ведь если она окажется в Стае…

В груди шевельнулось нечто похожее на жалость. Нельзя отдавать! И волк оживился. Потянул прыгнуть на четыре лапы и облизать маленькое личико.

Паника напополам с яростью отфутболили зверя обратно. Булат стиснул кулаки, возвращая себе способность мыслить нормально.

Он одиночка.

Никакой семьи. Никаких, мать его, обязательств, и никаких хреновых баб или родственников, готовых с ходу обвинить во всех грехах!

Ворох болезненных воспоминаний мелькнул перед глазами, и Булат поморщился.

— Никаких отношений, Таня. Сыт по горло.

— Но она — ребенок!

— О котором я не просил.

Волчица недовольно скрестила руки, а глаза заискрились желтизной.

— Ублюдок эгоистичный.

— Знаю. Хватит, это мое дело. Девочка не будет ни в чем нуждаться месяц…

— У нее есть имя!

— … а дальше о ней позаботится любящая семья.

Таня подскочила на ноги. Огромная и злая, как черт. Обожгла его яростным взглядом, но вместо того, чтобы съездить по морде, развернулась и вылетела из квартиры.

А он остался обдумывать, как ему суметь добраться до Ричмонда с люлькой наперевес. Блядь, придется арендовать машину! Терпеть не мог эти поджопники.

Люлька тихонько зашуршала, а через секунду из нее донеслось хныканье. Опять проснулась? Два часа всего прошло! Он раздеться не успел, как прискакала Таня и давай ему мозги вправлять. Наседка хренова.

Булат встал и подошел к плачущей девочке. Какой раздражающий звук!

— Ну, тихо давай, — покачал вместе с люлькой, но волчица заголосила громче. — Черт! Жрать хочешь? Сейчас…

Где-то у него там был пакет со всеми детскими вещичками.

Булат поставил люльку обратно в кресло и метнулся в коридор. Точно, у дверей так и остался стоять…Вытряхнув содержимое на пол, он быстро оглядел свертки. Памперсы, присыпка, кремы какие-то… А вот и еда… И бутылочки вроде как нужны.

— Твою мать, — шипел, сгребая нужное в кучу. Девка уже не просто орала — визжала так, словно он ее пинал. — Да сейчас! Блядь!

Но только поднялся на ноги, как бутылка выскочила из пальцев и треснулась о пол. Разбил!

Булат от души выматерился. Где тут запаска?!

Запаски не оказалось.

Тяжелая волна ярости ударила в голову, и Булат низко зарычал. Свалить бы! Просто выскочить за дверь, чтобы избавиться от раздражающего шума, но черт… Если эта мелкая надорвется от крика, у него будут проблемы!

— Замолкни, — прошипел, вбивая в поиск запрос на доставку. — Сейчас принесут!

Если до этого он окончательно не свихнется!

А впереди фест… Хренова туча дел, на которые пришлось подписаться ради помощи участникам. Таскать за собой этот орущий и гадящий комок вообще не вариант!

Решение пришло молниеносно. Нянька! Вот он — выход, способный избавить его от проблем! И заодно дать время, чтобы найти суку, подкинувшую ему киндер-сюрприз…

— Доброе утро, Ванесса, как спалось?

Кристофер выглядел до неприличия бодро и живенько. Как и вчера, одет с иголочки, гладко выбрит и колет насквозь внимательным взглядом.

Даже завидно стало! А она вот всю ночь во сне бегала. За кем-то или, наоборот, от кого-то… Ничего не запомнила! Лишь ощущение драйва и восторженного испуга. Словно со страховкой над бездной гуляешь… Вроде под ногами твердая почва и веревки надежные, а все равно — немеет в груди, переворачивается сладко и тревожно.

— Очень хорошо, благодарю. И за кофе тоже, — приняла из рук огромную чашку с латте. — М-м-м, вкуснятина!