Казанова - Герман Кестен Страница 40

Метастазио насмехался над высказыванием Вольтера, что легченаписать сорок хороших итальянских стихов, чем четыре хороших французских.Метастазио не мог сочинять больше четырнадцати — шестнадцати хороших строк вдень.

Дружески смеясь, он спрашивал, не слышал ли Казанова вПариже его оперы и оратории в прозаическом французском переводе. Когда Казановасообщил, что один французский издатель разорился на этих переводах, Метастазиозасмеялся еще сильнее. Нельзя переложить стихи в прозу. Так же осмеял онутверждения Рамо, что он пишет музыку, под которую любой поэт может легко адаптироватьсвои стихи.

Казанова описывает как заурядно смешанное общество:театральные дамы и танцоры, монархи, шулеры и аристократы.

В воспоминаниях он набрасывает мрачную картину лицемерияимператрицы Марии-Терезии, после того как в сочинении 1769 года «Confutazione…» опубликовал целый гимн в ее честь. Полиция высылала из Вены в каторжныетюрьмы Темешвара целые караваны влюбленных девушек. Императрица против волисупругов бросала в тюрьму изменяющих браку жен. Молодых женщин, которые шли поВене в одиночку, задерживала тайная полиция, и если они не могли дать точногоотчета, из доставляли в участок, где тотчас отнимали все украшения и деньги.

Об императоре Йозефе II Казанова пишет резко. Йозеф II нелюбил авантюристов. Кроме того между Казановой и императором произошелнебольшой скандал. Некая Катон М., подруга Казановы, вероятно та, на которой онв Вене почти женился, пишет ему из Вены 26 июля 1786 года, что она сыграла сним шутку (Казанове тогда был уже шестьдесят один год!): «Молодая маленькаяКашпер, которую Вы когда-то так любили, пришла ко мне и просила адрес своеговерного господина де Казановы, которому она хочет написать нежное письмо ипритом благодарное; я была бы слишком нелюбезна, чтобы такой милой женщине,которая когда-то была любимицей моего друга, отказать в подобной незначительнойпросьбе; итак я сказала ей адрес, только назвала город, который очень далеко отВас. Не правда ли, любимый друг, вы охотно захотите узнать название города,чтобы оттуда переслали почту? Но Вы можете положиться на мое слово, что Вы егоне получите, пока не напишете мне очень длинное письмо, в котором оченьсмиренно попросите открыть Вам точное место, где находится божественное письмос достойными поклонения предметами Ваших желаний. Вы прекрасно можете принестиэту жертву молодой женщине, которой интересовался сам император (Йозеф II);известно, что после Вашего отъезда из Вены он пожелал учить французский имузыку; очевидно он встретился с трудностями, чтобы удержать ее самостоятельно;поэтому она часто ходит к нему, чтобы поблагодарить за милости, которые он ейоказывает; но я не знаю в какой форме она выражает свою благодарность.»

Итак, «молодая маленькая Кашпер» (о которой кроме этогоничего не известно) была подругой императора, после того как она была подругойКазановы. Поэтому Казанова сохраняет анонимность? Или Казанова был лишьпосредником, как для Людовика XV?

Казанова рассказывает, как «семь лет назад» в замкеЛаксенбург император Йозеф II говорил ему с явным презрением об одном человеке,который за мельчайший дворянский титул истратил громадные суммы и весьмапресмыкался.

«Совершенно верно», ответил Казанова императору, «но чтоможно сказать о том, кто продает такие дворянские титулы?»

Тогда император повернулся к нему спиной и удалился.

Императору Йозефу II очень нравилось слушать аплодисментыанекдотам, которые он рассказывал. Он рассказывал прелестно, но смотрел накаждого, кто не смеялся, как на дурака.

Здесь один яростный рассказчик анекдотов издевается наддругим. В одном из писем архива в Дуксе Казанова по-другому излагает своюпервую встречу с Йозефом II. «Его Величество остался вчера стоять, чтобы болееполучаса говорить со мной тет-а-тет. При первых же словах императора я началдрожать перед его импозантным достоинством и монарх это заметил; потом яотвечал глупым голосом, тупыми и сдавленными предложениями.»

В общем Казанова был восхищен и Веной, и своими«фройнляйнс», как он называет их немецким словом.

Кроме того, он познакомился с танцовщицей из Милана, котораябыла умна, начитана и вдобавок очень мила. У нее он познакомился с графомЭрдеди и князем Кински. Казанова несчастливо влюбился в танцовщицу Фольяцци,позднее жену балетмейстера Анджолини, в которого она была влюблена. Казанова заней ухаживал, она над ним смеялась.

Влюбленная театральная актриса, говорит Казанова, этокрепость, в которую невозможно проникнуть иначе, чем по мосту из золота. НоКазанова не отчаивается, а она любит его общество. Он украшает половину ееписем. За день до своего отъезда он крадет ее миниатюру.

Казанова отправился из Вены почтовой каретой. Он прибыл вВенецию после полудня на троицу 1753 (или 1754) года. Как точная дата из этоговремени существует венецианский документ, по которому Казанова 15 марта 1754года стал крестным отцом дочери Кроче.

— Но ты, Сократ, о чем ты сейчас мечтаешь?

— О моей сводне, — сказал Сократ, и поднял лицо вблагородных морщинах.

Ксенофон, «Пир у Каллиаса»

Целомудрие — добродетель комическая.

Стендаль

Кто никогда не нарушает почтения к женщинам, чторассчитывает получить от них?

Казанова, «Воспоминания»

Я — мученик смеха.

Серен Кьеркегор, «Дневник»

В двадцать девять лет он снова в Венеции; у Казанова нетденег, но есть три старых покровителя. Он, «получив определенный опыт», «знаязаконы чести и вежливости» и ощущая себя «преодолевшим все свои положения»,тоскует, однако, по старым привычкам, только хочет быть болеепредусмотрительным.

По возвращении из Падуи, куда он сопровождал Брагадино, онувидел, как вблизи Бренты перевернулся кабриолет и женщина заскользила попокатому круто падающему берегу; он спрыгнул с катившейся коляски и «скромнойрукой» задержал падение и поправил завернувшуюся юбку. Он «действительно увиделто, что женщина никогда не показывает неизвестному». Ее спутник, офицер вавстрийской форме, поднялся невредимым. Красавица стыдливо сидела в траве иназывала Казанову ангелом-спасителем. Слуги поставили кабриолет на колеса.

На следующий день он надел маску, чтобы пойти на праздникБучинторо — венчания дожа с морем, и когда с открытым лицом пил кофе в кофейнепод прокурациями на площади святого Марка, красивая маска легко ударила еговеером.

«Почему Вы ударили меня?», спросил Казанова.

«Чтобы наказать спасители, который меня не узнал.»

Он предложил им на свадьбу дожа свою гондолу, если конечноони не члены чужих посольств, так как гондола несет герб патриция. Cпутникответил, что они венецианцы. В гондоле Казанова сел рядом с дамой, проявивопределенную дерзость так, что она отодвинулась.