Остров Наслаждений - Агата Сешат Страница 40

Лорецо показывает на паркет перед огромным столом. Не дожидаясь, пока визитёр подойдет, начинает беседу.

— Как тебя зовут? Ты говорил о сеньоре Эскудеро. Что ты знаешь? Как он умер? Давай друг, поделись со мною. Клянусь Девой Картахенской, если у тебя есть информация — ты не уйдешь с пустыми карманами.

— Сеньор Эскудеро в городе. Здесь, в Нуэво-Камарго.

— Ты явился тратить моё время, ёбаный нарик? О чём ты?

— Именно так. Он в городе. Прямо здесь. Прямо перед тобой, сраный ты любитель мамочкиного пирога.

— Что?! Какого хера ты мелешь?! Ребята, мать вашу, какого дьявола вы притащили этого вгашеного пидора? Он понимает, с кем говорит? Эй, Хосе, ну-ка въеби ему!

— Разве не узнаешь меня, чёртов жирный боров? Так-то ты встречаешь своего брата?

Сеньор Диас застывает, уставившись на визитёра. Вскакивает из-за стола, подходит к гостю. Не сводя взгляда с лица, протягивает руки. Щупает грязную куртку, пытаясь понять, кто перед ним, человек — или диббук, призрак, бесплотный дух.

Лоренцо едва не упирается носом в нос Пако. Он потеет, словно свинья. На лице хозяина виллы выражение религиозного ужаса. Словно в комнату зашел Иисус, желая показать свои раны парням из «Лос Кадос». Он узнал визитёра. Впалые щеки, тени под глазами, обтянутые кожей скулы, потрескавшиеся губы — но тот же взгляд. Тот же чёртов взгляд.

— Ты… ты… ах ты, ёбаный чёрт… это ты, Пакито? Так ты жив? Ты жив, грязный мудила?!! Какого хера… ёб твою мать, это действительно ты?!!

***

Пако сидит на диване. В его руке хрустальный стакан с текилой. Рядом мнётся троица громил, не особо понимая, что здесь происходит. Все они слышали о сеньоре Эскудеро — и все они твёрдо знают, что тот отправился к праотцам после Большой Зачистки.

Их босс рядом с гостем, на том же диване. Лоренцо Диас трясёт плечо старого товарища, всё еще не веря в воскрешение из мёртвых.

— Мы похоронили тебя, чёртов ублюдок. Я похоронил тебя. Когда ты исчез — кто-то начал болтал, что ты обрёл Бога. Кто-то — что ты нашел женщину. Втрескался, как сопляк. И решил оставить своих людей, своих братьев. Но я всегда знал, Пако Эскудеро — плоть от плоти «Лос Кадос». Мы построили этот бизнес вместе, потом и кровью. Я твёрдо знал, что ты умер. Но ты здесь! Прямо здесь, хоть и похож на кусок высушенного дерьма! Какого ёбаного Дьявола, Пакито?!! Почему ты не связался с нами раньше?!!

— Слухи не врут. Я нашел женщину. Затем попал в тюрьму. И встретил там Иисуса.

— Пако, Пакито, что ты несешь?! Святая Камилла, что ты несёшь? Какую ещё тюрьму? Из какой тюрьмы нельзя послать весточку? Ты что, оказался в Гуантанамо? Да какого же чёрта? Ведь ты сраный гангстер, а не террорист! Только посмотри на себя… ага… так вот оно что, мать твою… ёбаные гринго тебя пытали?!! Что они с тобой сделали, Пако?!!

Разговор не клеится. Лоренцо не понимает, какого черта здесь происходит. Старый друг отвечает на бесчисленные вопросы — но ответы не могут быть правдой. Из «Лос Кадос» не уходят. Братьев нельзя просто-напросто оставить, словно шлюху в номере мотеля. Его партнёр убивал людей за попытку выйди из дела — как он может выйди из дела сам?

Наконец, Пако устаёт повторять одни и те же слова. Он в который раз пытается объяснить, зачем появился на пороге старой виллы.

— Друг мой, выслушай. Я действительно ушел из бизнеса. Всё это твоё. Раньше мы были сучками на побегушках у картеля. Теперь ты партнёр ребят из Мичиокана. Ты — король Нуэво-Камарго. Я вижу, чего достигли «Лос Кадос». Я рад и горд за тебя.

Пако говорит правду. Говорит без всяких реверансов и недомолвок. Да, он знает, чем ответит Лоренцо. Знает, как поступит бывший партнёр. К несчастью, Пако слишком долго прохлаждался вдали от мира. Слишком долго молился Иисусу и выслушивал ехидные шутки Дьявола. Что-то из этого заставило уверовать в лучший путь для всех. Он на самом деле верит, что сможет убедить старого друга. Верит, что этот день закончится рукопожатием, а не кровавой баней.

Не давая Диасу вставить и слово, Пако переходит к главному.

— Мне нужны деньги, Лоренцо. Достойный человек отдал за меня жизнь. Я в долгу перед его семьёй. Не знаю и не хочу знать, сколько стоит наш бизнес сегодня. Мне нужен кэш, а не доля. Всего-навсего пятьсот штук. Этого хватит, чтобы оплатить долг.

Лоренцо вскакивает с дивана словно ужаленный. Он услышал то, что гость пытался сказать битый час. Мясистое лицо краснеет от гнева. Но голос патрона «Лос Кадос» спокоен. Впервые за вечер, он обращается к бывшему партнёру без криков и ругани.

— Так ты здесь не для того, чтобы воссоединиться с семьёй? Мы не будем праздновать твоё возвращение? Я верно тебя понял, Пакито?

— Да. Я вышел, Лоренцо. И я хочу забрать своё.

— Держите его, ребята! Держите этого пидора!!! Хайме, неси плёнку!!!

Стакан с текилой летит на пол. Раздаётся звон разбитого стекла. Головорезы хватают гостя за шиворот, за руки, за волосы. Его задница слетает с дивана. Пако оказывается на коленях. Холодный ствол револьвера прижимается к щеке.

Парень в цветной рубахе раскатывает перед гостем рулон чёрного целлофана.

Лоренцо Диас не собирается лишний раз платить за чистку ковров — даже по случаю встречи с лучшим другом.

Хозяину старого особняка есть, что сказать. Сказать не гостю, с Пако уже покончено — но своим людям.

Пусть они увидят и услышат.

Пусть об этом начнут болтать на улицах.

Каждый из «Лос Кадос» должен знать: предай семью — и будут последствия. Без разницы, кто ты — бегунок, уличный пушер, водитель, или названный брат первого человека в бизнесе. Работа босса состоит в том, чтобы периодически напоминать о столпах, на которых стоит «Лос-Кадос».

— Пако Эскудеро был достойным человеком. Достойным, слышишь меня?! Я оплакал и похоронил своего друга! Своего брата! Ты — его тень. Ты — никто. Зачем ты явился, дерьмоголовый ублюдок?! На что ты рассчитывал?! Ты просто разбил мне сердце, ёбаный хреносос! Пако давным-давно мёртв — и я не позволю опорочить его память!

— Прекрасная речь, босс! Мочить его?

— Погоди, Эрнесто. Дай ему минуту. Наш гость не зря проделал путь. Ну же, дерьма кусок, хочешь что-то сказать?

Пако выпрямляется. Начинает говорить. Сеньор Диас понимает — старый знакомый просто-напросто спятил. Ибо в его взгляде нет страха. Грязный бродяга не боится умереть. Он свихнулся — в этом нет сомнений.

— Лоренцо… прости меня. Прости меня, ради Иисуса. Я знаю тебя и знаю правила. Но прошу, отыщи силу меня простить. Отдай мне деньги. Дай мне уйти. Прошу тебя, Лоренцо. Я не хочу твоей смерти. Я не хочу убивать твоих людей. Дьявол желает подтолкнуть меня к греху — и потому, толкает к греху тебя. Это его промысел, его ремесло. Ты понимаешь, Лоренцо? Прости меня. И дай мне уйти, ради всех святы…