Пленница - Мия Фальк Страница 40

Я делаю то же.

— Хотел в любовь поиграть? — мой голос в тишине и темноте звучит блекло. — Думал, я кукла. Только с живыми людьми не играют. О живых можно пораниться.

Он судорожно выдыхает.

— Подумал, что ты самая красивая девушка, которая мне только встречалась.

Я замираю. Наконец-то Виктор говорит искренне. Мне даже не верится, что я этого добилась.

— Как фарфоровая статуэтка, как ваза, которыми на аукционах торгуют. Мы, мужики, любим глазами и меряемся размерами кошельков. Просто понял, что ты должна быть моей. Видишь, что у вас там — дорогую шмотку, и думаешь, что спать не сможешь пока не наденешь ее. У тебя такое бывало?

Я отрицательно качаю головой, хотя и понимаю, что он не видит этого жеста.

— Ну и Макс, — Виктор растирает глаза ладонями. — Этого урода я давно хотел поиметь. Ты была вишенкой на торте. А потом…

Тон его голоса неожиданно меняется.

— Я узнал, кто ты такая. Лик, люди иногда делают дурацкие вещи просто потому что. Я понял, что не дам Феликсу тебя замучить и тут подвернулся Логинов со своей местью.

Виктор выдыхает и оборачивается ко мне.

— Я притащил тебя домой и уже месяц думаю какого хрена?! Я не привык ни с кем жить. У меня приступы и характер мерзкий.

А я понимаю, что он действительно влюбился иначе не пытался бы добиться моего расположения. Только Виктор не понимал, чего будет стоить ему эта любовь на самом деле — неоправданного риска.

Он снова закрывает лицо ладонями.

— Я ведь думал, я нормальный мужик и у меня все под контролем! Не зря говорят «бес в ребро». Вот ты и есть этот бес, мать мою!

Виктор смотрит на меня.

— И еще ты заявляешь, что хочешь нормальных отношений. Они у меня, Лика, нормальные были, пока вас с Логиновым тут не было.

Я придвигаюсь и утыкаюсь носом ему в грудь.

— Спасибо.

Виктор молчит, я слышу, как мерно бьется его сердце. Потом чувствую, как он гладит меня по спине.

Я просто ближе прижимаюсь к нему. В объятиях Виктора тепло и спокойно. Это отдаленно напоминает мне то как я чувствовала себя с парнем.

Я не замечаю того как засыпаю.

Когда я разлепляю глаза, уже светло. Виктора нигде нет. Я скидываю ноги с кровати и впервые наверное с того момента как приехала сюда, понимаю, что мне не хватает хозяина. Я была бы рада сейчас услышать его голос.

Спускаюсь вниз и застаю психолога, методично уничтожающего запасы выпивки. Он разбивает бутылки битой.

— Что это? — других слов не находится.

— Акт неповиновения! — Логинов поднимает голову.

— Он купит новые.

Андрей пожимает плечами.

— Но это по крайней мере намек на здоровый образ жизни и, — следует новый удар, — шанс выпустить пар.

Он протягивает мне биту.

— Попробуешь?

Вздыхаю и беру в руки оружие.

— До чего договорились? — произносит Андрей.

— Он рассказал кое-что о своей жизни и исчез.

— Уехал по делам, — говорит Логинов, ставя новую партию бутылок на стол. — У нас с ним… неважно.

— А у тебя что за повод поработать с агрессией? Это самое "неважно"?

Логинов передергивает плечами.

— Моя девушка беременна, и я не могу быть рядом.

Застываю. Андрей тем временем невозмутимо ставит еще несколько бутылок в ряд.

— Виктор мой единственный шанс.

— Так ты это ради нее?

Логинов прикрывает веки.

— Я в него поверил. Во всех нас.

День проходит в обычных хлопотах, но я очень жду возвращения Виктора. Логинов дал понять, что рассказал хозяину, где искать компромат. Раньше психолог, судя по всему, не был уверен в сообщнике, боялся, что тот использует информацию для собственной выгоды.

Я даже не хочу знать, что там, потому что вижу: Логинов до сих пор боится.

Каждый новый час, каждая минута, пока Виктор не возвращается, кажется, убеждают психолога в том, что он ошибся. Наконец его настроение передается и мне.

Вечер. Темно и поздно. Мы с Андреем сидим друг напротив друга в гостиной. Я вижу, как Логинов крепко сцепил руки, так что его пальцы почти побелели.

Что если Виктор бросил нас тут и что-то неверное сделал со сведениями?

Андрей смотрит в пол, и я прямо по его лицу читаю: «Не надо было ему доверять».

— Что там было? — вырывается у меня.

И тут я слышу шаги.

Встаю и вижу на пороге Виктора.

Он приподнимает бровь, глядя на нас с психологом.

— Ты в деле, — бросает он Андрею.

Логинов встает, выдыхает с видимым облегчением и прикрывает веки.

— Почему так долго?

— Тебя это не касается.

Виктор жестом подзывает меня.

Я слушаюсь, и мы оказываемся друг напротив друга в коридоре. Хозяин протягивает мне маленькую бархатную коробочку и криво улыбается.

— Открой.

Я выполняю это. В коробочке маленькая подвеска в форме птицы, расправившей крылья.

— Что это?

Я ожидала увидеть кольцо.

Виктор улыбается.

— Я подумал…

Мы смотрим в глаза друг другу.

— Я тебе про Свету не договорил. Она замужем была. Макс вынудил их развестись, разрушил ее жизнь, я ничего тогда не сделал, решил, что вся эта хрень мне на руку. Мы за нее сражались притом, что она нас обоих ненавидела. В итоге я полюбил ее и она делала мне больно при первой же возможности. Лет десять после этого я ничего от женщин кроме секса не хотел.

С этими словами Виктор одевает мне на шею цепочку.

Я трогаю рукой кулон.

— Это все равно что жить с врагом. Макса разорить мне помогла Светлана. Она нас обоих по-своему уничтожила и сама, — он делает глубокий вдох, — выгорела. Ей сейчас еще хуже, чем мне. Ты права, Анжелик, я напрасно думал, что чувства легко купить. Значит, хочешь быть свободной. Мне не нужна еще одна такая же история.

Я смотрю ему в глаза и ощущаю как к щекам приливает кровь. Настоящие чувства стоят смелости: открыться, не побояться быть отвергнутым. И у него это получилось. Подвиг так подвиг — вот на что решился этот человек ради меня. Причем, во второй раз.

— Спасибо, — говорю я, сжимая кулон.

Я хочу сказать ему гораздо больше: что так, видимо, и рождается взаимное чувство, но нас прерывает Логинов.