Её тайна - Слава Доронина Страница 5

— Пойди проветрись, — кивает он на дверь, обращаясь к брюнетке, сидящей на диване.

Та окидывает меня заинтересованным взглядом и поднимается на ноги, направляясь на выход, а я с завистью провожаю её затуманенными глазами. Тоже хочу покинуть эту комнату.

— Садись. — Динар пододвигает мне стул, а сам располагается в кресле напротив.

— Мне жаль, что я испортила ваш вечер… — начинаю лепетать сбивчивым голосом, хотя на самом деле не испытываю за это угрызений совести.

— Ты вроде говорила, что в свободное от работы время занимаешься с репетиром? — перебивает он.

Не в состоянии поднять на него глаза, я киваю. Меня мутит и слегка кружится голова.

— Ну вот и отлично. Продолжишь подготовку в моём доме. Под моим личным контролем.

— Что? — вскидываю я подбородок.

— Ты не ослышалась. Сейчас же собираешь свои вещи и переезжаешь в мой дом. — Динар сверлит меня тяжёлым взглядом, а я прихожу в ужас от его слов.

Жить под одной крышей с этим замкнутым и холодным мужчиной, которого я с детства боюсь? Нет.

— Знаешь, кому только что разбила голову?

— Это всё случайность. Тот парень сам… Моей вины нет… — пытаюсь оправдываться. — Динар, вы не можете заставить меня жить с вами…

— Могу, Наташа, — бесцеремонно перебивает он. — Потому что обещал твоему брату приглядывать за тобой в его отсутствие. Будешь сидеть под замком, пока я не улажу эту проблему. Отец Лазарева не оставит этого просто так. Парень сейчас в больнице, — разъясняет он мне, как маленькой девочке.

Но с нашей разницей в возрасте, я для него и есть маленькая девочка.

— В больнице? — выдыхаю я.

— Ничего критичного. Жить будет. Но Лазарев написал на тебя заявление и забирать его отказывается.

Асадов берёт в руки телефон и кому-то звонит, а я отвожу глаза в сторону. Мне не нравится его решение. Не нравится сам Асадов. Я не хочу жить с ним. А ещё я презираю Демьяна за его выходку с подсыпанной мне в сок гадостью. Это мне нужно писать заявление, а не ему.

— Сейчас Ринат отвезёт тебя на квартиру. Соберёшь необходимые вещи…

— Мне грозит срок? — с отчаяньем в голосе спрашиваю я, перебив его. — Но ведь это они напоили нас с подругой какой-то дрянью! Я же не просто так ударила его!

— Да? — усмехается Асадов. — На будущее: когда идёшь в клуб развлекаться, всегда нужно думать о последствиях. Самооборона — это хорошо, Наташа. Но теперь у тебя серьёзные проблемы. По своим каналам я попробую уладить этот вопрос, а пока поживёшь у меня.

Динар старше меня почти вдвое. Не представляю, как буду жить с этим мужчиной под одной крышей.

Асадов встаёт с кресла и отходит к столу. Наливает в стакан тёмную жидкость и осушает его одним глотком, не сводя с меня чёрных глаз.

А что, если попытаться договориться с ним по-хорошему? Ну зачем ему эти трудности и посторонний человек в доме? Всё же можно решить иначе?

— Динар, мне жаль, что я испортила ваш вечер…

— Мой вечер ты не испортила, Наташа. А вот свою жизнь незаслуженной судимостью — вполне можешь.

Ринат появляется в комнате спустя пять минут. Подходит к Асадову и передаёт ему какие-то бумаги и свёрток.

— Сейчас обе сдадите анализы в больнице и расходитесь по домам, — произносит Асадов. — Поговорим обо всём утром. Твой телефон и клатч верну тебе завтра. У меня всё.

Он отворачивается от меня и отходит к дивану.

Ноги не слушаются, но я иду на выход и кривлю губы в еле сдерживаемой усмешке. Ну что, погуляла Наташа? Ведь как чувствовала, что ничем хорошим этот поход в клуб не закончится. И что я теперь скажу Илье, когда он вернётся из Чехии?

Динар

— Ринат, глаз с неё не спускай. Да мне плевать, что она там хочет. У тебя чёткое указание: отвезти её ко мне домой. Выполняй. — Я отключаюсь и перевожу взгляд на Карину.

Едва сдерживаю гнев и злость, которые бурлят внутри подобно раскалённой лаве. Добить бы сосунка Лазарева, чтобы у него мозги встали на место, и он на всю жизнь усвоил урок: когда девочка просит не трогать её и хочет уйти, надо сделать так, как она хочет. Неужели мало доступных девок в его окружении? Хотя чего ждать от сына ублюдка, который и сам не раз отмазывался от подобных грязных историй? Хорошо, что Наташа не растерялась, а смогла постоять за себя. Только ведь Лазарь просто так это всё не оставит. Впрочем, как и я.

Я шумно вздыхаю и подхожу к столу. Беру зажигалку со стола с сигаретами и прикуриваю. Сестра Максима как-то быстро повзрослела. Это был уже не первый раз, когда я вызволял её из передряг. Но этот стал последней каплей в переполнившейся чаше моего терпения. Первые два года она без конца сбегала из детского дома в знак протеста, что я не разрешал ей встречаться с Максимом, потом она связалась с сыном Ракитина и теперь, как вишенка на торте, разбила лицо Лазареву-младшему. С его отцом у меня и без того напряжённые отношения, а сейчас станут ещё более натянутыми. Я закрывал глаза на многие взбалмошные поступки Наташи, но дальше это продолжаться не может. Придётся взять на себя ответственность и сбить с этой чертовки всю спесь. Почему нельзя было мне позвонить и сказать о своих проблемах? Ведь она знала, что я нахожусь в клубе: заметил, каким взглядом она проводила меня, когда я появился в нём с Кариной и братьями Базановыми. Один её звонок — я бы тут же прислал Рината, и он отвёз бы их с подругой домой. К чему все эти сложности? Теперь, чтобы договориться с Лазаревым и замять это дело, придётся стольких людей подключить. А я не люблю оставаться ни у кого в долгу. Особенно у таких, как этот мудозвон.

— Просто поразительно. — Карина приподнимает уголки губ, глядя на меня пристальным взглядом. — И тебя нисколько не смущает, что девочка уже совсем взрослая и может сама принимать решение, где и с кем ей жить? Может быть, достаточно было приставить к ней человека, чтобы присматривал? Того же самого Рината?

Я хмурюсь, потому что не переношу, когда она суёт нос в мои дела.

— Не твоё дело, — чеканю, разглядывая красивое лицо, а все мысли сейчас в другом направлении.

Лазарев за своего единственного сына, которого Наташа неплохо приложила железкой по лицу, теперь шкуру спустит. Ну и характер у девчонки. Вся в Макса — неуправляемая. Если не хлеще, учитывая, что ей только восемнадцать. Или сколько ей там?

— Я так понимаю, наша поездка в Австрию в связи с этими новыми проблемами отменяется? А с Базановыми что делать будем?

— Всё в силе. На моих делах и планах этот инцидент никак не отразится. Бронируй номера. С Базановыми завтра переговорю.

Домой я возвращаюсь под утро. Принимаю душ и спускаюсь вниз на запах кофе.

Подпираю плечом косяк и разглядываю Наташу прищуренным взглядом. Нет, я давно заметил, что она округлилась в нужных местах и грудь у неё выросла. Думать о ней в подобном ключе — верх глупости и неуважение к Максу и их отцу. Но в это мгновение, как бы ни взывал к здравому смыслу, я не могу перестать рассматривать её изменившееся тело.