Инферно - Анна Штогрина Страница 56

— Быстрее! — командует он, небрежно закрыв рану рукой. — Судья убегает через запасной вход.

Следующая картина рождается из хаоса. Габи с Дмитрием догоняют преступников, пригибаясь и уклоняясь от выстрелов. Голова Судьи мелькает на горизонте. Гориллы прикрывают хозяина как верные псы — жаль, что такие парни работают у этого урода. Они бы не затерялись даже у Зевса.

Судья спокоен как маньяк, сухое костистое лицо вызывает у Габи ярость, когда она видит, что задумал этот псих. Больница находилась около пустыря, откуда уже раздавался стрёкот вертолёта.

Сука! Орлов переиграл старого мудака, но тот предусмотрел и это, вырываясь скользким ужом прямо из рук.

Вот же тварь!

Дмитрий ранит одного из охранников, тот падает со звёздочкой в шее, но двое других прикрывают хозяина грудью, отстреливаясь так, что сердце бешено стучит в груди, а голову нельзя поднять из-за двери запасного выхода больницы.

И тогда Орлов кидает в ублюдков дымовую гранату, клочья слезоточивого тумана расползаются вокруг. Затем Дмитрий кидается под пули, пользуясь тем, что охранники закрывают лица полами дорогих костюмов. Его расстреливают на глазах у Габи как удобную мишень. Сердце обрывается в груди.

Осторожнее!

Димон ужом уворачивается под пулями, заставляя её выдохнуть с облегчением. Ей показалось, что его изрешетили — человек такой комплекции просто не может двигаться так быстро!

А вот Орлов мог.

Вертолёт несётся прямо к Судье, который поворачивается, пару секунд глядя в глаза Димону.

Сколько огня и холодной ненависти в этом взгляде. Габи трясёт от напряжения.

— Ты сумел переиграть меня, сумел перебить моих пешек — хорошая овчарка Некрасова, — спокойным тоном объявляет этот псих, словно отмечая переход на следующий уровень в безумном шоу. — Но ты всего лишь наивный идиот, ничего не понимающий в Большой Игре. Настоящей Игре с её сочетанием безумия, драматизма, инфернального противостояния характеров. Ты заслужил кость с моего пира, но не награду. Проиграна всего лишь одна битва, но не война, мальчик… Уходим!

Второй охранник падает со звёздочкой в горле. Судья даже не оборачивается, подходя к вертолёту. Орлов вытягивается в прыжке, кидая в ублюдка сразу две звёздочки желая остановить Якова Израилевича.

Охранник Судьи прикрывает босса, с молниеносной быстротой поднимает руку — смертоносные игрушки впиваются ему в локоть. Пожалуй, этот ублюдок с фантастической реакцией единственный во всей свите Судьи, кто мог бы на равных драться с Димоном.

Последний шанс. Надо добить маньяка!

Добить любой ценой!

Мысль вспыхивает в голове безумной идеей. И тогда Габи кидается к старому кукловоду с револьвером в руке, позабыв о риске. Ублюдок должен заплатить за все убийства!

Презрительно-спокойное лицо Судьи на мушке. Сердце бешено колотится. Давай, Габи! Ты сможешь его прикончить!

Огонь! За девчонок! За Некрасова! Это тебе за всё, ублюдок!

Её отбрасывает выстрелом на землю, но она успевает нажать на курок. Кровь стекает по груди, капает на землю.

Но Габи не хватает сил зажать рану. Казалось, она выплеснула всё в этой операции, в безумной погоне и последнем выстреле. Лицо Судьи бледнеет, а по щеке стекает струйка крови — все не зря! Она попала! Глаза маньяка лихорадочно блестят от прилива адреналина и осознания своего ранения.

Не может быть! Остановите! Хоть кто-нибудь, остановите этого психа!

Зверская улыбка сверкает как удар ножа. Судья делает театрально-изящный поклон, посылает Габи воздушный поцелуй, будто любовнице, самой дорогой и талантливой шлюшке, которая так позабавила его, внеся в безумную картину новые чудесные краски.

Накал. Страсть. И неожиданный поворот, полный интриги.

Последнее, что видит Габи, это как Яков Израилевич бледнеет, не в силах больше развлекать своим безумием неблагодарную публику.

— Он ранен! Скорее, вносите его в вертолет! — звучат, как шум в улее, голоса охранников Судьи. Они кричат так истерично, что умудряются заглушать рев мотора вертолета, — Ему совсем плохо, рана в голову…мы можем не успеть. Скорее…

Вертолёт взлетает, словно разрывая Габи на части винтом. Она теряет сознание, не видя спешащего к ней Дмитрия.

А затем грохот и мощный взрыв. Это сработали уличные пацаны на первом этаже Медеи! Логово маньяка отныне разрушено.

Инферно охватывает здание больницы, облизывает огненными языками крышу, проклиная клубами чёрного дыма всех присутствующих.

— Черт, еврей сбежал, — хныкает Габи на руках Орлова. Он выносит ее по пожарной лестнице, не оглядываясь на крышу и удаляющийся вертолет.

— Ты попала ему в голову. Сомневаюсь, что он выйдет на своих двух из Стрекозы, — голос Дмитрия неожиданно становится по дружески теплым. Он добавляет совершенно серьезно, — Ты молодец, напарница! Я рад, что мы работаем вместе. Лучше тебя мою задницу ни один опер не прикрывал.

— Хочу к Оресту! — прохныкала рыжая красавица. Все позади. Она словно выдохлась и на месте боевой подруги, оказалась просто влюбленная и испуганная девочка.

Дмитрий спрыгнул с последней ступени на асфальт, быстрее убегая от клиники. Сильнее прижал к себе Габриэлу. Только на этот раз его объятия больше не душили, а напоминали отеческую заботу и дружескую поддержку.

— А я хочу кусок копченой семги и три пинты темного пива, — засмеялся Дмитрий с облегчением, когда увидел служебную машину на обочине.

Инфернальная игра ими выиграна! А значит, впереди почести и награждение, а ещё любимый Орест Маркович и долгие страстные ночи их с Габи страсти. Ее Зевс — ее личное Инферно!

Габи и Орест

Сквозь пелену слез сквер перед клиникой казался Габриэле размытым болотом. Сочная зелень каштанов и нежность розовых пионов вдоль аллей меркла перед грустью вселенских масштабов. Божественная влюбленность в Ореста Некрасова превратилась в гранитное надгробие для всех надежд девушки.

Ни разу за две недели реабилитации Некрасов не появился в ее палате! Ни разу за гребанные четырнадцать дней.

Приходили все сотрудники EkoFoods, чертов Орлов мелькал в приемной через день. Даже мелкие пацаны — Костя со Славиком приходили в гости. Рыжий парнишка пожирал ее влюбленными глазами и подарил смешного плюшевого мишку.

Габи с горечью думала, что ее Зевс забил на нее свой царственный болт.

Наплевал на любовницу, как на сломавшуюся куклу. И больнее всего ранило то, что рыжая красавица была готова простить своему боссу пренебрежение. Лишь бы он появился в белоснежных дверях стационара.

Увидеть бы внушительную фигуру сурового Ореста, посмотреть в его ртутные глаза, прочитать ответ на вопрос — За что он с ней так жестоко поступает?!