Между ними - Дина Демич Страница 56

С Киром мы не перезваниваемся. Яне надоедать я не намерен. Один раз среди недели мне позвонил Димка. Не думал, что буду рад услышать его голос. Мы потрещали немного о том, о сём.

— Я навещал Юлю, — услышав эти слова моё сердце замерло, а последующие слова Димы меня знатно удивили, — Мы поговорили с ней по-дружески о разном. Чувствует она себя отлично.

— Я рад, что у неё всё хорошо. — Ты не знаешь у неё всё нормально с телефоном? — интересуюсь у Димы, надеясь услышать, что дозвонится до неё не могу не только я.

— Да вроде всё было нормально. А что?

— Не могу, до неё дозвонится, — честно ответил на его искренний вопрос.

— Странно. Хочешь, я ей позвоню и узнаю. Ты же её ничем, не успел обидеть? — последний вопрос хоть и шутливо был произнесён, но заставил на пару мгновений меня задуматься.

— Нет, Димон, я не мог ее обидеть, — вспоминая в красках наш поцелуй перед аварией. — Но было бы неплохо, если бы ты ей позвонил.

— Сань, знаешь, может она обиделась на тебя из-за меня, — неожиданно заявляет друг.

— В смысле? Объясни, будь добр.

— Я ей сказал в конце нашего дружеского разговора. Что у тебя на нее с самого начала были виды.

— Так и сказал? — только и смог произнести я, так был шокирован заявленным.

— Примерно, ты же ей тоже нравишься. Это же видно. Ты что только ее трахал, а до простого разговора так и не снизошел? — судя по голосу Дима злится.

- Ну ты удружил. Не подумал, что, вмешиваясь можешь всё только испортить? — сердито бросив ему это, я отключаю звонок.

Мне нужно время переварить данную информацию и отыскать выход из сложившейся ситуации. Особенно как объяснится с Юлей. До которой теперь по вине Димы надо думать, как дозвониться и уговорить выслушать меня.

Я вспоминаю о нашем разговоре, пытаясь в очередной раз дозвониться до Юлии, но безрезультатно. Димка, естественно больше не звонил, обиделся, как маленький на сброшенный звонок.

По пути в комнату встречаю Мими. Она подходит ко мне на достаточно близкое расстояние. Словно девушка ничего не вынесла из нашего разговора. Хотя в тот вечер я ясно дал ей понять, что между нами ничего не будет.

— Добрый день! С вами все в порядке, Александр? Вы неважно выглядите.

Её лицо немного нахмурено и озабочено. Голос взволнован и немного растерян.

Теряюсь на секунды и не могу понять она так профессионально играет или все-таки это настоящая тревога. Как бы ни было, нельзя допустить оплошность и поддаться, даже если забота настоящая.

— Со мной все хорошо, приму душ, и поеду за Машей, — она пытается что-то вставить, но я не даю такой возможности, обрубая сразу на корню. — Один, с водителем.

Девушка смотрит обиженно, дует пухлые губки и опускает глаза в пол.

— Я поняла, — тихо произносит она. Вскидывает голову и смотрит прямо в глаза. — Вам бы следовало больше отдыхать, но вы же не слушаете. Я пойду распоряжусь на счет небольшого перекуса.

Не успеваю ничего ей возразить. Да и, наверное, не стоит. Не могу понять, что творится в голове у этой няни.

После душа спускаюсь в столовую, там стоят закуски, холодный чай, что-то типа небольшого полдника. Все вкусно и сытно. Но очень хочется домой, хотя прошло чуть больше недели. А я так хочу поскорее сбежать к привычной для меня жизни, прекрасно осознавая, что она уже не будет привычной. В нее раз и навсегда войдет Маша, маленький и наивный человечек, о котором я должен буду позаботиться. И я это сделаю, и не потому что у меня нет выбора. Нет! Потому что сестренка не должна больше страдать, ей итак выпала нелегкая судьба. Но в моих силах изменить в её жизни многие вещи.

И хоть на душе у меня скребут кошки из-за состояния мамы и неясных отношений с Юлей, я улыбаюсь, когда Маша выбегает из дверей своей школы мне навстречу. А следом высыпаются стайки девушек. И те, кто постарше, строят мне глазки, глупо хихикают и перешептываются между собой. А чего шептаться, даже если они орать будут я все равно их не пойму.

Она прижимается ко мне, а после обернувшись назад важно говорит:

— Я стала жутко популярной, теперь все девочки набиваются мне в подруги, в надежде, что я познакомлю их с тобой.

— Ты этому рада?

— По крайней мере перестали обзывать сироткой.

— Ого, никогда бы не подумал, они все такие милые, — произношу я, улыбаясь девчонкам, машу ручкой. В ответ получаю лес махающих рук, воздушные поцелуи и смущенные мордашки. — Маша, покажи им как ты счастлива и попрощайся — разворачиваю сестренку «подругам».

— Представляю, что будет в понедельник. Теперь они от меня не отстанут, — машина отъезжает, но девушки продолжают смотреть вслед.

— Не знаю, хорошо это или плохо, но по крайней мере обзывать прекратят. Но ты же понимаешь, что в этом гадюшнике, ты подруг себе не заведешь?

— Где? В гадюшнике? — уточняет она, заглядывая мне в лицо.

— Да, место где собраны змеи, гадюки, у которых много яда, чтобы тебя отравить.

— Понятно, — грустнеет Маша, отворачиваясь к окну. — Спасибо, что помог мне, ты мог этого не делать.

— Машунь, я твой старший брат, и я всегда буду рядом и буду помогать, — я протягиваю руку глажу её по голове. — Маш? — зову, но она молчит и не поворачивается, а я начинаю нервничать.

Начинает складываться впечатление, что все женщины, окружавшие меня, решили довести до инфаркта. От маленькой и до большой, всем что-то от меня надо, я должен терпеть все их капризы, решать все их проблемы. Они мне это разрешают. Реально раздражает. Призываю на помощь все свое терпение, которого за мной никогда не водилось.

— Марусь?

— Не называй меня так, мне не нравится, — синьорина поворачивается, сбрасывает мою руку, на лице недовольная гримаса.

— Ты можешь не верить. Я всегда на твоей стороне, даже если порой, кажется, что это не так. Кстати, мама просила, чтобы ты завтра приехала. Поедешь?

— Конечно, — выражение её лица сразу меняется. — Она… она…

— Маша, ты должна быть сильной, ты меня понимаешь, маму расстроят твои слезы, — я сжимаю руку сестры.

Сестра не успевает ответить, так как автомобиль останавливается перед домом. Не дождавшись пока ей откроет дверь водитель, она сама выскакивает и едва не налетает на входе в дом, вышедшую нас встречать Мими.

Мими что-то спрашивает у Маши на итальянском, я могу лишь различить слова «mio bambina». «Моя малышка», надо же, отношения у няни и сестры крепче, чем я думал в самом начале.

Маша что-то бурчит в ответ неразборчивое и тоже на итальянском, сговорились что ли? А потом отталкивает от себя наставницу и убегает вверх по лестнице.

— Что вы ей сказали? Почему она плачет? — зло выговаривает девушка, подойдя ко мне вплотную.