#подчинюсь - Яна Егорова Страница 6

Золотое кольцо. Тяжелое. С большим розовым камнем посередине. Повертела его в руках. Дорогое, наверное….

Мне вспомнился тот страшный человек в клубе. И меня тут же передернуло. Тело все еще горело, лодыжки жгло, и впору было бы не кольцо разглядывать, а обработать раны. Но я не могла заставить себя оторвать взгляд от драгоценности. Меня привлекла отнюдь не дороговизна. Совсем не хотелось думать о том, что эти деньги, и это украшение получила таким страшным путем. Богатство хорошо, но не подобными жертвами. Если бы не Коля…

Камень ярко сверкал даже в свете тусклой лампочки, болтавшейся на одном проводе под потолком. Интересно, кольцо похоже на обручальное, в любом случае, даже если это не так, оно явно принадлежало какой-то девушке, а теперь оказалось у меня. Меньше всего мне сейчас хотелось думать о том изверге, как о человеке. Нормальном, живом, у которого тоже могут быть чувства. Но мои мысли снова и снова возвращались к его образу, даже тогда, когда уже прямо в одежде забралась под тонкое одеяло и, зажимая злополучное кольцо в ладони, мое сознание отправилось в счастливое забытье.

– Вадим, что вы выяснили о той девушке?

Сигурд Авдеевич Заявьялов поморщился, завязывая перед зеркалом галстук. Бессонная ночь, никакого желания ехать на службу, а сегодня еще предстоит большое совещание в Кремле. Заместитель министра иностранных дел. Пожалуй, сегодня он впервые сожалел, что так рьяно добивался успеха в политической сфере. После измены Белки и его вчерашнего срыва, все полетело в тартарары.

Молодой мужчина собирался на работу в своем доме, расположенном в элитном поселке на Рублево-Успенском шоссе. Не сказать, что ему это место нравилось, но того требовала его профессия – быть ближе ко всем тем, с кем ежедневно имеешь дело. Его должность подразумевала под собой не только переговоры, но и часто службу, в некотором роде схожую с деятельностью службы внутренней безопасности.

– Исаева Моника Алексеевна. Прибыла в столицу из села Дубъязы, республика Татарстан, Россия.

– Говорите, я слушаю, – Сигурд поторопил начальника своей охраны, которого накануне послал собрать сведения на девушку из клуба.

– Ничего особенного, Сигурд Авдеевич, девчонка сирота, приехала учиться.

– Ей хоть восемнадцать исполнилось? – внешне невозмутимо спросил Завьялов, потому что то, что в эту секунду, в ожидании ответа, творилось у него внутри – лучше подчиненным не показывать. Никто не должен видеть, что у него есть чувства. Только так все можно держать под контролем. Только так тебя всегда будут слушаться.

– Исполнилось. Вчера, – ответил мужчина, но, помедлив, все же добавил, – но по документам сегодня. В клубе вам не сказали, но договор с ней был заключен сегодняшним днем.

Ему пришлось проглотить эту новость. Насколько бы жесткой, на его вкус, она ни была.

– А эти шрамы на ее спине? От хлыста? Она не в первый раз приходит в клуб?

Вадим пожал плечами.

– Девочка в клубе впервые. Шрамы – результат насилия в семье. Ее отец убил мать, а до этого любил измываться над ребенком. Соседка по комнате свидетельствует, что сама подсказала девчонке, где можно быстро достать денег. Исаевой они вчера вдруг понадобились. Соседка утверждает, что ночью к девушке кто-то приходил, после чего та стала искать деньги. Шрамы – ее избивал отец. Более двадцати поступлений в районную больницу. Мать утверждала, что девочка сама где-то падала, ударялась. Официально оставлена такая версия, но врач в больнице уверен, что это именно отец Исаевой. Его позже посадили за убийство матери Исаевой. В деле значится, все произошло на глазах у девчонки.

– Это все, что тебе удалось узнать о ней?

– Все, Сигурд Авдеевич. Обычная девочка, никаких историй. Вот, – мужчина протянул черную папку хозяину, – здесь более подробно. Даты, события. Но там чисто. Поступила учиться на юриста, на бюджетный. Живет в общежитии. Приводов в полицию не было. Если хотите… мы можем узнать, кто к ней приходил и требовал денег.

– Хочу. И сделайте это как можно быстрее. Сообщите мне сразу, как только узнаете, – приказал Завьялов.

Вадим, коротко кивнув, бесшумно вышел из помещения. Сигурд, на мгновение задержав взгляд на двери, приблизился к высокому современному комоду и выдвинул верхнее отделение, все пространство в котором было заполнено, рядами уложенными бархатными подушечками, на каждой из которых красовались баснословно дорогие часы. Политик выбрал первые, которые попались под руку.

Последний месяц обычно это делала Белка. Но теперь ее нет, и он почему-то даже не думает о ней. Прошедшая ночь, как ни странно, без остатка вышибла из его головы любые воспоминания и переживания по поводу ее измены. Всю ночь, и все утро вплоть до этого самого момента в его сознании стоит только одна картина – два испуганных глаза, в ужасе смотрящих на него. Глаза необыкновенные, разные, но от них не оторвать взгляд. Один небесно голубой, а другой изумрудно-зеленый. Они как у кошки, от злости становятся ярче и производят впечатление, что видишь не человеческое существо, а дикое, разъярённое животное. Которое, как боится тебя, так и ощеривается, словно готовится к яростному прыжку в случае, если опасность перельётся через край.

В комнату тихонечко постучались.

– Сигурд Авдеевич, ваша машина готова, – сообщил Валерий Иванович, человек, исполнявший обязанности дворецкого в доме у заместителя министра иностранных дел. Завьялов никогда сам не занимался подбором персонала в свой дом, это делал его доверенный секретарь. И, надо признать, делал очень хорошо. Все люди, которые работали на него, как будто не имели внешности, собственной индивидуальности. Они настолько идеально выполняли свою работу, что часто их самих можно было бы и не заметить. Валерий Иванович, мужчина в годах, но, насколько слышал Завьялов, человек с большим стажем именно дворецким, всегда был под рукой, в случае необходимости и работал именно так, как того требовала должность. Никогда не переступал рамки дозволенного.

– Спасибо, Валерий Иванович, – как обычно кивнул Сигурд и, взяв с вешалки черное пальто, вышел из помещения.

– Как тебе удалось достать деньги?

Ночью приходил Коля. Он разбудил меня коротким звонком на мобильный. Почувствовав вибрацию китайского аппарата где-то в районе своей головы, на автомате потянулась за ним, однако, мой разум на тот момент еще не вернулся в эту вселенную. После кошмарного вечера, которому, судя по всему, судьба мне о себе напоминать всю мою оставшуюся жизнь – сон был глубоким, но рваным. Хотя, по правде, должна сказать, спасибо, что вообще был.

– Это неважно, – сказала, протянув знакомому деньги. – Отдай им, чтобы больше тебя не трогали.

Парень посмотрел на меня как-то так странно, но деньги взял. Я бы даже сказала, жадно сцапал. Глаза Николая при этом загорелись каким-то таким, нехорошим, до этого незнакомым мне огнем.

– Слушай, а это все, что тебе удалось достать?