Саид. За гранью - Анастасия Шерр Страница 6

Кто он? Кто этот человек, сидящий передо мной? Ведь я совершенно ничего о нём не знаю. И подобное, надо заметить, происходит впервые за всю мою практику. Обычно я узнаю о пациенте если не всё, то хотя бы необходимую информацию ещё до первой встречи.

– Они меня предали. Я не прощаю предательства. Никому. Даже кровным родственникам.

– Предали? Как?

Смачиваю пересохшие губы языком и деревенею, когда замечаю, что он снова осматривает моё тело. Будто ощупывает своим цепким взглядом. Только если пару раз до этого он рассматривал меня с игривой ухмылочкой, то сейчас глядел как-то дико.

И тут впервые задумываюсь: а не погорячилась ли я принять дома незнакомого мужика?

– Ты уверена, что хочешь знать?

– Прости?.. – на время теряюсь.

– Ты спросила, как они меня предали. Уверена, что хочешь знать это?

– Разумеется. Ты можешь доверять мне, – дарю ему располагающую улыбку.

– Они посадили меня на цепь, – произносит он негромко, хрустит пальцами, сжимая их в кулак.

– Эээ… В каком смысле посадили на цепь?

Кривая усмешка, в глазах снова горят искорки веселья, только я уже не обманусь. То, что он сказал… Это же шутка, да?

– В прямом, кукла Надя. И держали меня несколько дней, как пса.

Сглатываю как-то слишком шумно, гортань дерёт от сухости. Делаю глоток чая.

Что это он сотворил, отчего его братья такое с ним сотворили? Кто эти люди?

– Твоя семья… Они непростые люди, да?

И Саид непростой. Об этом я должна была догадаться раньше.

– Верно, кукла, – ставит свою чашку на блюдце, долго смотрит мне в глаза. – Ты испугалась?

Испугалась? Нет, я не испугалась. Я в панике. Потому что до ужаса боюсь бандитов. А передо мной сидит именно он. Причём один из самых влиятельных представителей.

– На самом деле неважно, чем ты занимаешься и как зарабатываешь деньги, меня это не касается. Но я бы хотела перенести наши встречи на более раннее время. В клинику, – это однозначно верное решение, потому что я больше не чувствую себя уютно в собственном доме. Я боюсь его.

– Я хочу пригласить тебя на ужин. Скажем, завтра. Как ты на это смотришь? – полностью игнорирует мои слова и достаёт из кармана вибрирующий телефон.

Пару секунд растерянно хлопаю ресницами, собираюсь с мыслями.

– Извини, но…

– Я не принимаю отказов, Надя, – отвечает жёстко, глядя на экран своего смартфона и чему-то хмурясь. – Будь готова завтра в восемь, – поднявшись, достаёт несколько купюр, бросает их на столик.

– Ты, наверное, меня не понял! – теперь уже я отвечаю грубо. Увы, некоторые люди понимают лишь этот язык. – Я не намерена с тобой ужинать, и встречаться у меня дома мы больше не будем. Если ты не примешь мои условия, сеансы вообще придётся отменить, – иду к двери, резко её распахиваю, давая наглецу понять, что разговор закончен.

Хаджиев отрывается от телефона, удивлённо вскидывает брови. Снова на жёстком лице расползается самоуверенная усмешка.

– До завтра, кукла Надя.

Он все же уходит, а я запираюсь на несколько замков и, прижав дрожащую руку к груди, опускаюсь на пол. Только не это. Только не повторение старой истории.

– Да что же мне так везёт?! – всхлипываю и даю, наконец, волю слезам.

Но я ошиблась… Новая история с прежней, на самом деле, не имела ничего общего. Потому что страшный человек, которого я ненароком впустила в свою жизнь, ранее даже близко не походил на того, с кем связалась сейчас.

Девять лет назад

– Надо, а, Надь? Смотри, как здесь клёво! Обалдеть! А там вон диджей! А вон бармен! Пойдём, выпьем чего-нибудь? – подруга пыталась перекричать жуткий грохот колонок, и у неё даже получалось, пока мы не зашли в самую гущу толпы.

– Если только сок, Тань, – откровенно говоря, мне не нравилось это место. Слишком шумно и многолюдно. Но Танька любительница подобных заведений, и я не могла ей отказать. Подруга ведь для меня старалась.

– Чего?! Какой ещё сок, ты чё, дурында, с дуба рухнула? Тебе сегодня восемнадцать стукнуло! Во-сем-над-цать! – прокричала по слогам мне в ухо и потянула к длинной барной стойке. – Совершеннолетие, свобода, бухло и секс – вот наш девиз на сегодня! Забудь хотя бы на один вечер, что ты зубрила и зануда! Давай оторвёмся!

– Слово «свобода» для нас с тобой имеет абсолютно полярные значения.

Я знала, что значит для Тани «оторваться». И, честно говоря, настолько бездарное завершение этого великого дня в мои планы не входило. Для меня совершеннолетие было чем-то сродни свободы после долгих лет заключения. Серьёзным шагом в будущее, в которое я вкладывала все свои силы буквально с детства. Окончание школы с золотой медалью, репетиторы, курсы. Наконец, поступление в институт. Я была гордостью родителей и их надеждой. Хорошая девочка – так меня называли папа с мамой, друзья, учителя, соседи. И хоть гиперопека временами сильно напрягала, я не сдавалась и упрямо прорывалась вперёд. А сегодня как раз тот самый день, когда я могла вернуться домой и объявить маме с папой, что ухожу жить в общежитие. Я, конечно, понимала, как они отреагируют, но была настроена решительно. Мой первый поход в ночной клуб тоже был неким вызовом, брошенным если не родителям, то себе и своему страху. Я верила, что меня ждёт замечательное будущее, и с сегодняшнего дня передо мной откроются все двери.

Тогда я ещё не знала, чем закончится этот вечер и много последующих вечеров…

– Две текилы! – крикнула бармену Таня, а я выпучила глаза на ряд бутылок за его спиной.

– Эээ… Тань, а ты уверена? Как-то я не очень хочу…

– Так всё! Ты обещала мне! По стопочке бахнем, расслабишься и поймёшь, что ничего страшного в развлечениях нет. Один вечер, Надюх! Всего один вечер! А потом можешь опять за свои книжки садиться!

Я всегда была целеустремлённой и уверенной в своих решениях. Но именно в этот вечер сплоховала… и это обернулось для меня катастрофой.

Не помнила, сколько рюмок текилы мы опустошили, но захмелела я сильно. Впрочем, как и сама Танька. Потом танцпол, вкус соли и лимона на языке вперемешку с чем-то горьким, чьи-то руки на талии и… обрыв. Чёрная, бездонная пропасть, в которую я падала, закрыв глаза…

Наше время

Вздрагиваю от накативших так не вовремя воспоминаний, мотаю головой. Не сейчас, не надо. Мне ведь сегодня так хорошо.

Итальянская паста из хорошего ресторана, бокал терпкого, с характерной кислинкой вина – как приятный бонус за тяжёлый месяц. Я сказала месяц? Год. Или даже несколько лет.

В погоне за «нормальной» жизнью я не заметила, как мне стукнуло двадцать семь… А теперь сижу перед телевизором и радуюсь макаронам. Что ж, я сама построила свою жизнь. Сама выбрала для себя работу, круг общения и одиночество по вечерам… Хотя последнее, пожалуй, не имеет никакого отношения к достижениям. Да и отмазка, что это выбор так себе… Скорее необходимость.