Древняя история секса в мифах и легендах - Владислав Петров Страница 6

Скульптурное изображение линги, стоящего на йони — женских гениталиях, — основной объект поклонения шиваистов. Эти изваяния, порой внушительных размеров, и ныне весьма распространены по всей Индии. Кстати, йони — не банальные половые губы и клитор сами по себе, а символ жены Шивы — Парвати, которая приложила немало усилий, чтобы затащить Шиву в свои объятия. Она появилась в поле зрения Шивы не вовремя, поскольку Бхава-Сущее в это время предавался суровой аскезе, не предполагавшей общение с дамами, но, с другой стороны, надо признать, что на Шиву у нее имелось полное право, поскольку в Парвати возродилась его первая жена Сати, совершившая самосожжение на священном огне. Поначалу Шива отклонил предложенные ласки и даже сжег огнем своего третьего глаза бога любви Каму, который оказывал Парвати посильную помощь. При этом он сильно рисковал, ведь Кама сам обладал изрядной мощью: индийский мифологический герой Арджуна, отвергнувший домогательства апсары Урваши и тем самым обидевший Каму, был наказан импотенцией — хорошо еще, что Индра, ведающий в индийской мифологии мужской силой, ограничил срок эректильной дисфункции героя одним годом.

Правда, в тот момент индуистский пантеон был готов простить Шиве все, что угодно, лишь бы он женился на Парвати, поскольку у них, согласно предсказанию, должен был родиться сын, один только и способный одолеть демона Тара-ку, который сильно досаждал богам. Но когда желание богов наконец исполнилось и брак настойчивой Парвати и Сущего состоялся, у Шивы случилось преждевременное семяизвержение, и сперма попала в огонь, в зону ответственности бога Агни, который поймал ее, но, однако, не сумел удержать и обронил в небесную реку Гангу. С ее водами сперма попала на божественную гору Химават, где и возник из нее Скан-да, впоследствии возглавивший войско богов и убивший вредоносного Тараку. Все хорошо, только не совсем ясно, какое отношение ко всему этому имеет Парвати, до половых органов которой семя Шивы так и не добралось.

Со вторым сыном Шивы и Парвати — слоноголовым Ганешей — тоже не все просто. Как-то Парвати соскребла грязь со своего тела, слепила из нее фигурку юноши и оживила ее. Тут как раз Шива решил навестить жену, но Гане-ша не пустил его в покои. Шива осерчал и отсек неучтивому мальчишке башку, но потом загладил ошибку, приставив ему голову слона. В общем, как и в случае со Скандой, все кончилось наилучшим образом, и позже, окрепнув, ибо, чтобы носить слоновью голову на плечах, нужно обладать серьезной физподготовкой, Ганеша стал главой низших божеств и возглавил свиту Шиву.

Странная все-таки семейка была у Шивы: один сын родился без участия матери, к рождению другого оказался непричастен отец... Правда, если принять за объяснение миф об Ардханаришваре — божестве, в котором слились в единое целое Шива и Парвати, то все становится ясно. Этот Ардханаришвара был гермафродитом: правая его сторона, синего цвета, нарочито воинственная, с вызывающей откровенностью демонстрировала лингу в состоянии эрекции, а левая, розовая, была грудаста, и ее единственный глаз глядел по-женски нежно и ласково...

Индийская мифология тем хороша, что все ее персонажи пребывают в постоянном движении, в их судьбах то и дело случаются невероятные перемены и даже боги, пребывающие на вершине власти, вынуждены придерживаться определенных правил поведения, иначе немедленно следует расплата. В различных мифологических и религиозно-философских системах на первый план выходит тот или иной член тримурти. Брахма, сотворив вселенную, определив течение времени и установив священные законы, постепенно сдает позиции верховного бога, уступая это место Вишну или Шиве. Власть же на небе достается богу грома и молнии Индре, которого Брахма сам и поставил царем над богами. Между прочим, Индра, имеющий ярко выраженное ведийское происхождение (более того, это самый популярный персонаж ведийской литературы), без особых проблем перекочевал в индуизм и индуистские мифы. Коротким сюжетом, связанным с Индрой, и хотелось бы закончить этот краткий экскурс в сексуальную жизнь высших чинов индийского пантеона. Вот какая замечательная история с ним приключилась.

Как-то Индра, улучив момент, явился в дом мудреца Гау-тамы, когда тот отсутствовал, и совокупился с его женой Ахальей, которую, как представляется, невозможно обвинить в измене, поскольку Индра принял облик ее мужа. Тем не менее Гаутама, узнав о происшедшем, проклятием превратил жену в камень, каковым она и пробыла целую тысячу лет, пока Рама, седьмая аватара Вишну, не вернул бедняжке потерянную наружность и способность двигаться. Индра же, опять-таки согласно проклятию Гаутамы, лишился тести-кул, и потребовалось вмешательство богов, чтобы вернуть его в прежнее состояние. При этом речь о возвращении собственных тестикул Индре уже не шла — их пришлось заменить бараньими, которые отлично прижились, и бог грома продолжил активную сексуальную жизнь. Настолько активную, что рассказы о его похождениях стали общим местом индийского эпоса. Женолюбие похотливого бога проявлялось в самых разных формах и однажды привело к своего рода любовной аллергии — как-то Индра глядел, глядел, но все равно не мог насытиться видом красавицы апсары Тилоттамы, и в итоге на его теле, в самых неожиданных местах, повылазили многочисленные глаза. Русское слово «ядрёный», означающее «сильный, здоровый и крепкий», а также «обладающий силой особого свойства», пребывает, между прочим, с именем этого замечательного бога в близком родстве...

Непросто разобраться и в иранской мифологии, которая имеет общие корни с ведийской. Однако эти корни далеко не всегда дали одинаковые ростки, и поэтому не стоит удивляться, что вполне положительный персонаж вед могущественный бог Индра предстает в собрании древнеиранских священных текстов «Авесте» как мелкий, но зловредный демон. Основа иранской мифологии — противостояние добра и зла, правды и лжи, света и мрака, персонифицированных соответственно в «подателе всего благого», верховном боге Ахурамазде, которому споспешествуют добрые духи ахуры и язаты, и в князе тьмы, управителе преисподней Ангро-Майнью (он же Ахриман), за широкой спиной которого стоят многочисленные ряды его мерзких порождений — злые духи дэвы, драконы и разнообразные чудовища.

Считается, что до поры до времени царство света на небесах и царство мрака в преисподней никоим образом не соприкасались и вселенная пребывала в состоянии гармонии, но потом Ангро-Майнью вычислил своих небесных антагонистов и вознамерился их уничтожить. А тут еще Ахурамазда создал материальный мир в пространстве между царствами света и тьмы, то есть на нейтральной территории, тем самым только подлив масла в огонь. В результате между силами добра и зла началась нешуточная драка, которая продолжается по сей день. С Ангро-Майнью в этом противостоянии все ясно: он в силу своей природы творит разные гадости и прямо-таки забросал созданный Ахурамаздой мир всякими пороками, в том числе, разумеется, и сексуального свойства. Его деятельность в этом смысле совершенно ожидаема и поэтому скучна. Куда любопытнее обстоятельства жизни Ахурамазды, который в иранской мифологии олицетворяет праведность и благочестие.

Ближайшее окружение Ахурамазды состоит из нескольких божеств, объединенных общим именем Амеша Спента, то есть «бессмертные святые». Среди прочих в Амеша Спента входит Арматай, которая в ряде священных текстов зовется Спента Армаити. Когда же иранская мифология окончательно оформилась, Арматай — Спента Армаити утвердилась в качестве богини земли Спандармат. Древняя иранская традиция считает Спандармат одновременно дочерью и супругой Ахурамазды, и вот от это го-то кровосмесительного союза родился иранский первочеловек Гайомарт, или, на фарси, Каюмарс. Впрочем, за человека Гайомарта можно принять лишь условно и то при наличии весьма богатого воображения: он имел форму шара диаметром в четыре локтя, то есть что-то около двух метров, и блистал, подобно начищенному медному тазу, — так, что затмевал солнце.