Эксгибиционистка. Любовь при свидетелях - Генри Саттон Страница 69

— Не знаю. Что-то мне не очень понравился мистер Карр.

— Когда надо, он может быть очень приятным джентльменом. Ты знаешь, чем он занимается?

— Нет.

— Он сеятель.

— Сеятель?

— Да, он сеет новости. В газетах. Он поставляет в прессу новости из жизни замечательных людей — Уинчеллу, Килгаллену, Лайонсу, Уилсону, Сильвестру, Салливену. Им всем он посылает материалы, которые те публикуют. Шутки, анекдоты, смешные фразы. Сплетни. Он помогает своим клиентам обрести известность.

— И я один из его клиентов?

— Не совсем. Я — его клиент. Ну и теперь, полагаю, ты тоже.

— А мистер Уотерс?

— Только постольку, поскольку в этом деле участвуешь ты. Его рекламные агенты, рекламные агенты его новой пьесы, имеют дело с мистером Карром.

— Что-то он не очень этому рад.

— Не очень. Понимаешь, с ним все по-другому. Что касается тебя, то тебе надо только, чтобы твое имя попало в газеты. С ним не так все просто. Он и актер, исполняющий главную роль в его новой пьесе… мм… любовники. А его пресс-агенты не хотят, чтобы об этом знала широкая публика. Поэтому они и изобрели для него любовный роман. С тобой.

— Со мной?!

— Ты не волнуйся. Он абсолютно безопасен. Ему на тебя просто начихать.

— Спасибо, что сказали. Приятно слышать.

— Это только бизнес. Он появится с тобой кое-где — и все. Ваши выходы в свет принесут выгоду всем, о ком читатели узнают из подготовленных Карром статей. Хозяину ресторана, где ты будешь ужинать, певцу, на чей концерт ты пойдешь, торговцу вином, которое ты будешь пить… Обо всем этом люди прочитают благодаря тебе. Мне трудно объяснить все это в двух словах.

— И все это покупается, и за все будет заплачено?

— В общем — да.

— Тогда зачем мы вообще этим занимаемся?

— Ну, не стоит задавать философские вопросы. Тут есть свои правила. Карр может попросить репортеров написать о чем угодно, но они не станут писать заведомую неправду. Поэтому ему приходится инсценировать для них события — так они сохраняют профессиональную честность. Все знают, что Уотерс «голубой». Но если вас увидят вдвоем в ресторане у «Элмере», людям придется выбирать, чему верить — слухам или собственным глазам. А пищу для глаз им обеспечат.

— А где это — «Элмере»?

— В «Эль Морокко».

— Понятно. Я там ни разу не была.

— Ты ничего не потеряла.

Они подошли к зданию, где располагалась контора Джеггерса. Он вышел на проезжую часть, свистнул проезжающему мимо такси, посадил Мерри в машину и, придержав дверь, пожелал ей приятно провести время.

— Спасибо, — сказала она, подавив смех.

— Ну, будь молодцом, — сказал он и захлопнул дверцу.

* * *

Около десяти снизу позвонил привратник и известил Мерри, что ее спрашивает некий мистер Уотерс. Она сказала, что ждет его и попросила проводить к ней. Потом она побежала в ванную, посмотрелась в зеркало, поправила прическу и, найдя себя очень хорошенькой, вернулась в гостиную, где села и стала ждать Уотерса. В дверь позвонили.

— Привет, — сказал он заспанным голосом, когда она открыла.

— Привет, — ответила она. — Входите.

— Спасибо, — сказал он, бросил пальто на кресло и огляделся. Потом подошел к книжным полкам и проглядел корешки книг.

— Почти все книги я сдала на хранение, — поспешила сообщить она.

— Ну, разумеется, — хмыкнул он.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего. Я не сомневаюсь, что они там и находятся.

— Я что-то сомневаюсь, что вы не сомневаетесь. И кроме того, что за манера — прийти первый раз в дом и рассматривать книжные полки. Это же все равно, что прийти к кому-то в гости и первым делом пойти заглянуть в аптечку.

— Это то, что вы обычно делаете?

— Слушайте, мистер Уотерс, мне очень жаль, что вам не по душе сегодняшний вечер. Но уж коль скоро нам приходится это делать, не лучше ли притвориться, что нам очень весело?

— Давайте! Вы же актриса.

— А вы ехидный человек.

— Да.

— Хотите чего-нибудь выпить?

— Нам предстоит сегодня пить весь вечер.

— А вы весьма любезны, не так ли?

— Ну, так кто же из нас двоих ехидный? — спросил он. — Да, я весьма любезен. Нам сегодня будет что выпить и все бесплатно. Вы — девушка, которая мечтает стать актрисой. Я понятия не имею, финансирует вас отец или нет. Если нет, то бутылка спиртного вам куда дороже, чем мне.

— Простите, — сказала она. — Беру свои слова обратно.

— Вы бы лучше сняли все суперобложки со своих книг. Они придают книгам нарочито роскошный вид.

— Но ведь так книги лучше сохраняются, разве нет?

— Да что у вас тут такого, что необходимо сохранить? Первые издания? Библиографические раритеты? Уж если вы хотите сохранить книги в целости, держите их в ящиках.

— Пожалуй, вы правы.

— Конечно, прав. Вы наденете пальто? Давайте прекратим этот разговор.

Почему-то затеянная им дискуссия о суперобложках и неожиданная заботливость, с какой он спросил у нес про пальто — хотя при этом ни один мускул не дрогнул у него на лице, — поразили ее: он словно пытался ее успокоить перед предстоящим вечером. Но сам оставался печальным. Да, ну и колючка же этот тип. Ему, должно быть, ужасно неловко бывает на людях — с его изъяном.

Уотерс взял у нее пальто и помог ей одеться, потом распахнул перед ней дверь. Что за непредсказуемый мужчина, думала она. Резкий, даже грубый, но все же по-своему довольно галантный.

Пока они спускались в лифте, он достал из кармана список, который дал ему мистер Карр, пробежал его глазами, тяжело вздохнул и сунул обратно.

— Совсем невмоготу? — спросила она.

— Да нет, я думал, будет хуже.

Сначала они пошли в клуб «Сторк». Их провели в дальний зал, куда к ним пришел хозяин с флаконом духов «Сортилеж» для Мерри и бутылкой шампанского. Он поболтал с ними минуту-другую, а потом ушел встречать других гостей.

— Как мило с его стороны, — заметила Мерри.

— Ну конечно! Чуть попозже зайдет Уинчилл и спросит у него, были ли мы здесь. Заметка уже набрана. Ему просто нужно будет проверить.

— А духи…

— Хозяин продает эти духи. То есть, он является дистрибютором этих духов в Америке. Так что это просто реклама. Все, что сегодня будет с нами происходить, будет происходить понарошку.

— Со мной такое впервые.

— Ну и чудесно!