Свой чужой муж - Марика Крамар Страница 7

Мужская фигура заняла почти весь дверной проем в кухню.

В руках Дениса развернутый лист бумаги — результаты анализов.

Я зависаю на пару секунд, просто стою и не понимаю. Почему он сверлит меня таким подозрительным взглядом.

— Что? — мирно и спокойно уточняю.

Он поворачивает листок лицевой стороной ко мне. В глазах немой вопрос, но мужчина продолжает молчать. Я приближаюсь и недоуменно изучаю данные. А что не так? Не пойму...

— Это анализы сына, — поясняю на всякий случай. — Я врачу показывала, просто не успела убрать.

И тут раздается самый неожиданный вопрос из всех:

— А какая у Егора группа крови была? — меня вдруг прошибает холодный пот. Еще немного, и я начну заикаться.

Я шумно втягиваю в себя воздух. Понимаю: только что произошло нечто необъяснимое. Выходящее за пределы разумного. А я... Я... Я допускаю грубую заминку, тем самым зародив непозволительное сомнение в голове Дениса.

Я совершенно теряюсь, поэтому отвечаю совсем не то, что необходимо:

— Не помню уже. Давай я уберу к остальным бумагам.

И протягиваю ладонь, но Денис резко уводит руку в сторону.

— А у Никиты, как у меня, — внимательно впивается взглядом в мое лицо. — Вторая отрицательная.

У мужа была первая группа. У меня тоже. И, конечно, второй у сына взяться просто неоткуда...

Сердце падает в пятки. Захотелось тут же вырвать злополучный лист, скомкать и выбросить подальше. А лучше сжечь. Чтобы больше никто и никогда не видел его.

— И что? — в моем голосе звучит сталь. Денис шагнул на запретную территорию.

— Странное совпадение, не находишь?

— Нет. Ничего странного не вижу. Законы генетики придумывала не я. Садись, кофе пей, — разворачиваюсь, стараясь немного прийти в чувства, и понимаю, что даже дышать боюсь.

Но Денис не был бы собой, если бы спустил все это на тормоза и не добил меня окончательно.

Он резко хватает меня за руку и притягивает обратно к себе. Продолжает очень тихо и зловеще:

— Знаешь, я только сейчас подумал… По сроку он может быть и моим. Правда ведь, Тань?

— Что за глупости. Конечно, нет, — уверенно трясу головой, стараясь держать себя в руках и не поддаваться панике. Но внутри все трясется от страха быть разоблаченной.

— Конечно, да. Ты же родила позже, — произносит медленно так, задумчиво, как будто мысленно начинает складывать маленькие кусочки паззла в единую картину.

— Ты ошибаешься, Денис, — чеканю каждую букву и уверенно смотрю в его глаза, только бы он не почувствовал мой страх. — Я родила вовремя. Не придумывай.

— А вот Леся говорила, что ты переходила две недели.

Черт.

Черт! Черт! Черт!!!

— Не было такого, — резко вырываю запястье из стальной хватки.

Разворачиваюсь и отхожу к гарнитуру. Выгнать его прямо сейчас? Я не понимаю, что сейчас делать и говорить. Просто не понимаю!

Стараюсь выровнять дыхание и дрожащими пальцами наливаю вторую кружку, якобы себе. Хоть заранее знаю, что ни глотка не смогу в себя влить.

— Тань, — он кладет руки мне на плечи и прижимается сзади, — а если бы ты от меня родила, ты ведь не скрывала бы? Ты ведь рассказала бы мне, правда?

— Денис, это пустые разговоры. В них нет смысла. Твой кофе на столе. И... отойди, пожалуйста.

Внезапно я чувствую, как мужчина медленно скользит ладонями вниз вдоль моих рук. И утыкается носом мне в волосы, шумно вдыхая их запах.

— Пустые разговоры... Конечно, пустые. Мне бесплодие поставили, Тань.

Я выдыхаю очень медленно, стараясь не показать своих эмоций и не сорваться. Не обернуться и не обнять его, забрав хотя бы малую толику его боли. Впитав ее в себя.

И все же я поворачиваюсь в кольце его рук. Смотрю на него снизу вверх. Какой же он высокий... всегда приходится задирать голову.

— Мне жаль, Денис. Наверное, современная медицина может... — я замолкаю на полуслове, потому что чувствую, как его губы впиваются в мои. А руки плотно сжимаются на талии.

Денис целует страстно, голодно. Выпивает мое дыхание по частям. А кровь уже разгоняет кислород по венам в ускоренном темпе, разнося адреналин горячими потоками.

Я нахожу в себе силы прервать поцелуй и отвернуться. И второй раз губы его только шею легко задевают.

— Я разводиться буду, — слышу тихий шепот, от которого мурашки бегут по коже. — Так жить нельзя.

Жаркое необъятное пламя тут же сменяется шквалом ледяного воздуха.

Их проблемы видны невооруженным взглядом. Конечно, моя дочь достойна, чтобы ее любили по-настоящему, чтобы дорожили. А Денис... он ее не любит. И не дорожит уж точно.

— Как «так»? А как вы живете?

— Она не нужна мне. Я не нужен ей. У нее своя жизнь. У меня... — дальше его слова пробивают во мне сквозную дыру. Не знаю, как от них закрыться или спрятаться. — У меня ничего нет, кроме работы. Потому что единственная женщина, которую я на самом деле хочу, меня серьезно не воспринимает.

— Денис. А зачем ты на ней женился?

—А я хотел, чтобы меня любили. Чтоб смотрели с восхищением, а не снисхождением. И я, вообще-то, многое для этого сделал. Я был хорошим мужем. До поры до времени. Но больше я не могу каждый день смотреть на твое отражение.

— Это совсем не красит тебя как мужчину. Сегодня захотел жениться, а завтра — развестись. Алеся тебя любит.

— Это ты так думаешь. А я-то вижу, что это не так. Она так же, как и я, не спешит вечерами домой. Она не встречает меня, как раньше. Дома пусто. Если она и звонит, то только для того, чтобы сообщить, что вечером меня не дождется. Я ей не нужен, Тань. И в этом никто не виноват.

— Ты ошибаешься.

— Мы с ней просто поторопились. Я, — он тычет указательным пальцем себе в грудь, — слишком поторопился зашпаклевать внутреннюю дыру. Наверное, у нее внутри такая же была... Она ко мне ничего уже не чувствует. И я ее не виню. Я найду в себе силы все на себя взять. Но это мало что может изменить.

Он нежно касается губами виска и прижимает меня к себе. А его ладонь мягко ложится на мое горло, а потом плавно устремляется вниз, до груди.

— Так что развод — это просто дело времени.

Я вдруг задыхаюсь от эмоций, потому что меня охватывает внутренний трепет и желание. Вот так. Просто. Словно молнией бьет в тот момент, когда Денис усаживает меня на столешницу и раздвигает ноги. Я пытаюсь сопротивляться. Не себе — это бесполезно — ему лишь...