Забыть тебя невозможно - Мария Высоцкая Страница 8

— И?

— Воронин улетает на конференцию. Сказал, что за две недели его отсутствия мы оба сможем решить, что же нам делать дальше.

— Раньше надо было решать. Вы сколько вместе? Полгода? Ему двадцать шесть. Он точно спит с кем-то на стороне, если не с тобой.

— Может быть, — послушно соглашаюсь, так как и сама об этом думала.

— Слушай, я тебе не раз уже говорила, что вот с этим всем, что у тебя, нужно работать не только с психологом, раз физиологически с тобой все норм, но и в паре. Доверие, игрушки, штуки всякие… А у вас целибат.

— Кать, давай мы сменим тему.

— Мы-то сменим, а проблема не уйдет. Не так их решают, Арина. Я вообще не понимаю, зачем тебе Воронин.

— Он умный, надежный, красивый. С ним…

— Удобно, — злобно хохмит Катя, хотя в реальности она все же не так далека от правды.

— Когда ты чувствуешь себя неполноценной, да еще и одна, это больно, — отворачиваюсь. — Паша принимает меня такой. Не торопит и не спешит засунуть в меня свой член.

— Ага, но при этом ты вчера чуть на моего брата не запрыгнула. Но это же другое, правда?

— Твоя ирония меня бесит.

— Знаю. Но факт остается фактом.

Опускаю взгляд и шмыгаю носом.

Тогда, в свой день рождения, я была готова. Я очень хотела быть с Азариным целиком и полностью. Маленькая условность в виде совершеннолетия. Фактор, который был для меня важен и который стал для нас непреодолимой преградой.

Готовилась как дура всю неделю. Это должно было стать приятным событием в моей жизни, а обернулось признанием в том, что в теории он бы мог трахнуть Янку. Нашу одноклассницу, с которой оказался на вечеринке после нашей ссоры.

Мир с его признанием перевернулся. Мы расстались, Тим уехал. Я плакала, мне было больно, обидно. Но я и подумать не могла, что все это окажется гораздо глубже, чем злость на мальчика, в которого влюбилась.

После череды блеклых дней и ненависти ко всему вокруг пришло желание отрываться. Жить на полную катушку. Были клубы, знакомства. В какой-то момент я решила, что моя девственность — жуткое напоминание о не сложившихся отношениях.

Поэтому решила сделать что? Правильно! Избавиться от нее.

Парень. Отель. Спазм. Боль. Непонимание, что происходит. Я тогда так заорала, что бедолага испугался и сбежал. Оставил меня целой во всех смыслах. Потом была еще попытка — закончилась аналогично.

То, что со мной что-то не так, сразу стало понятно. Когда пошла к врачу, в принципе, уже знала, что она мне скажет, сама на досуге успела перерыть кипу информации.

Так начался новый виток моей жизни. Принятие себя, и той реальности в которой я оказалась.

С Пашей мы познакомились в папиной клинике, он хотел проходить там интернатуру. Как итог интерном там он не стал, зато отношения у нас завязались. Когда дело дошло до секса, я ему честно сказала, что все не так просто.

Пару раз мы что-то там попытались, но в итоге Воронин заверил, что он готов ждать и его все утраивает. Он же меня любит.

Не знаю, на что из всего этого я повелась, но когда ты изо дня в день думаешь о том, что отношения, которые дойдут до близости, из раза в раз будут для тебя адом, то вот такой Паша кажется подарком судьбы. Честно.

Только вот, на удивление, с Азариным моя психика сработала иначе. Я не боялась, а где-то глубоко внутри, даже была уверена, что привычного сценария не произойдет…

Тим

— Ты связалась с Гиршем? — перевожу взгляд на Катьку, лениво выдыхая сигаретный дым.

В доме Яниса очередная пятничная тусовка. Я приехал сюда час назад. Но, судя по тому, что Катюха в хлам, она здесь уже давно. Где они с Гиршем пересеклись, понятия не имею.

— Ой, отстань! — Катя протягивает руку и забирает у меня сигарету.

Пару секунд смотрит на тлеющий кончик, а потом затягивается.

— Катя, не надо путаться с Яном.

— Ты же с ним путаешься, — смеется и снова затягивается, закидывая ногу на ногу.

Мы сидим рядом, она в кресле, я на краю дивана. Расстояние сантиметров пятьдесят.

— Да потому что я не девка, — морщусь. Затылок начинает стягивать. Первая весточка, предшествующая головной боли. Алкоголя и сигарет на сегодня достаточно, но я все равно делаю пару глотков пива.

— Что за каменный век? Права женщин уже давно…

— Ты понятия не имеешь, что такое Ян, — перехватываю ее запястье. Чуть сжимаю, несильно, но вижу застывшее в глазах сестры возмущение.

— Ты хотел сказать, кто такой.

— Я сказал именно то, что хотел сказать.

Гирш — хороший друг, и на этом все. В остальном — полный мудак. И мне очень не хочется, чтобы Катя ощутила это на себе.

— Ну да, это в твоем стиле. Лучше расскажи мне, чего ты от Аринки хочешь? — интересуется меланхолично, сползая головой на ручку кресла.

— Все.

— Все — это, мой хороший, ничего, — задирает ноги и скрещивает их в воздухе, прежде чем закинуть на спинку.

— Че ты до меня докопалась?

Обсуждать с Катькой Аринку я не буду. Во-первых, потому, что она сдаст все до последней буквы, а во-вторых, не хочу наговорить лишнего. Громова и так на меня не самым позитивным образом реагирует.

— Ты первый начал. Не лезь в мою личную жизнь, и я не суну нос в твою.

Молчу пару минут, а потом спрашиваю:

— Как у нее вообще дела?

Сдаюсь. Мы за два года с Катюхой про Аринку не говорили. Пересекались на отдыхе, но тему Громовой не поднимали. И сейчас, конечно, не стоит. Но желание все о ней разузнать сильнее.

Я пытался все забыть. Оставить Арину навсегда. Если бы не вернулся, возможно, когда-нибудь и смог бы. Отпустил бы. Разлюбил.

Но я вернулся. Поэтому без вариантов уже. Она мне как воздух нужна. Одна только мысль, что она сейчас где-то там, рядом с этим Сашей-Пашей, из себя выводит. Тупым ножом по сердцу. Сначала так извращенно скребет, а потом раз за разом наносит удар. Почти смертельный. Но я все еще жив и даже пьян. Второе сегодня — прямое последствие первого. Хочется забыться, хотя бы на пару часов. Чтобы не думать, не выносить себе мозг, потому что конкретно сейчас ничего я сделать не могу.

— Нормально.

— Она изменилась.

— Два года прошло, вообще-то, ну так, вдруг ты не заметил, — губы сестры складываются в скептическую улыбку.

— Очень смешно.

— Но когда вы вместе, то определенно перемещаетесь во времени. Как были тупыми одиннадцатиклассниками, так и остались.

— Она тебе что-то говорила? Обо мне, говорила?