Несвобода - Тальяна Орлова Страница 9

— Да любой Совиньон подойдет, я не слишком большой знаток вин, — сначала сказала, а уже после сообразила — моя доверчивость до добра не доведет! Вот тут рядом сидит тому живое подтверждение. Потому добавила бегло: — Простите, я передумала! Пожалуй, откажусь.

— Ясно, — теперь он откинулся на спинку и улыбался более искренне. — Ты выдержишь еще три минуты и сбежишь. Но пока три минуты не истекли, я все же задам пару назревших вопросов.

Зыркнула на Кирилла, будто до сих пор ждала от него помощи, а потом попыталась выдавить улыбку, хотя смотреть в глаза этому странному человеку не могла. А он и не ждал моего согласия.

— Ты откуда явилась такая, «любой Совиньон»? И почему тебе так нужна работа, если ты была моделью? В это я поверить еще могу: разругалась с агентом, не подписали контракт, но ты скорее искала бы что-то по профилю, через своих знакомых, а не бросалась бы на первые предложения, которые подкидывает друг.

— Он мне не друг, — единственное, что я придумала для ответа.

— Ясно, — повторил мужчина. — Но я о другом спросил.

— Я с бойфрендом рассталась! — уверенно повторила прежнюю легенду. — И хочу доказать ему и самой себе, что вполне справлюсь без чьей-то помощи! И я справлюсь.

— Ясно, — кажется, это было его любимое слово. Он умел его каждый раз произносить с новой интонацией, но притом улыбался все шире. — Не волнуйся так, я все услышал. И знаешь, в душе я филантроп, потому испытываю непреодолимое желание тебе помочь. Как насчет секретарши? Моя предыдущая помощница перевелась на другую должность в моей же фирме, потому что это намного выгоднее. Все со временем переводятся, ничего с этим поделать не могу.

— Вы шутите?

— Почему же? Отвечать на звонки, искать веб-дизайнеров, — он кивком указал на Кирилла. И, в конце концов, мне тоже иногда нужен эскорт. Так зачем кого-то из девочек отвлекать от работы, если и секретарша вполне соответствует? С зарплатой не обижу, но, сама понимаешь, что в сравнении с доходами других девочек ты будешь болтаться где-то внизу. Ты ведь не завистливая, Арина? Завистливые очень быстро передумывают и рвут вверх по карьерной лестнице.

— Я… Подождите. Вы предлагаете мне работу секретаря?

— Предлагаю.

— В смысле… то есть настоящего секретаря?

— Что значит «настоящего»?

Мне нужно было остыть, хорошенько подумать и перестать так трястись. Оттого и мысли путались, но я заставила себя говорить прямо:

— В смысле… просто секретаря. Никаких интимных услуг.

— Я же сказал — эскорт только для меня. То есть никаких клиентов.

— И «эскорт для вас» не подразумевает ничего такого?

— А. Ну это мы уже с тобой по ситуации посмотрим.

Нервы сдали. Точнее они сдали еще пару дней назад, но теперь от них даже ошметков не осталось. Я резко встала и даже не подумала извиняться за свой уход.

Через два часа на вокзале я страшно замерзла. Все же джинсы будто притягивали к себе холод. Снова пересчитала деньги — на электричку хватало с лихвой. Я четыре раза подходила к кассе и четыре раза от нее отходила. От голода сводило живот, но я быстро забывала об этом, едва только думала об отце. А потом, в пятый раз посмотрев на наличность, вдруг начала злиться. Вообще-то, я Кириллу отдала деньги за два месяца вперед, а прожила всего неделю! Почему это я должна оставлять ему деньги? На эту сумму я протяну еще какое-то время, к тому же нашла работу репетитором! А остановиться можно… к сожалению, придется обратиться к родителям Ирины. Они в самом деле не производили впечатление людей, которые вышвырнут меня на улицу на ночь глядя.

Кирилл открыл почти сразу:

— О, Ариш! А я уж испугался, что ты обиделась!

— Обиделась?! — для моего раздражения просто не нашлось подходящих слов. — Ты просто… Знаешь, Кирилл, я ведь придумала себе, что мы друзья! Смейся, сколько влезет, но еще утром я считала тебя близким человеком!

— Ну, — он почесал белобрысую макушку. — Для дружбы мы еще недостаточно хорошо знакомы…

Я это и без него знала! Это у меня в голове бардак, но сейчас говорила искренне:

— Да, ты прав! Но я просто не ожидала подобного!

— Чего именно ты не ожидала?! — он тоже теперь злился. — Вадим Андреевич нормальный человек! Ты какая-то, с луны хряпнувшаяся, честное слово! Он тебя ни насиловать, ни заставлять не собирался! И экскорт, если хочешь знать, совсем не проституция! В смысле, если не хочешь, конечно. Девочки сами выбирают, по какому тарифу работать.

— Да что ты говоришь! И какую сумму он готов был заплатить за мое согласие?

— Приличную, — тише признал Кирилл. — Но хрен с ней, с суммой этой. Я же не думал, что ты так психанешь! Не нравится — другой вариант подыщем.

— Не надо мне ничего искать!

— А что ты так орешь-то? Хотел человеку помочь — и на тебе, орет! Пойдем уже, чаю выпьем.

И направился на кухне. Я еще несколько минут стояла в прихожей, не в силах определиться. Собственно, а что преступного Кирилл сделал? Просто надо зарубить себе на носу, что он подлец, и больше его помощи не принимать. И жили мы вдвоем вполне неплохо. Да и идти особо некуда. Вздохнула, скинула обувь и поплелась за ним.

Оказалось, что девочка раньше училась в музыкальной школе, но ей не подходило расписание занятий, поскольку она дополнительно брала и уроки танцев. Мне это было на руку — не пришлось объяснять основы сольфеджио, хотя я подготовилась. Ее мама растрогалась до слез от моего исполнения и поинтересовалась, когда же и ее девочка сможет так играть. Я заверила обеих, что при таком таланте и рвении успехи не за горами.

Получив сто рублей и понимая, что этого катастрофически мало, я все равно была счастлива. Мой первый заработок, полученный от человека, который совершенно точно хочет, чтобы я пришла снова. И оказалось, что у моего растущего оптимизма появлялись дополнительные причины: тем же вечером мне позвонили другие родители и попросили завтра зайти к ним. Таким образом я получила первую заслуженную рекомендацию от работодателя. До полночи я переписывала с интернета простую партитуру, чтобы с нее и начать освоение. Несколько раз проговорила вслух азы — первый урок всегда самый важный.

Третьему приглашению я уже даже не удивилась. Однако там уже сообразила, что не все будут такими же идеальными, как первые две семьи. Отец мальчика, полноватый лысеющий мужчина, ни разу не оторвал от меня сального взгляда. Он постоянно терся где-то рядом, а сын его, по всей видимости, вообще никаких наклонностей и талантов к музыке не выказывал. С ним будет сложно. С его отцом — еще сложнее. Закончив урок, я встала, очень натянуто похвалила мальчика и уже в прихожей заявила:

— Александр Ильич, я хотела бы сразу предупредить, что у меня огромное количество учеников. Безусловно, работать с вашим Виталиком одно удовольствие, но вы на всякий случай позвоните другим репетиторам…