Серебряный Ястреб - Екатерина Соболь

Пролог

Золотая магия – повсюду. Даже когда была запрещена, даже когда мы жили без нее (что просто смешно, потому что лично мы из нее состоим, и это все равно что велеть камню не быть камнем). И если вам, прямо как мне сейчас, очень нужна хоть крупица волшебства, то вот простой способ ее найти.

Вообще-то это секрет, но я не слишком хорош в том, чтобы их хранить, – такова уж моя природа. Для начала оглядитесь вокруг. Может быть, вы в лесу, где поют птицы и весело плещет ручей, или в пустыне, где горячий ветер касается лица, или в скучном бревенчатом доме (хотя домовые, конечно, сказали бы, что человеческие жилища скучными не бывают). Найдите рядом три вещи, которые кажутся вам прекрасными. Поверьте, даже в темнице они отыщутся: полоса света, пробивающаяся из-под двери, матрас, на котором приятно отдохнуть, собственные ноги, которые так волшебно и загадочно работают и отведут вас куда угодно, стоит только отсюда вырваться.

Мы с ребятами, к счастью, не в темнице. Сидим на лесной поляне, и костер выхватывает из тьмы очертания деревьев. Мне немного страшно, но я страху не поддаюсь, и вот три моих счастливых вещи: тепло костра, окутывающее руки, вдохновенное лицо водной девы, которая в данный момент держит речь и искренне верит в каждое свое слово, и волшебный шар в руках лесовика. Тот подбрасывает его просто так, ради удовольствия видеть, как сменяются цвета: от резкого вращения шар отражает то лето, то зиму.

Создания дня и ночи, покровители стихий и волшебные твари всех мастей – мы собрались, чтобы отпраздновать возвращение в наш край золотой магии. Но праздник не особо удался: все равно что крестины ребенка с десятком кандидатов на роль крестной феи.

– Все начинается заново, и неважно, что было раньше! Стихией новой земли должна быть вода, – говорила дева. – Народы, которым покровительствует вода, жизнерадостные, с легким характером. Разве не чудесно, если люди в этом краю будут такими?

Ее сестры сидели подальше от костра, окруженные мелкой водной взвесью, и пытались ухватить храбрую красавицу за платье, а она отходила все дальше. На ее полупрозрачном лице было написано, что даже огонь не помешает ей высказаться.

– Глупости, милочка, – проворчал Турмалин. – Посмотри на меня! Судя по моему новому телу, у нас теперь полно камня. Народы-каменщики никогда не голодают и не мерзнут: могут строить себе дома из камня, другим его продавать. Нет, ну вы посмотрите!

Он вскинул свои огромные кулачищи и повертел ими в воздухе, случайно сбив с ветки филина. Филин взвился в воздух и раздраженно заухал.

– Извини, дружище, – виновато сказал Турмалин и кое-как сложил свои исполинские руки на коленях. – Не привык еще к тому, какой я теперь.

Местный покровитель камней и правда занимал теперь куда больше места. Он и его родичи состоят из всех пород камня, что встречаются в их владениях – а наши владения вчера резко выросли, – и теперь его гигантское неповоротливое тело блестело всеми оттенками черного и серого с цветными вкраплениями драгоценных камней.

– Да разве это тело для покровителя камней! – фыркнул Почвенник. – Я бывал в гостях у своих бедных братьев с востока, из скалистых предгорий, и в тех краях твои родичи просто огромны – выше, чем сосны, под их поступью земля трясется!

Турмалин насупился, и филин, бивший крыльями в воздухе, сел ему на плечо и утешительно похлопал по голове.

– Зачем нам камни, когда есть пашни? – предсказуемо договорил Почвенник. – Вот он, залог процветания! Станем землей сельского хозяйства, и пусть все завидуют!

– Я даже не собираюсь участвовать в глупом споре. Посмотрев на эти земли с высоты птичьего полета, вы бы сразу поняли, чего тут больше всего, – проворчал лесовик. – Сплошная непроходимая чаща. Эй, милочка, отойди от огня, пока не испарилась!

От водной девы и правда уже шел пар, и она перетекла ближе к сестрам, которые тут же начали поливать ее, зачерпывая воду с краев своих нарядов.

– Но кстати о птичьем полете: если символ нашей земли – стриж, то стихией просто необходимо выбрать… – начала Ветреница в пышном платье, но ее тут же перебил кто-то еще:

– Еще чего! Лучше уж…

Гомон усилился, и я закрыл глаза. Нужно набраться смелости и высказать свое мнение, которого никто не спрашивает. Я покровитель того, что нечасто оказывалось нужным в мире счастливых золотых магов, а в мире без магии и вообще ни к чему. Но сейчас оно пригодится, я уверен, что пригодится!

Так что давайте-ка продолжим. Вы нашли вокруг три прекрасных вещи, а теперь прислушайтесь. Может, вы в таверне, где играет веселая музыка, или в деревне, и соседи говорят со своим псом. У нас вот потрескивает костер, ветер лениво шевелит верхушки деревьев, перебирает ветки. Надо сосредоточиться на звуке. Вы именно там, где есть, и нигде больше. Перейдем к третьей части: запахи. У нас костер и летняя ночь, нотка первой осенней гнили в воздухе, у вас, возможно, запах мыла от чистого постельного белья или аромат соломы, или пыли, или снега. Если вам кажется, что запахов нет, не обманывайтесь: мир всегда чем-то да пахнет, обязательно найдется хоть одна маленькая нота. Нашли? Отлично!

Ну и два последних шага. Четвертый: прикоснитесь к чему-то, что близко от вас. Я вот сейчас коснулся земли, укрытой желтыми листьями, чуть нагревшимися от близости костра. Шаг пятый: вкус. Если вы ничего в данный момент не едите, – да и кто же думает о магии, когда занят таким чудесным делом, как еда! – то представьте у себя во рту вкус чего-то, что вам нравится. Для меня это корочка черного хлеба. Мы вообще-то не нуждаемся в пище, едим ради чистого удовольствия. Много не нужно: достаем где-нибудь самую малость, смакуем и потом долго вспоминаем, как же это было прекрасно. Это помогает создавать магию.

Спор все продолжается – и никто не выигрывает, потому что каждый голосует за себя. А я смотрю на волшебный шар, который лесовик бросил в траву, касаюсь земли, прислушиваюсь и принюхиваюсь к костру, представляю вкус черного хлеба на языке. И когда на секунду мне удается ощутить все пять вещей разом, по-настоящему их почувствовать, тело прошивает легкая дрожь. Хочется вдохнуть глубже, пальцы покалывает. Вот она, золотая магия. И пока прилив не иссяк, срочно потрачу ее на то, что мне сейчас нужно.

Я решительно вышел на середину круга, прямо к костру, и все замолчали.

– А это что за хмырь? – спросил кто-то.

– Вот так меня обычно тут и называют, – с виноватой улыбкой начал я. – А вообще-то меня зовут…

– Ты какой-то страшноватый, – перебила водная дева, та самая, храбрая.

Я развел своими хилыми ручками. Даже в компании, состоящей из таких причудливых созданий, я выгляжу самым странным. От этой мысли мне стало грустно, и я изо всех сил уставился на прекрасную водную деву, чтобы удержать в себе огонек золотой магии. Она взгляда не отвела – и правда храбрая.