Собиратели голов - Руслан Мельников

Пролог

Рев, грохот… Сильный толчок. Последний? Ну хоть бы на этот раз — последний!

Нет. Еще один. И еще. И снова, и опять…

Глухой удар снаружи сотрясает весь контейнер. Скрежет… Кажется, уж теперь-то закрытый пластиковый пенал непременно переломится надвое. Но прочный контейнер не ломается. Плывет дальше. Не плывет — несется по широким трубам-тоннелям подземного лабиринта.

В помятой крышке появляется новая трещинка. И новая течь. Слабая пока, едва заметная, но с каждой просачивающейся внутрь каплей в контейнер втекает смерть.

А вот — опять водоворот…

Бориса бросает на чернявую девчонку. На дикую… Бывшую дикую. На трéску… Теперь, впрочем, тоже бывшую.

Чернявая — уже без сознания. Простреленное и перетянутое автоматным ремнем плечо. Голова с мокрыми налипшими на лицо волосами бессильно мотается туда-сюда, стучит о пластиковые стенки. Затылком, лбом… Звякает массивный гладиаторский ошейник.

Борис тоже нет-нет да и прикладывается к пластику то черепушкой, то своим ошейником.

Но в реве Волны этих звуков почти не слышно.

Борис тоже находится на грани отключки. Рассчитанный на одного покойника гроб-контейнер, в котором сейчас ищут спасения два живых человека, резко крутануло. Перевернуло в очередной раз. И в очередной раз поплавочная конструкция вытолкнула контейнер крышкой вверх.

Крышка усеяна мелкими трещинками. Вода из них уже не сочится — капает. Хорошо хоть нижняя, более массивная и прочная, часть пластикового контейнера, лучше держит давление Волны, удары о стенки Коллектора и трение вымываемого наружу мусора, превратившегося сейчас в мельничные жернова.

Вода прибывает. В дикой тряске и круговерти она расплескивается по всему и без того невеликому пространству тесного контейнера. Вода повсюду. И ничего не стоит захлебнуться. Только чудом они еще не утонули в своем плавучем гробу. Хотя чернявая, может быть… уже…

Весь мир сжался до размеров похоронной тары, несущейся в грохочущей тьме. Вестибулярный аппарат — как стрелка компаса на магнитном полюсе. Кажется, навсегда утрачено представление о месте в пространстве, о верхе и низе.

И кажется, эта изощренная пытка будет продолжаться вечно.

Но пытка закончилась. В этом мире рано или поздно заканчивается все.

Бурный поток вышвырнул их из городской клоаки, как сжатый воздух выплевывает шприц-ампулу из подствольного пневматического ампуломета.

Борис этого, конечно, не видел. Не мог видеть. И поначалу даже не слышал. Не понял даже.

Он не почувствовал того момента, когда широкое жерло Коллектора осталось позади.

Понимание пришло позже. Много позже.

Их все еще несло и кружило. Но било о стенки уже не так часто, вертело не так быстро и терло о мусорную массу не так сильно. Стремительное течение увлекало дальше, дальше… Однако это уже не было прежней безумной пляской щепки в грохочущем водопаде.

Волна, промывавшая Коллектор, выпихнула мусор за пределы городской черты, рассеялась и схлынула. Вне Коллектора, на открытом пространстве, мощный водяной напор быстро слабел. Хаос бурлящих водоворотов сменился сильной качкой, а качка — едва ощутимым покачиванием.

Вместо непрекращающегося грохота и рева теперь снаружи слышалось лишь редкое постукивание и тихое шуршание о пластик.

Удивительно, но УПК — универсальный плавучий контейнер — выдержал бешеную водяную круговерть. И еще удивительнее был тот факт, что укрывшиеся в нем люди пережили смертельную болтанку.

Они уцелели оба. Потерявшая сознание чернявая еще дышала. Хрипло, часто, но дышала.

Борис рискнул приоткрыть крышку контейнера. Он сдвинул ее примерно на треть — так, чтобы не потерять. Но чтобы была возможность сесть и осмотреться.

Течение несло их между бетонированных берегов широкого речного русла. Впрочем, не только их несло.

Пластиковый гроб-контейнер то, словно утлая лодчонка, маневрировал между плавучих островов сцепившегося и слипшегося самого разнообразного хлама, то, подобно ледоколу, вспарывал сплошную мусорную корку, под которой не было видно воды.

Коллектора за спиной тоже уже видно не было. Да что там Коллектор — даже высотки городских окраин едва-едва просматривались на горизонте. Сложная система плотин, водозаборов, насосов и прочей автоматизированной подземной гидравлики, регулируемая компьютерным центром, в очередной раз выполнила свою работу. Волна — искусственно созданный, многократно усиленный и прокачанный по городскому Коллектору мощный водяной напор — выбросила из Ставродара все лишнее. Далеко выбросила.

Потом все шло своим чередом, без участия человека и машин. Течение подхватило, течение понесло…

Вся поверхность реки была усеяна зловонной массой — перемолотой, перемешанной и извергнутой Ставродарским Коллектором.

Отбросы, бумага, рваный пластик, контейнеры — большие и маленькие, целые и поломанные. Еще что-то — непонятного происхождения и предназначения, размокшее, разбухшее, размякшее. И снова — отбросы. Отбросы, отбросы… Нечистоты… Содержимое десятков, а может быть, сотен подземных накопителей. Тонны отходов жизнедеятельности огромного города. Суточная норма испражнений мегаполиса.

Все это покачивалось на слабой волне. Отчего казалось, будто по речному руслу ползет огромный мусорный червь без конца и края. Течение гнало плавучую свалку прочь от города. Вонь стояла невыносимая.

Но бетонированное русло расширялось все больше. В теле мусорного червя появились рваные раны — первые водяные просветы в месиве запрудивших реку отходов. Вода была мутной, грязной, покрытой маслянистой пленкой и действительно напоминала сочащуюся из раны темную кровь пополам с гноем.

Потом сплошной мусорный поток начал раскалываться и распадаться на куски. Это было похоже на весенний ледоход. Только воняло ЭТО ужасно. Жутко воняло.

Гроб был затоплен почти наполовину. А чернявая все не приходила в сознание. Чтобы девушка не захлебнулась, Борису приходилось одной рукой придерживать ей голову. Другой он пытался вычерпать грязную воду.

Получалось не ахти, конечно. Но кое-как все же получалось.

Когда пространство впереди более-менее расчистилось от мусора, а голые, залитые бетоном крутые склоны наконец сменились пологими берегами, заросшими высокой травой и густым кустарником, Борис начал выгребать со стремнины. Лишний раз опускать руку в вонючие воды было мерзко. Но, увы, ничего похожего на весло в проплывающем мимо хламе обнаружить не удалось.

Дело оказалось непростым. Неповоротливый пластиковый гроб-контейнер все-таки не легкое каноэ. Но если очень хочется выбраться из мусорной реки на берег, можно заставить слушаться и его.