Академия Ринвуд. Ученица темного мага - Алеся Наварро

Пролог

Ветер налетел внезапно. Влажное дыхание тумана, непроглядной пеленой окутавшего колокольню, забралось под ночную рубашку. Холодными липкими пальцами пробежало по телу, еще хранившему тепло постели. Амалия поежилась и обхватила руками обнаженные плечи. Гадкое местечко. Неудивительно, что сюда никто уже давно не ходит, – даже колокол позеленел от времени. Доски под ногами прогнили насквозь: один неосторожный шаг – и упадешь с высоты нескольких десятков футов. Что она вообще здесь забыла? И кто сейчас поднимается по лестнице?

Шаги раздавались откуда-то снизу, громкие и уверенные. Тот, кто решил среди ночи посетить это забытое Всемогущим Отцом место, явно бывал здесь раньше и не боялся оступиться. Хрупкие древние ступени жалобно скрипели под ногами ночного гостя, но все же не ломались. Амалия не стала тратить времени на раздумья и укрылась в тени. Тому, кто в такое время разгуливает по заброшенным колокольням, определенно не стоит попадаться на глаза.

– Я здесь.

Вот странно. Голос у ночного гостя оказался юный, почти мальчишеский. Амалия уже успела представить себе чернокнижника, головореза или беглого каторжника, но никак не парнишку, всего на год или на два старше ее самой. Страх уступил место любопытству, и она осторожно сдвинулась влево, прижимаясь животом к колоколу.

Отсюда Амалия могла разглядеть только неровно светящийся по краям невысокий силуэт: у одетого в короткий плащ юноши была то ли свечка, то ли магический огонек, без которого он бы точно переломал на лестнице все ноги.

– Я здесь, – твердо повторил юноша, поднимая свет повыше. – Я пришел.

Крохотный огонек в его руках дернулся и едва не потух. По ногам протянуло холодом, и вся колокольня натужно заскрипела от вновь налетевшего ветра. Темнота в нескольких шагах перед юношей пришла в движение и начала сплетаться в длинный уродливый силуэт, лишь отдаленно напоминающий человеческий. Тощий, вытянутый, с неожиданно коротким туловищем и непропорционально огромными руками (или лапами?), свисающими ниже узловатых колен. Отец Всемогущий! Амалия съежилась и затаила дыхание, боясь выдать свое присутствие. С каждым мгновением ей становилось все холоднее, но ткань ночной рубашки на спине все равно намокла от пота.

Чудовище вдвое возвышалось над худощавой фигурой юноши и даже чуть склонялось над ним, чтобы не упереться крохотной головой на тонкой длинной шее в потолок.

– Чудес-с-с-с-сно, – прошелестело оно. – Прос-с-с-с-сто чудес-с-с-с-сно…

Как будто шепот нескольких десятков, а то и сотен человек – с разных сторон. Черная тварь стояла не только перед юношей, но и за спиной Амалии, по ту сторону старого колокола, в каждом темном углу – везде.

– Ты готов, мой друг?.. – поинтересовалось чудовище. – Ты обдумал мое предлош-ш-шение?

– Нет! – прошептала Амалия. – Не слушай его!

От ужаса горло словно сдавило невидимой ледяной рукой. В груди не хватало воздуха, будто бы немыслимая тяжесть вжимала Амалию в холодную медь колокола. Она проклинала себя за трусость, но никак не могла отважиться и закричать, спасти юношу. Слишком самонадеянного или глупого, чтобы увидеть, чем на самом деле было создание, предлагавшее ему сделку. Амалия могла лишь смотреть, как юноша кивает и медленно опускается на колени перед чудовищем, которое уже протягивало к нему свои длинные когтистые лапы. «Беги! Спасайся!» – только и успела подумать Амалия…

Чудовище посмотрело прямо на нее.

– Просыпайся, милая.

Амалия несколько раз дернулась и сбросила на пол мокрое от пота одеяло. Свет, пробивавшийся сквозь ставни, больно резанул по глазам, но окончательно прогнал жуткие видения. Старая колокольня с чудовищем внутри растаяла в утренних лучах, выпуская Амалию обратно в ее комнатку на втором этаже Вудсайд Хаус.

– Плохой сон? – тревожно поинтересовался отец, накрывая ее лоб прохладной ладонью. – Ты в порядке, милая?

Амалия вздохнула. То, что должно случиться, ничем не лучше самого страшного ночного кошмара. Она уже знала, что ответит отец, но все равно спросила. Не могла не спросить.

– Папа, мне обязательно ехать?

С губ отца тут же исчезла привычная улыбка. Оливер Хэмптон был мягким человеком, но когда его взгляд за стеклами очков становился таким, как сейчас… И все же попробовать стоило. Хотя бы еще раз.

– Это действительно так нужно? – робко начала Амалия. – Может быть, в следующем году…

– Амалия.

Амалия. Не малышка, не детка, не милая. Даже не Ами. Амалия. Значит, спорить бесполезно. Как можно так поступить с собственным ребенком? Еще совсем недавно отец обещал, что никогда не оставит свою маленькую дочурку, а теперь… Конечно, он знал, как нужно, как правильно, но Амалия никак не могла отделаться от ощущения, что ее попросту предали. Выбросили. Вот Мирону разрешили учиться в Эйлсбери – всего в получасе езды от Вудсайд Хаус, совсем рядом. Правда, в конце концов непоседа братец все равно укатил доучиваться в далекую заснеженную Московию, где все время зима, а по улицам ходят медведи в меховых шапках. Два года назад, когда Амалии едва исполнилось четырнадцать. Отец был против, но особо спорить не стал. И почему сейчас нельзя так же? Но нет – Амалии придется на целых пять лет отправиться к черту на рога. В проклятую Академию! Снова захотелось плакать.

Воздух в комнате подернулся рябью, и свечка на столе потухла, беспомощно выпустив из почерневшего фитиля сгусток дыма.

– Амалия.

Отец нахмурился и слегка повысил голос. Вот это уж совсем редкость. Значит, пора вставать и собираться.

* * *

– Мы уже приехали? – поинтересовалась Амалия и пересела поближе к окну кареты.

Котенок недовольно пискнул у нее на коленях, но тут же снова задремал, уткнувшись в ладонь мокрым носиком. С тех пор, как Амалия подобрала серого полосатого малыша на конюшне, они не расставались. Отец недовольно ворчал, но в конце концов обещал замолвить за пушистого разбойника словечко. Если повезет, ректор разрешит оставить котенка при кухне или в караулке.

Карета неторопливо катилась по мощеной дороге – такой ровной и гладкой, будто бы камни для нее специально подбирали вручную, а потом еще долго полировали. В родном Эйлсбери, конечно, были дороги и пошире, особенно на окраинах, застроенных всего каких-то десять-пятнадцать лет назад, но таких аккуратных Амалии видеть еще не приходилось.

– Ты уже спрашивала всего пару минут назад, – улыбнулся отец. – Но на этот раз мы действительно почти приехали. Смотри!

Густые темные заросли по обе стороны дороги расступились, открывая Амалии дивный вид. Замок Ринвуд словно вырастал из дубов и вязов, окружавших ее плотным кольцом. Деревья уже примеряли осенний наряд, и среди буйства красок листвы высокие стены из серого камня, пожалуй, выглядели бы мрачновато, если бы не сияющие прямо над ними черепичные крыши – яркие, задорно-красные, хотя, по словам отца, им была уже не одна сотня лет. Смотровая башня вонзалась в ослепительную синеву неба острым шпилем, увенчанным золотым флюгером.