Сказки темного города. Фатум - Наталиса Ларий Страница 10

– Да, – засмеялась графиня. – Но как только малыш появляется на свет, то спустя пару часов и он, и мать принимают человеческий облик.

– Я никогда к такому не привыкну, – застонала я.

– Не все так страшно, как тебе кажется. Ну вот, посмотри на них, – она кивнула на окно в сторону небольшой группки молодых людей, стоящих у фонтана и весело смеющихся над чем–то. – Отличаются ли они чем–то от вас, обычных людей?

– С виду нет. Но все же, – пожала я плечами. – Дарьяна сказала вчера, что вервольфы-мужчины любят покорных женщин. Что значит покорных?

– Да как тебе сказать. Мы, женщины–вервольфы, достаточно свободолюбивые, равные мужчинам. Я бы так сказала. А вы да, покорные в большинстве своем. Особенно те, кто из заведения Дарьяны выходят. Вы более нежные, ласковые, знаете, где нужно промолчать, чтобы не накалять обстановку. Поэтому, возможно, наших мужчин вы так и привлекаете. Умение быть гибкой в отношениях – это не всем нашим женщинам дано. И еще мы больше матери, чем жены. Нам больше важны дети, чем муж. Как только на свет появляется малыш, муж отходит на второй план. Мы с того времени остаемся больше партнерами, семьей, основанной на долге, помощи. У нас это как-то так, – улыбнулась женщина, видя, как я недоверчиво на нее смотрю.

– А что, совмещать все…никак прям? – не понятна мне была такая странная позиция.

– Это наша природа, Кэтрин.

– Поэтому ваши женщины и принимают как должное то, что ваши мужчины ищут себе в спутницы таких вот, господи, кукол, как нас называет Винтар?

– Отчасти да. Вервольфы–мужчины более темпераментные, страстные, им нужно больше эмоций, чем нам. У нас же – снующий малыш у ног, теплый дом, достаток и мужчина, который никогда не оставит семью. Вот, собственно, и все, что нам необходимо. Хотя, попадаются такие экземплярчики и среди наших женщин, которые загрызть готовы лишь только за взгляд, брошенный в сторону их мужчины. Но это уже смешанная кровь, были ведь люди, обращенные в свое время когда-то. Вот ваша кровь и берет свое.

– Никогда бы не подумала, что так все строится у вас здесь в семьях, – приподняла я брови.

– Зато у нас никогда не бывает разводов. Пары на всю жизнь складываются. Даже вот если мужчина выбирает себе девушку из заведения Дарьяны, то он с ней всю жизнь тоже проводит. Это дань уважения не только к ней, но и к себе. Мы очень ответственный народ.

– То есть я от вашего сына не отделаюсь в случай чего? –хмыкнула я.

– Почему же. Мужчина-вервольф всегда может дать свободу, если видит, что женщину тяготят эти отношения. Отпустит, но переживет это очень болезненно.

– Девчонки про Дирана говорили что-то подобное, – сказала я, вспомнив, что Селия говорила мне сегодня утром.

– Диран это во владении которого Кукольный дом находится? – спросила графиня.

– Не поняла, – нахмурила я брови. – А разве не Дарьяна владеет ним?

– Нет, она управляющая просто. Он, насколько я знаю, не афиширует среди девочек, что это заведение принадлежит ему. Но мы все знаем, что именно Диран, граф фон Торджер – хозяин этого дома. Его основал еще его прапрадед несколько столетий назад, когда вервольфы оказались в такой ситуации.

– В какой такой ситуации? – не поняла я.

– Все больше женщин с каждым десятилетием гибнет во время родов. Благо, хотя бы малыши остаются в живых. Но вот матери…, – нахмурилась она и отвернулась к окну.

– И что? Не совсем понимаю вас.

– Малышам нужна забота. Вот те, кто могут себе позволить и покупают себе порой не развлечение, отнюдь нет. Они покупают мать своему ребенку. Это высшие тешат свои амбиции. У них и жена может быть, и любовница. А вот средний класс. Тут все обстоит иначе. Многие мужчины просто таким образом пытаются восполнить свою потерю. Свою и ребенка.

– То есть вервольфы чтобы самим не плакать в случае потери да чтобы их дети были под материнским крылом лишают других родителей своих дочерей? – осторожно спросила я.

– Я знаю, как это звучит для тебя, – женщина так же осторожно ответила.

– А по-моему не знаете! Как вы так можете? У вас значит дети? А наши дети – не дети? И в каких таких масштабах гибнут ваши волчицы, что вы идете на такое?

– Для нас каждый представитель клана на счету. Это не в таких масштабах, в каких ты думаешь. Но все же.

– Боже мой. Вы же сама мама. Вы ведь как сына любите и так просто рассуждаете обо всем этом? Вот мои мама и папа там сейчас себе места не находят, думают, а вдруг их дочь утонула в том чертовом мертвом источнике. А я здесь, должна помогать вам, чтобы вашему сыну было легче. Это справедливо?

– Я пошлю весточку твоим родителям о том, что с тобой все хорошо. Ты и сама можешь им написать, обещаю, что все им передам. У меня есть возможность это сделать. Я хочу, чтобы ты была спокойна за них, а они за тебя. Раз для тебя это так важно, – наконец проговорила она после небольшого раздумья.

– Конечно важно! Спасибо, – ответила я, прекрасно понимая, что такой жест от этой волчицы в теле человека был более чем человечным. – Двести, – прошептала спустя какое-то время я тихо себе под нос.

– Что? – переспросила графиня.

– Двести девочек в заведении Дирана на данный момент. Двести семей оплакивают своих дочерей и где-то сто пятьдесят малышей обретут некое подобие мамы. Почему некое подобие…потому, что маму никто заменить не может, ровно как и ребенка. Пятьдесят где-то будут играть роль рабыни в жизни ваших высших вервольфов. Вы бы хоть как-то оповещали родителей, что с их детьми все хорошо. Ну как так можно? Это же не по–человечески как-то, – грустно посмотрела я на женщину.

– Кэтрин, мы разные виды, пойми это и прими. И чем быстрее ты примешь это, тем лучше для тебя. Мы не вампиры, мы не пьем вашу кровь. Но живем так, как живем. Наши традиции и устои – на них посягать нельзя, – строго проговорила женщина, которую, скорее всего, уже начало раздражать мое желание защищать себе подобных.

– Хорошо, я все поняла, – кивнула я в ответ и откинувшись на спинку сиденья закрыла глаза.

– Какой у вас дом…громадный, – после длительной поездки проговорила я, едва только взглянув из остановившегося экипажа на особняк.

– Это наше родовое поместье, – улыбнулась графиня.

«Волчье логово», – едва не выпалила я, но вовремя прикусила язык, с восхищением взирая на высокий дом из темного камня, с кованными воротами вокруг него, витражными окнами с узорами в виде каких-то животных, красиво выложенными каменными ступенями в обрамлении причудливых вазонов из темного мрамора, в которых росли ярко-красные розы.

– Палец не откусит? – усмехнулась я, кивнув на изящную дверную ручку в виде волка, который выглядел словно живой, настолько тонко был выполнен из серого железа.

– Да он–то не откусит, – сосредоточенно проговорила графиня, зайдя в огромный зал на первом этаже, в одном конце которого горел камин.