Интендант третьего ранга - Анатолий Дроздов Страница 10

— Придется класть в три ряда, — заметил Семен, когда трупы собрали. — Большую яму день копать. Ничего, в германскую и не так бывало! Столкнешь в воронку и присыплешь…

У каждого убитого проверили карманы, забрали документы и вещи. Часов и обручальных колец не было. Крайнев вначале удивился, но потом вспомнил: в то время часы были роскошью. Что говорить про кольца… Мужчины стали укладывать мертвых в могилу, Крайнев повел женщин собирать оружие и снаряжение. Брали все: шинели, плащ-палатки, вещевые мешки, ремни, упряжь, патроны… Грузили на телеги. В одном из блиндажей Крайнев обнаружил два плотно набитых вещмешка. Распустил узлы — большие коричневые бруски. Мыло… А он так старался, сдирая обертки с китайского! У женщин, когда увидали находку, загорелись глаза.

— Разделим по справедливости! — успокоил их Крайнев.

Прочесав опушку, Крайнев обнаружил полевую кухню. Она была новенькая, даже бак оказался пуст. Кухня не пригодилась: батальону, который здесь оборонялся, не успели подвезти продукты. Семен находке обрадовался.

— Хорошая вещь! — оценил. — Один бак чего стоит!

Деньги они тоже нашли. В карманах убитых их было немного — денежное довольствие. Немцы, судя по всему, советскими рублями погнушались. Впечатлила другая находка. В большой сумке, найденной под мертвым телом, оказалось много денег — десятки тысяч. Плотные пачки были упакованы в брезентовые инкассаторские сумки, погибший богач носил синюю гимнастерку и такие же галифе. «Инкассатор!» — догадался Крайнев. Эвакуировал ценности, по пути присоединился к воинской части и погиб, как солдат, в бою: рядом с убитым лежала винтовка с опустошенным магазином. Крайнев и Семен, обнаружившие сумку, по молчаливому уговору не стали говорить о ней деревенским — от соблазна подальше. Бросили в телегу и прикрыли шинелями…

Когда тела укладывали в могилу, к Крайневу подошел Семен.

— На одном командире гимнастерка и галифе хорошие, — сказал вполголоса. — Убило осколком, в голову, обмундирование чистое. Настя постирает. Твоего роста…

— Оставь! — велел Крайнев.

— Брезгуешь? — удивился Семен.

— Форму носить опасно. Немцы кругом.

— Но сапоги с ботинками можно! — не согласился Семен. — Люди в лаптях ходят!

Крайнев молча кивнул…

Опять он читал православный канон, затем мужики и женщины быстро забросали яму. Семен отлучился ненадолго, принес из леса еловые жерди и ловко срубил три креста, уставив их поочередно на каждом из трех захоронений. Обратно тронулись поздно — солнце уже садилось. Шли пешком — телеги по борта завалили скарбом. К одной прицепили полевую кухню. Несмотря на усталость, шагалось легко, как после тяжелой и грязной, но нужной работы. Женщины то и дело поглядывали на груженые телеги. Крайнев понял: мысленно делят имущество. Его это не сердило. Все женщины были одеты в простые платья домотканого полотна, в лаптях… Только на головах у них белели фабричные платочки, да и те выцветшие, многократно стираные-перестираные…

— Сколько добра на войну идет! — вздохнул Семен, заметив эти взгляды. — Оружие, одежа, обувь… А люди босыми ходят.

— Дашь каждому по паре сапог или ботинок, одной шинели, одной плащ-палатке, — сказал Крайнев. — Раздай мыло и деньги — которые были в карманах. Не забудь охранника, оставленного в деревне.

— В двух хатах мужиков нет — на войну забрали, — посмотрел на него Семен. — Бабы и детишки. Оттуда хоронить не ходили. Им что?

— Решай сам! — махнул рукой Крайнев. — Чтоб те, кто работал, не обиделись…

Они прошагали полпути, как на дорогу выскочила странная фигура. На ней был длинный, до самой земли, брезентовый плащ и старая шапка-ушанка. В руках у фигуры было охотничье ружье.

— Стой! — закричала фигура, наводя ружье. — Кто такие?

Голос у незнакомца был сиплым, все сразу поняли, что перед ними старик. Семен, ругнувшись, лапнул кобуру «маузера», Крайнев выхватил из-за пояса «ТТ», но еще раньше сориентировались шедшие позади мужики: Крайнев услышал, как за спиной залязгали затворы.

— Не двигаться! — скомандовал старик, оценив суету. — Буду стрелять!

— Только попробуй! — пригрозил Семен. — Чего надобно, дед?

— Кто такие? Отвечай!

Крайнев заметил, как Семен потащил «маузер» из кобуры, и шагнул вперед.

— Интендант третьего ранга Брагин! В чем дело?

— Правда интендант? — радостно спросил старик.

— Могу удостоверение показать.

— Не надо! — заторопился старик. — Вижу, что командир. Коров моих забери!

— Каких коров?

— Колхозных. Неделю стадо гоним, чтоб немцам не досталось, а немцы везде кругом. Сто восемь голов. Их же доить надо. А у меня три девки да я… Три дня хлеба не видели…

Крайнев вопросительно глянул на Семена.

— Колхозная ферма стоит пустая, — сказал тот, прищурившись. — Стадо угнали, остальное есть. Сепаратор, маслобойка… Я там сторожем работал, закрыл на замок, да еще скобами ворота забил…

— Забираю! — решительно сказал Крайнев.

— Расписку дашь? — заторопился старик. — Только справную, с печатью?

— Немцам будешь показывать? — ухмыльнулся Семен.

— Наши вернутся, спросят! — насупился дед. — Что ж мне, в Сибирь? Старый я…

— Дам расписку! — подтвердил Крайнев. — Гони коров следом! Накормим, отдохнете…

Поздним вечером, когда все распоряжения были сделаны, оставшееся после раздачи имущество сложено в сарае, а на лужке перед деревней мычали коровы, ожидая очереди на дойку, Крайнев устало сидел за столом, ожидая Семена. Хозяин запаздывал, и Настя не отходила от окошка — выглядывала. Наконец отскочила и стала греметь чугунами.

— Мужики просят по корове, — сказал Семен, заходя. — По одной в каждый двор. Собрались на дороге, ждут. Ругаются. У всех винтовки. Что скажешь? Стадо-то ничье…

— Государственное! — возразил Крайнев.

— Где теперь государство? — не согласился Семен.

— Значит, поделить? Тогда почему по одной? Пусть берут всех!

— Столько не прокормить! Одного сена сколько надо! Одна своя, одна новая — в самый раз. А, Ефимыч?

— Завтра! — сухо сказал Крайнев. — Когда уйдут дед с девками. Не то и они захотят… Коров пусть выберут, какие нравятся, но не даром. За трудодни. Оставшихся отвести на ферму, пасти, заготавливать им сено, ухаживать, доить, бить масло… Отрабатывать.

— Если б в колхозе так платили! — ухмыльнулся Семен, поворачиваясь, но Крайнев остановил.

— С сегодняшнего дня деревню по ночам охранять! Выставь посты с обоих концов, пусть сменяются, как устав велит.

Семен выскочил из хаты и вернулся, ухмыляясь.

— Чуть не передрались, кому первому на пост! — сказал, усаживаясь за стол.