Весенний подарок ведьм - Элина Литера Страница 10

Я очнулась от того, что мое лицо протирали мокрой тряпицей, и услышала тот же голос: — Найдите ее дядю. Живо! — Он стоял здесь и… исчез? — Отвод глаз. Я тоже не заметил. — Ваша Светлость, она очнулась. — Благодарю вас, госпожа. Леди Перитиз, встаньте.

Тело отказывалось слушаться. Я продолжала лежать и смотреть на лорда в летах, который склонился надо мной, протянув руку. Если к нему обращаются Ваша Светлость, значит, это герцог Ривалт? Здесь? Я никогда не встречала владетелей нашей части Шалпии. Верней всего, это он.

— Помогите ей подняться.

Меня подняли и поставили на ноги. К счатью, мне оставили подвижность глаз, и я смогла осмотреться. Чемодан валялся в пыли — видимо, Гринпич попросту выкинул его из экипажа.

— Леди Перитиз, вы меня понимаете?

Я медленно закрыла и открыла глаза. Его Светлость оказался сообразительным. — Вы можете говорить?

Я повела глазами из стороны в сторону. Герцог задумался. — Магия?

Я вновь прикрыла глаза. — Заклятие?

Так, наблюдая за моими глазами и задавая вопросы, герцог дошел до некоего предмета, который есть на мне. Он крикнул кому-то рядом: — Леди посадить в мою карету, и срочно доставить в мой дом самого сильного магтефактора этого города. — Самый сильный магтефактор, лорд Перетиз, надолго уехал. — Перитиз? — герцог в удивлении глянул на меня. — Демоны. Доставьте мэтра Шулиса! Живее! И помогите леди дойти.

Я широко раскрыла глаза, привлекая внимание Его Светлости, и посмотрела на вещи. — Ах, да, прошу прощения, леди Перитиз. Жак, захвати чемодан.

* * *

Меня, как куклу, довели до гостинной в городском доме Ривалтов. Я никогда здесь не бывала — нетитулованных аристократов в такие места не приглашали. Сидела я ровно, как положено леди. Мне, было, предложили чай, но герцог покачал головой.

Когда прибыл мэтр, высокий сухой старик с подвижным лицом, герцог немедля указал на меня: — На леди предмет, который не дает ей двигаться и говорить по своей воле. Подозреваю, что настроен на выполнение приказов определенных людей. — Клятые демоны, — невежливо воскликнул маг. — Хотел бы я увидеть засранца, который сделал такое с юной девушкой. — Не выражайтесь, Шулис. Того лорда сейчас ищут. Вы можете ей помочь?

Не ответив герцогу (о, похоже, мэтр многое может себе позволить) маг провел руками вдоль моего тела. — Ага! попался!

Старик схватил меня за руку и одернул рукав, открыв браслет. На его лице проступил хищный исследовательский интерес. В академии я не раз наблюдала за магами, юными и не очень, когда они решали непростые задачи. — Так-так-так… Великолепно. Какая прекрасная разработка. Кто же это мог сделать? — Мы непременно выясним. Вы можете избавить леди от этой дряни?

Кажется, хладнокровие герцога дало трещину.

Мэтр накрыл браслет морщинистой рукой и что-то зашептал. Покачав головой, он попросил: — Дайте закаленный кинжал.

Вскоре принесли запрошенное, и он приложил кончик кинжала к браслету. Тот засветился синими всполохами. Браслет распался на две половины. Я с силой выдохнула и закашлялась. — Воды леди!

Выпив полстакана, я смогла говорить. — Благодарю вас, Ваше Сиятельство! Лорд Гринпич — наш дальний родственник. — Погодите, леди. Брансак! Кранд! Ко мне!

В присутствии этих господ я пересказала историю про внезапный статус невесты и то, что произошло в карете. Тему своего грехопадения я обошла, а мужчины тактично не спрашивали. Герцог позвал прислугу, дал указания, как меня устроить, и попрощавшись, удалился вместе с магом и подручными.

ДЭНИЭЛ

Не могу сказать, что я приехал в академию несведущим в любви, но и большого опыта у меня не было. Я не из тех, о ком мечтают девушки по ночам. Первая студентка упала в мои объятия, рыдая после разрыва с боевиком. Вторая — чтоб отомстить изменившему ей стихийнику. После они помирились, и девушка пожелала тайно нас чередовать, но я отказался от подобной чести. Третья заявилась ко мне поздно вечером и начала петь про мою интересность и изящные манеры, но моя интуиция зазвенела колоколом тревоги, и я выставил кокетку за дверь.

Почему я заинтересовал Мадлен, не знаю, но с ней мы встречались до конца учебы. Почти до конца. Она намекала, что не рассматривает нашу связь как нечто серьезное. Я в ответ дал понять, что не потерплю быть одним из многих. Мадлен приняла мое условие. Я знал, что в поисках покровителя она сопровождает некую дальнюю родственницу на городские празднества, и ничуть не удивился, когда она сообщила о расставании. Вероятно, Мадлен нашла того, кто обеспечит ее будущность, и согласно моей просьбе, не стала вальсировать одновременно с двумя. Это вызывало уважение, и я сделал ей дорогой подарок. Она не понимала всей ценности серег с диамантами, но даже когда кавалеры завалят Мадлен безделушками, серьги останутся достойными ее шкатулки. Я дам распоряжение поверенным отца справляться о ее делах время от времени, и если попадет в беду, негласно помочь.

Появление Амелии меня обескуражило. Я отказывался верить, что одна из лучших студенток этого года, талантливый магтефактор, дочь магтефактора первого класса, урожденная леди и весьма привлекательная девушка собирается провести со мной ночь, чтоб лишиться одного из достоинств благородных девиц.

Девственниц среди моих временных любовниц до сих пор не было.

Сначала мне показалось, что Амелия узнала про моего отца и решила состроить интригу, но вскоре я отбросил эту мысль. Девушка была искренна, к тому же, одна из лучших студенток курса, леди, дочь известного магтефактора… Нет, не стала бы она подстраивать ловушку.

Меня закрутило в противоречии. То, о чем просила меня Амелия, было против всех правил. Многие магички-горожанки заводили романы в расчете, что их магического дара и заработанных денег будет достаточно, чтоб искупить небольшой — для простолюдинок небольшой — недостаток. Но девушки благородного происхождения блюли себя строже. Я не должен был соглашаться. Но глядя на ее горящие глаза и решимость, я понимал, что откажись я, Амелия совершит какую-нибудь глупость. Я не верил, что она, как грозилась, пойдет в таверну, но постучаться к моим соседям по этажу с нее сталось бы. Я представил, что в нескольких шагах от меня, за стенкой, в одной из соседних комнат Амелия будет рыдать от боли, а назавтра — от унижения. Держать язык за зубами эти парни не стали бы. Я решился.

Меня поразило ее признание, что она вручает мне свою честь и женственность. Поразило и зацепило за живое.

Я дал день и ей, и себе. Засев в библиотеке, я взял несколько томов: "Наставление молодому мужу" для нужных сведений, "Правила добродетельной жены" и законы по матримониальным правам — для маскировки. Вокруг было еще несколько студентов, которые пользовались последним днем доступа к академическим сокровищам. Надеюсь, никто не видел меня за чтением советов о первой брачной ночи.