Мент, меч и муж - Валерия Малахова Страница 10

Итог – все зря? Налет на дом Ника, нечаянное убийство… все это было совершенно ненужными телодвижениями?

Именно. Ненужными. Правильное слово, Яночка.

Болика можно списать на Ника, и все, даже Ковалев-старший, согласятся. А если Ник вернется в город, то как-нибудь сам отбрешется: после рассказа Айсуо гражданин Васильев у меня тем более симпатий не вызывал. Я к тому моменту совершенно точно буду завалена другими делами и сто раз успею оправдаться перед Мурчалло.

Что, первый висяк, что ли? Так в этом смысле я девичество давно потеряла.

А на душе гражданин Совесть совершает развратные действия – это потому, что дура. Бывает. Не лечится.

Опрос друзей Болика проходил уже в темпе рок-н-ролла – парочке оставила повестку на послезавтра, у троих отобрала письменные объяснения, сводившиеся в основном к «не был, не видел, не знаю». Раз уж я собираюсь засунуть дело под сукно, так пусть оно лежит там красиво оформленное!

Самоуспокоением я занималась весь остаток рабочего времени, принимая к производству заявление о жестоком обращении с матерью-героиней отца-героя (первым делом выяснить, чем там участковый занимается!) и оформляя два «отказника» – дела, по которым состава преступления мной обнаружено не было. Затем поплелась домой.

И почти не удивилась, потянувшись в универмаге к бутылке кока-колы, а схватив рукоять меча. Знакомого, можно сказать, до чертиков.

– Какого… – дошипеть ругательство до конца не удалось. Айсуо отчаянно завопил:

– Справа, хозяйка!

Завалиться на бок. Краешком зрения уловить блеск стали, услышать стук кинжала о прилавок. Потеряться в визге покупателей и продавщиц. Меч перекинуть в левую руку, правой рвануть застежку на кобуре. Оказаться перед высоким, затянутым в черную кожу мужиком. Изо всех сил шандарахнуть ему рукоятью «макарова» в живот – не успеваю, не успеваю выстрелить! Вскочить, уклониться – слева и сзади в поле зрения появляется стальная полоса, рубит кулек с макаронами. Пихнуть назад пяткой, куда-то попасть… Охрана магазина пытается встрять в драку, кто-то лежит с проломленным черепом, кто-то вызывает милицию… Все серьезно, все смертельно серьезно! Где нападающие? Сколько? Нельзя стрелять, куча народу… Айсуо что-то орет, не слышу, нельзя стрелять, но надо, они не церемонятся… прицелиться, выстрелить – мимо. Одно хорошо: ребята, похоже, не привыкли драться в узких проходах между прилавками, даже странно, разве в Средние века коридоры были широкими? Думать некогда, в меня летит странная зеленая фигня, уклониться, фигня падает на пол, шипение, дымок… Сунуть мечом в морду, само собой, не попасть, зато стрелять можно в упор, что-то я в последнее время развоевалась… Айсуо орет уже отчаянно, рядом с ним другие призраки, да что происходит?

Это была последняя мысль. Мир вспыхнул и начал растворяться. Я могла лишь беспомощно наблюдать за происходящим.

А потом, кажется, потеряла сознание.

– Ну, тунеядцы и алкоголики? Вскрытие показало, что покойный умер от вскрытия? – Сама знаю, что шутка тупая. Но общение с флегматичным Фарнустом Ленбором вызывало желание хоть как-то расшевелить эту гору мяса с волосатыми лапами, гориллообразной физиономией и – неожиданно – умными маленькими глазками, поблескивающими с густо заросшего растительностью лица.

Клустициус Шпикачка неодобрительно на меня посмотрел:

– Нехорошо говорите, госпожа вольный консультант по немагическому убиению. Смерть уважать нужно. Тогда и она, хоть рядом ходит, а близко подходить не станет.

Я вздохнула. Иногда на Клустика накатывал стих, тогда нужно было просто перетерпеть. Или пригрозить увольнением. Причина прозаична донельзя: когда Шпикачка только-только начинал у нас работать, его шлепнул пониже спины труп. Никакой магии, просто не вовремя разрешилось трупное окоченение, но заикался наш судебный маг еще долго. С тех пор почтение к смерти – его пунктик.

– Хорошо, со всем моим уважением: отчего парень помер-то?

Лучший костоправ Дойл-Нарижа и судебный маг переглянулись.

– Сложный случай, – неторопливо почесал бороду Фарнуст. – Умер он, несомненно, от удара мечом. Однако перед этим был парализован – остатки отравы в желудке имеются. Извольте видеть: экстракт чилибухи, она же – рвотный орех. В наших широтах вещь редкая, привозится с юга. Ну, или… – господин лекарь сделали значительную паузу. – Или из столицы.

Замечательно. Великолепно.

– В малых дозах чилибуху можно использовать при душевных болезнях или, там, при ревматизме… Но опасно. Потому что яд. И при такой дозе парень должен был скончаться в судорогах от удушья.

Память щелкнула и выдала, где именно я читала о чилибухе.

– То есть его траванули стрихнином?

– Может, есть у яда и такое название.

– Но там же эти… судороги, общая картина совсем не та, стрихнинный столбняк… Господа, уж картину удушья-то я от этой блаженной рожи отличу!

– О, госпожа Иана, никто не сомневается в ваших способностях, – вмешался в разговор Шпикачка. – Просто одновременно с отравлением чилибухой произошло отравление магическим эликсиром вилиссы многоклобуковой, настоянной на… впрочем, отчет я предоставлю сегодня же. Главное, что вследствие этого смешения действие стрихнина было не столь явным, можно сказать, атипическим! Молодой человек просто расслабился, затем обнаружил, что не может шевелиться… а затем его убили. Мечом. При этом есть у меня подозрение, что и меч был не тем, который мы впоследствии обнаружили. Есть, знаете ли, в теле остатки магии внутренней непосредственной, неэликсирной. Слабенькие остаточки, честно скажу, поскольку магия внутренняя опосредованная, подтип – эликсир, забивает все следы прочно…

– Да, – кивнул Фарнуст. – Края раневого канала в некоторых местах не совпадают. Два меча, считайте это доказанным.

– К чему столько сложностей? – Я действительно не могла понять. Стрихнин, эликсир, одним мечом убить, другой в голову всунуть…

Эксперты дружно пожали плечами. Дескать, не нам судить, с какой радости неизвестный злоумышленник решил так поиздеваться над сыскарями.

Ясным было пока только одно: раз окончательная смерть наступила не от стрихнина, а от «механического повреждения, несовместимого с жизнью в момент причинения», то дело это находится в ведении городской стражи. И не смейте тревожить столичный Магический сыск! У них дел по горло. Подумаешь – эликсир: сейчас такие в любой лавке можно купить! Что значит «в провинции подобных лавок нет»? Нет – будут: вы поищите хорошенько, а не стойте с протянутой рукой! А внутреннюю непосредственную магию еще доказать надо. Нет, вы докажите, тогда уже наши эксперты приедут. Кто-кто, говорите, обнаружил? Клустициус Шпикачка? Ну, разве ж это доказательство!

И так далее, и тому подобное.

Впрочем, не то чтобы мне и впрямь хотелось повесить это дело на столичных ребят. Честно говоря, чем меньше здесь вертится людей из окружения Великого Патрона – тем лучше.