Избранная страны драконов - Тася Тараканова Страница 10

Вскоре мы вышли на проселочный тракт, Добромир сказал, что эта дорога ему известна.

Мы шли уже часа три, солнце палило нещадно, вода, которую запасли, была выпита до капли, а жилья поблизости не наблюдалось. На скудные монеты, которые оставались у Эрвина, мы купили немного еды, воды же набрали при выходе из пригорода, но её оказалось недостаточно.

Добромир и Эрвин пытались отыскать хоть какой-нибудь источник, свернув с дороги в разные стороны, когда я уселась на придорожный камень, чтобы отдохнуть. Голову пекло, я накрыла её косынкой и ссутулилась в позе несчастной страдалицы. Со стороны я походила на старушку, пригорюнившуюся на обочине дороги.

Конечно, Добромир несколько раз извинился за ротозейство, но это не меняло дела, пить хотелось со страшной силой. Парни скрылись из виду в редких перелесках около дороги, я осталась одна. Неожиданно из-за поворота показался странный гужевой транспорт с мужчиной-седоком наверху. Зрелище потрясло меня настолько, что я завопила, зовя исчезнувших парней.

Дорогие любимые читатели! Продолжение первой части буду выкладывать каждый день. Прошу ваших звёздочек, отзывов и любви) Надеюсь на взаимность))) Без обратной свзи становиться очень и очень грустно. Жду вас на страницах романа. Спасибо)

Вымахнув из леса почти одновременно с разных сторон, мОлодцы бросились к вознице с такими перекошенными лицами, что он от страха чуть не свалился на землю. В руках у Эрвина была пригоршня земляники, которую он не выпустил, даже перепрыгивая через кочки на поле.

Когда парни оказались на дороге, я сама перепугалась произведенным эффектом, и рукой указала на зверя с погонщиком. Но не животное, похожее на большого дикобраза с длинными костяными иголками по всему телу, поразило меня. Не зверь, а дедуля, безмятежно восседавший сверху дикобраза без седла.

В данную минуту дедок очумело и испуганно таращился на двух здоровых парней, готовых порвать беднягу на лоскуты. Эрвин и Добромир так напугали старика, что поводья в его руках мелко тряслись, хотя колючий Росинант стоял спокойно.

— А как… как, — заикаясь, я не могла подобрать нужного слова. Происходящее казалось фантастикой. К дикобразу была привязана небольшая вязанка длинных зелёных стволов, которые он тянул по пыльной дороге.

— Что? — задыхаясь после спринтерского забега, прорычал Эрвин, — что как?

— Как он сидит? Там же иголки? — я, наконец-то, справилась с эмоциями.

Ответ я не услышала, он потонул в истерическом хохоте. Безудержный гогот парней подхватил и дедок, своим кудахтаньем добавив колорита в общее веселье. Я тоже, глядя на хохочущих парней, прыснула от смеха.

А потом возница аккуратно слез со своего зверя. К пятой точке дедули была привязана вязанка разлохмаченных тёмных прутьев под цвет иголок дикобраза. Самодельная конструкция совершенно сливалось с игольчатой шубой зверя, и ощущение, что старик сидит прямо на колючках, было абсолютно реалистичным. Если бы мне дали задачу на смекалку, как оседлать местного дикобраза без седла, вряд ли бы придумала способ лучше, чем подушка из сухих веток.

Встреча на просёлочной дороге закончилась тем, что старик поделился водой с нашей изнывающей от жары троицей. Емкость с водичкой находилась в заплечной сумке селянина, он расщедрился и отдал всю фляжку. По его рассказу выходило, что до посёлка нам пилить ещё часа четыре. Сам же старик со своим зверем двигался в другую сторону, и ему было не по пути.

Мы тепло распрощались и двинулись дальше. Вскоре от дедовской воды и от земляники, которой Эрвин меня порадовал, не осталось даже воспоминаний, пить хотелось еще больше. Дорога петляла по полю, засеянному пшеницей; здесь негде было укрыться от солнца, ни малейшей тени на десяток километров. Я, еле двигая ногами, чувствовала, что сейчас свалюсь прямо на дорогу, как цыпленок-гриль.

Снова устроили привал.

Вдалеке появилось странное существо, бегущее весело подскакивая вверх-вниз. Его голова на высокой шее то появлялась, то исчезала над колосящейся пшеницей. Добромир поднялся, всматриваясь в приближающуюся животину. Он скинул кепку и куртку, закатал рукава рубашки. Эрвин проследил за телодвижениями Добромира.

— Надо остановить, — коротко бросил чемпион.

— Там, кажется, два седока, — щурясь от солнца, сказал Эрвин, — крупный бегун.

— Если не остановится, — хватаем за поводья, — Добромир покосился на парня, — берегись, у него сильный удар.

— Знаю, — буркнул тот в ответ, — с пассажиров не спускай глаз. Впереди мужик сидит, сзади кто-то мелкий, — Эрвин встал рядом с Добромиром. Я почти не вслушивалась в их разговор, — солнце окончательно разморило меня.

Животное, похожее на большого страуса, приближалось. Отчётливо стало видно, что на спине у него два седока. Добромир поднял руку, прося остановиться. От удушающей жары я почти ничего не соображала, марево было не только над головой, но и в голове. Я смотрела то на парней, то на подпрыгивающего страуса и думала только об одном: «Воды попросим». У меня даже мысли не мелькнуло, что ребятушки замышляют недоброе, но сидевшие на страусе, оказались более догадливыми.

Не добежав метров десяти, страус, пришпоренный наездником, резко свернул и помчался по полю. Добромир и Эрвин бросились наперерез. Высокие побеги пшеницы путались в ногах, но парни, скачками, как спринтеры по бегу с барьерами неслись к страусу. Бегун из страуса был мощный, но двое седоков ощутимо влияли на его скорость. И всё же быстрей в поединке оказался бегун с длинной шеей, — от сильного испуга он выдал предельную скорость и пронёсся под самым носом у преследователей. Эрвин только успел заметить полные ужаса глаза девчонки, которая всем телом приникла к мужчине.

Добромир и Эрвин остановились, переводя дух. Страус, отбежавший на безопасное расстояние, вдруг остановился, потоптался на месте, потом развернулся к преследователям. Седоки о чем-то совещались.

— Эй, — крикнул мужчина, — вы кто такие?

Эрвин и Добромир переглянулись.

— Добромир Светозаров из Светозара. Извините, что напугали вас. Мы боялись, что вы не остановитесь.

Сидящие на страусе активно шушукались, девчушка что-то горячо втолковывала верховому.

— Что вам надо? — грозно крикнул мужчина.

— Ваша помощь. У нас нет воды. С нами девушка, ей трудно идти.

После минутной паузы мужчина сменил гнев на милость.

— Добромир Светозаров, подойди ближе, — позвал он.

Раздвигая ногами пшеницу, Добромир, не торопясь, двинулся вперёд, я из-под руки наблюдала за ним. Немного не дойдя до страуса, чемпион остановился. Переговоры длились минут пять, после чего в руки Добромира полетела бутыль с водой, а страус развернулся и потрусил к дороге. Вскоре бегун скрылся из вида.

Возвратившиеся на просёлочную тропу горе-преследователи вручили мне воду.