Нерушимый - Денис Ратманов Страница 10

Без имени, без адреса, без денег, работы и без каких-либо документов! Без бумажки я какашка, звать меня никак и что мне делать дальше, я понятия не имел. Если мою личность не установят, то что тогда? Попасть в какой-нибудь ЛТП мне совершенно не улыбалось. ЛТП — это лечебно-трудовой профилакторий, куда в моем Союзе насильно отправляли алкашей и наркоманов.

Ну спасибо, богиня, удружила! Со злости я опять стукнул по решетке, и появившийся мент призвал меня к порядку. Алкаш всхрапнул и перевернулся на другой бок. Вот что неизменно в моей стране, так это колдыри. «Пьют и воруют» — вспомнил я крылатую фразу авторства Розенбаума, ошибочно приписываемую Карамзину. Очень хотелось верить, что второе изменилось в лучшую сторону.

Помаявшись, я вдруг почувствовал, что смертельно хочу спать. Сунул ладонь под щеку и сразу вырубился. Не каждый день доводится умирать и оказываться в параллельной реальности, да еще в таком неприглядном виде.

Проснулся я от того, что моего соседа по камере куда-то выводили, и недолго думая перелег на лавочку и сразу же вырубился, а проснулся от стрельбы.

Выстрел повторился. Я слетел с лавки, дезориентированный, завертел головой.

Что? Где? Решетка? Я в тюрьме? Но за что, это ведь меня пытались убить!

Сориентировался, только когда в коридор спиной вперед вошел амбал в черной куртке до колен, с автоматом, в маске-балаклаве, сделанной из черной шапки. Следом вбежал верткий мужичок тоже в маске, со связкой ключей.

Что еще за маски-шоу? Вооруженное нападение на отделение милиции — это вам не шутки. Как им удалось? Их там целый взвод, что ли? Что им нужно?

— Назад! — рыкнул мне амбал, пока мелкий открывал камеру напротив.

Я сосредоточился на одном налетчике, на втором. Амбал жаждал крови, мелкий боялся и хотел побыстрее отсюда убраться и отпирал камеру напротив, постоянно оглядываясь. Ага, значит, не «что», а «кто». Клацнул замок, скрипнули петли и, разминая запястья, из камеры вышел высокий узколицый коротко стриженный парень со взглядом матерого хищника.

— Братаны, — проговорил я, не особо рассчитывая на успех, вцепился в решетку, — выпустите, а? А то ваще край.

Мелкий не глядя кинул мне связку ключей. Звеня, она проехала на середину камеры.

— Лови, терпила.

Я подождал, пока налетчики исчезнут, подобрал ключ и открыл замок.

«Сиди на жопе ровно, — велел инстинкт самосохранения. — Хоть в этой жизни не нарывайся». Но меньше всего я мечтал о еще одной тихой серой жизни. По совести так по совести. Пусть армия для меня ограничилась военными сборами, собирать-разбирать автомат я научился и, пока остальные будущие офицеры запаса хрены околачивали, я стрелял по мишеням. А теперь… нет, не товарищи в прежнем моем понимании из прошлой жизни, но все же товарищи — в опасности, и мой долг — помогать им.

Правда, пока не узнаю, что произошло, непонятно, что делать. Вдруг всех ментов перестреляли нафиг? Да нет, пара выстрелов — для перестрелки маловато. Бред какой-то.

Я беспрепятственно добрался до опустевшего пункта дежурного, больше похожего на современный ресепшен, заглянул за стойку и, не обнаружив труп, выдохнул с облегчением.

Действо разворачивалось на улице. Четыре милиционера столпились у распахнутой двери, капитан Тырин целился из пистолета. Дежурный Гаврилов положил руку на его плечо и прошептал:

— Не стреляй! Промахнешься — они ее убьют!

Видимо, случился захват заложника. Похоже, этот Советский Союз еще дальше от того, который я помнил, и еще меньше похож на исходник, чем я думал.

От грохота крови в висках я перестал слышать прочие звуки. На ватных ногах подошел к ментам, которые глянули на меня и отвернулись, даже не пытаясь прогнать или упрятать за решетку.

Перекрывая выезд хаммерогазелям, припарковались две черные машины неизвестных марок. Возле ближайшей стоял мужчина без маски, целящийся из пистолета в голову крупной женщины в милицейской форме. Руки женщина держала над головой. Сам злоумышленник был едва виден за затемненным стеклом распахнутой дверцы его авто. Причем он, как подсказала «Эмпатия», жаждал смерти этой женщины и намеревался ее прикончить при любом раскладе.

Сердце забилось часто-часто. Вот он, шанс отличиться и испытать второй особый талант!

Я на миг зажмурился и мысленно сформировал запрос:

Хочу быть лучшим в мире стрелком.

По позвоночнику будто бы заструился жидкий огонь, зрение стало четким, чувства успокоились.

Я сглотнул, шагнул к Гаврилову, который больше всего на свете в этот момент хотел того, чтобы все это закончилось, и он остался жив, но чтобы кто-то другой за него все решил.

Оценив ситуацию, я понял, что мне проще простого перестрелять преступников. Правда, в одиночку я не справлюсь, а как среагируют милиционеры на мою инициативу — богиня его знает.

Глаза боялись, а руки делали. Оттесняя Гаврилова, я сжал его запястье и уверенно проговорил:

— Давайте ваш пистолет, товарищ Гаврилов, я знаю, что делать.

Он попытался возразить, но прочел в моем взгляде уверенность и переложил ответственность, разжимая пальцы и отдавая мне табельное оружие, которое даже не поставил на предохранитель. Выговор тебе, дежурный! С занесением в протокол.

— Охренел? — покосившись, рявкнул капитан Тырин, держащий кого-то на прицеле.

— Работаем, товарищ капитан! — прорычал я и продолжил: — Вали амбала с автоматом, потом — мелкого. Я — террориста с заложником. Стреляем по моей команде. Ждем, когда освобожденный преступник сядет в машину.

— Ты чего раскомандовался, пацан? — зло прошипел Тырин.

Я поделился планом:

— Я стреляю. Террорист падает. Женщина прыгает вперед, и милицейская машина защищает ее от выстрелов.

— А если…

Я вскинул пистолет, прицелился в террориста, который, гад, полностью исчез за затемненным стеклом. А если оно пуленепробиваемое? К тому времени процессия — амбал, мелкий и длинный зэк — добралась до второго авто, длинный плюхнулся на заднее сиденье, любезно распахнутое мелким. Башка моей цели высунулась над стеклом, и я одновременно нажал спусковой крючок и крикнул:

— Огонь!

Ухнул мой выстрел, следом эхом отозвался выстрел Тырина. Террорист дернулся, заваливаясь, заложница перехватила его руку с пистолетом, и сведенный судорогой палец отправил вверх пулю, предназначавшуюся женщине. Потом заложница ударила захватчика локтем в висок и вместо того, чтобы спасаться, забрала пистолет, выстрелила пару раз в салон машины и прыгнула назад, прячась за милицейским фургоном.

Амбал, прикрывавший отход длинного, распластался, упав навзничь, а мелкого капитан Тырин лишь ранил, и он укатил на машине с длинным. Автомобиль, на котором приехал террорист, остался стоять — освобожденная заложница расстреляла пассажиров и водителя.