«Гремя огнем». Танковый взвод из будущего - Вадим Полищук Страница 10

Радист закинул автомат за спину, добрался до запора и откатил дверь.

— Ящики какие-то.

В ящиках оказались унитарные патроны, те самые, семидесятишестимиллиметровые. Будет теперь чем японцев встретить, жаль только, что одна шрапнель. Во втором оказалось солдатское обмундирование и белье. «Заодно и в чистое переоденемся», — подумал лейтенант, но озвучивать свои мысли не стал. Уже хотели осмотреть третий вагон, но тут Юра заметил казаков.

— Товарищ лейтенант, казаки!

Радист взял автомат на изготовку.

— Отставить, — остановил не в меру ретивого подчиненного Сергей. — Где они?

Со стороны Телина вдоль насыпи скакали двое. Заметили танк (трудно не заметить), остановились, посовещались. Один остался, второй рысью двинул обратно. Ну, вот все и решилось, осталось только дождаться гостей.

Командир 4-го Сибирского корпуса генерал-лейтенант Зарубаев с утра пребывал в препаршивейшем настроении. После прорыва японцев вверенный ему корпус отступил в совершеннейшем беспорядке. Связь со многими частями отсутствовала, и было непонятно, где они сейчас находятся. В довершение всего очень много имущества, которое с таким трудом доставили через всю страну, пришлось бросить. Многое даже не успели испортить, и все это теперь достанется японцам.

— Ваше превосходительство, — в дверях нарисовался адъютант, — капитан Кондратьев вернулся, просит принять.

— Пусть подождет.

— Он настаивает на немедленном приеме. Утверждает, что у него сведения чрезвычайной важности.

Наверняка еще одна плохая новость, ну да деваться некуда, может, действительно что-то безотлагательное.

— Пусть войдет.

Капитан, небритый, помятый, видно, что прямо с дороги, не вошел — влетел. И с порога начал:

— Ваше превосходительство…

Через полминуты комкор подозрительно принюхался, но знакомого запаха не уловил. Опиумом никто из штабных тоже не баловался, так какого же черта… Ощетинившись генеральскими усами, Зарубаев прервал подчиненного:

— Вы в своем уме, капитан?! Какие еще танки из будущего? Какие потомки из сорок пятого года? Молчать! Вы сами их видели?

— Так точно, — успел вклиниться Кондратьев, — и машины видел, и людей. Более того, один из них прибыл вместе со мной со своим оружием и документами. Желаете взглянуть, Ваше превосходительство?

Уверенный тон капитана смутил генерала, Кондратьева он знал как звезд с неба не хватающего, но грамотного, толкового офицера, к мистификациям и фантазиям не склонного. И вдруг такое… Ну что же, посмотрим, кого он сюда притащил.

— Вы в нем уверены?

— Так точно, Ваше превосходительство!

— Давайте его сюда, посмотрим на это чудо.

Кондратьев торопливо полез в свою сумку.

— Ваше превосходительство, вот еще книга с описанием боевых действий текущей войны. Издана в тридцать восьмом году.

Посмотреть книгу генерал не успел: в комнату, оборудованную под кабинет, вошел здоровенный детина в странном черном комбинезоне, комкающий в руках чудную ребристую черную шапку. Следом адъютант внес его вещмешок, необычное короткое оружие и брезентовый подсумок. Если бы не этот комбинезон, то одень эту рязанскую рожу в серую шинель, папаху на голову нахлобучь — от обычного русского солдата не отличишь, разве что ростом будет выдаваться, но и сейчас такие здоровяки иногда попадаются.

— Здравия желаю, тов… господин генерал.

Первым делом Зарубаев взял в руки автомат.

— Вот так, Ваше превосходительство.

Уже разобравшийся, а чего там разбираться, в устройстве ППС капитан показал комкору, как заряжать и как стрелять.

— Обратите внимание на пистолетный патрон, сейчас никто ничего подобного не делает. А вот год выпуска набит, одна тысяча девятьсот сорок четвертый…

На изучение и осознание новой информации генералу потребовалось минут двадцать. Его подчиненный, даже спросонья, справился намного быстрее. А вот что делать дальше, генерал еще не решил. Как и многие командиры корпусов и армий, Зарубаев был типичным представителем кабинетных генералов, выдвинутых на высокие должности в армии, не воевавшей почти тридцать лет. Строевая подготовка, верность царствующей династии и минимизация расходов от казны в ней ценились намного выше, чем боевая выучка. Однако в отличие от многих своих товарищей командир четвертого Сибирского корпуса мелочной опекой своих подчиненных не докучал. У Куропаткина командиры корпусов роты передвинуть не смели без его приказа. Зарубаев даже инициативу у полковых командиров допускал, в разумных, конечно, пределах.

Отослав Васюкова в приемную, генерал приступил к решению насущного вопроса.

— Если все это действительно так, то попасть в японские руки они не должны.

— Так точно, Ваше превосходительство!

— Что делать думаете, капитан?

— Мною разосланы три парных дозора казаков. Один по дороге на Телин и два к железной дороге. При наличии неисправной машины и малого запаса горючего деваться им некуда. С минуты на минуту жду доклада об их обнаружении.

— Похвально, капитан. Но обнаружить — это даже не полдела. Как думаете их эвакуировать?

— Это возможно сделать только по железной дороге. Нужен паровоз, платформы и саперная рота.

— Саперы-то вам зачем? — удивился Зарубаев.

— Полустанки и разъезды не оборудованы для погрузки такой техники на платформы, придется строить пандус.

— Хорошо, я распоряжусь, но помните о важности и секретности.

— Так точно, Ваше превосходительство!

— Поручик!

Вышколенный офицер мгновенно возник возле дверей, почтительно склонив голову с идеально ровным пробором.

— Подготовьте приказ. Командиру шестого саперного батальона выделить в распоряжение капитана Кондратьева роту для выполнения секретного задания…

Закончив диктовать, Зарубаев обернулся к капитану:

— Действуйте. А этого, Васюкова, я у вас заберу пока. И книжечку эту посмотрю. Любопытная должна быть литература. Комбриг Левицкий… Что это за звание такое или должность?

Кондратьев счел генеральский вопрос риторическим, да и время поджимало.

— Разрешите идти, Ваше превосходительство?

— Да, да, конечно, идите. Приказ будет готов с минуты на минуту, я его тут же подпишу.

Шлепнув на свежую подпись корпусную печать, Кондратьев выскочил в штабной двор:

— Урядник, вернулись разведчики?

— Нет еще, ваше бродь!

— Оставайся здесь. Как кто вернется, галопом на станцию.

Несмотря на поражение в последнем сражении и проигранную войну, поручик Петров был вполне доволен жизнью. В мирное время ему бы еще года три-четыре в субалтернах бегать, а так он уже командир саперной роты. А это немалый карьерный рост и положение в обществе соответствующее. И штабс-капитанские погоны уже не за горами. Именно его рота была выделена в распоряжение Кондратьева.