Нимб - Александра Адорнетто Страница 10

Я невольно позавидовала ее целеустремленности. Моя-то когда проснется?

— Каким образом?

— У твоей сестры никогда нет нехватки идей. Она что-нибудь да придумает.

А Габриель сознательно напускает туману?

— А я? — вырвалось у меня.

— Наберись терпения, — ответил брат.

— Но…

— Ты хотела быть подростком?

Он ободряюще улыбнулся, и мое раздражение растаяло.

Я заглянула в чашу с плавающими в ней черными частицами.

— Кора что, входит в рецепт?

— Здесь грибы — свинушки. Их нужно сначала вымачивать.

— М-м-м… Симпатично, — соврала я.

— Они считаются деликатесом.

Вручив Габриелю чашку, я продолжала развлекаться, наблюдая за братом. И разинула рот, когда острый нож прорезал его указательный палец. Кровь потрясла меня — устрашающий знак, напоминание о нашей уязвимости. Теплая темно-красная жидкость — так по-человечески и одновременно… ненормально. Однако Габриель лишь сунул кончик пальца в рот, а когда вынул его, все уже зарубцевалось. Вымыв руки с мылом, он продолжил резать грибы.

Я взяла веточку приготовленного для салата сельдерея и рассеянно сжевала ее. Особого вкуса не почувствовала, зато он хрустел. И в нем, кажется, полно витаминов. Питательные вещества гарантируют людям здоровое тело и долгую жизнь. Здесь каждый ужасно боится смерти. Почему? Придет время, и страх исчезнет.

Обед Габриелю удался. Он произвел впечатление даже на Айви.

— Очередной кулинарный шедевр, — констатировала она.

— Вкуснотища, — заявила я.

Еда — еще одно земное чудо. Горькая, кислая, соленая, нежная, острая, сладкая, пряная… а иногда и несколько оттенков подряд. Кое-что мне нравилось, другое вызывало желание прополоскать рот… но, в общем, давало уникальный опыт.

Габриель со свойственной ему скромностью не отреагировал на наши похвалы.

— День подошел к концу. По-моему, он был хорошим, хотя я не ожидал, что столько учеников интересуется музыкой.

— Многие из них воспылали интересом к музыке, как только увидели тебя, — с улыбкой заметила Айви.

— Это дает мне возможность повлиять на них, — произнес Габриель. — Тот, кто способен чувствовать красоту звуков, изведает и большее.

— А тебе не тоскливо на уроках? — пристала я к брату. — Ведь человеческие знания для тебя давно открыты.

— Я рассчитываю, что он будет концентрироваться не на содержании, — сказала Айви, — а на иных вещах.

Иногда сестра говорит загадками и ставит меня в тупик.

— Ну а я скучала, — фыркнула я. — В особенности на химии. По-моему, это не мое.

Габриель издал короткий смешок.

— А что же твое?

— Я люблю литературу. Сегодня мы смотрели фильм «Ромео и Джульетта».

Я ни словом не обмолвилась о том, что любовная история очаровала меня. То, что молодые люди с первой встречи полюбили друг друга, разожгло во мне острое любопытство.

— И как тебе? — спросила Айви.

— Сильная вещь, но учительница рассердилась, когда один из мальчиков сморозил что-то о леди Капулетти.

— Что именно?

— Она МЯХП. Полагаю, это оскорбление, поскольку мисс Кастл назвала его хулиганом и выгнала из класса. Габ, что такое МЯХП?

Айви спрятала улыбку за салфеткой, а Габриель покраснел и заерзал в кресле.

— Непристойный подростковый акроним, — выдавил он.

— И?..

Он ответил не сразу, подыскивая нужные слова.

— Данный термин юноши используют, чтобы описать женщину привлекательную, но одновременно являющуюся матерью.

Брат откашлялся и быстро встал, чтобы наполнить кувшин водой.

— Но акроним как-то расшифровывается, — не унималась я.

— Да, — подтвердил Габриель. — Айви…

— По-моему, он означает «мать, с которой я хотел бы… подружиться», [2]— ответила сестра.

— И все? — воскликнула я. — Столько шума из ничего? У мисс Кастл нервы явно не в порядке.

После того как с обедом было покончено и посуда вымыта, Габриель взял книгу и отправился на веранду. Айви протирала стол и плиту, и без того выглядевшие безукоризненно. Ее страсть к чистоте приобрела навязчивый характер, но, может, таков ее способ общения с миром людей? А я опять осталась не у дел. В Царстве Божьем времени не существует, и, следовательно, нет нужды заполнять его. На Земле очень важно чем-то заниматься — чтобы жизнь не казалась бесцельной.

Габриель ощутил мое беспокойство, поскольку передумал читать и просунул в дверь голову.

— Прогуляемся, полюбуемся на закат? — предложил он.

— Прекрасная идея, — улыбнулась я, и настроение у меня мгновенно поднялось. — А ты, Айви?

— Сначала надену что-нибудь потеплее.

Я округлила глаза. Обычно мерзла я, и пальто уже было на мне. Но Айви и Габриель во время предыдущих визитов на Землю приучили свои тела поддерживать нормальную температуру в любых обстоятельствах.

— Наша нечувствительность к холоду может вызвать у людей интерес, — пояснила Айви.

Мой брат кивнул, взбежал на второй этаж и вернулся с двумя куртками.

К побережью мы спускались по извилистой деревянной лестнице с узкими ступенями. Я насчитала сто семь штук. Почему бы не расправить крылья и не полететь? Конечно, после такого поступка мне придется выслушать лекцию. Но я сама понимала, что нам нельзя себя выдавать.

Внизу я тут же скинула туфли, желая ощутить под ногами шелковистый песок. На Земле столько интересного! Еще я заметила на берегу и другие сокровища: перламутровые раковины, гладкие кусочки стекла, сандалию, забытую лопатку… Крошечные белые крабы суетливо сновали по пляжу. Океан ревел, как зверь: то затихая, то с новой силой. У меня даже заболели уши, воздух царапал горло и нос, от обжигающего ветра горели щеки. Но я все равно наслаждалась каждым мгновением пребывания в человеческом облике.

Мы брели вдоль кромки воды, прямо у края пенящихся волн. Наступило время прилива. Совсем недавно я решила лучше владеть собой, но не удержалась и обрызгала Айви. Она не рассердилась, взглянула украдкой на Габриеля и обрызгала меня в ответ. Соленая влага взлетела в воздух, блестя, будто драгоценные камни. Наш смех привлек Габриеля, и он осуждающе покачал головой. Айви подмигнула мне. Я догадалась, что у нее на уме, и с удовольствием исполнила задуманное. Габриель почти не почувствовал лишнего веса, когда я прыгнула ему на спину и руками обхватила брата за шею. Он просто рванул вперед с огромной скоростью, и я почти поверила, что лечу!