Ожерелье Онэли - Лина Тимофеева Страница 10

Дойдя до знакомой тропы, Вепрь, щурясь, внимательно осмотрел стоявшие тут деревья. Окуляры — роскошная вещь — позволяли видеть ночью как днем. Недаром он отдал за них половину своей добычи из Долины ведьм. Они того стоили. Накануне Вепрю показалось, что он видел на некоторых стволах гнезда вестал. Мерзкие твари охотились по ночам, и, хотя взрослые мужчины были им не по зубам, на спящих они, гонимые голодом, могли напасть. Вепрь подошел к одному дереву, достал откуда-то из-за пояса несколько крючьев и полез по гладкому стволу вверх. Гнезда нужно проверить. Хотя зловония, обычно присутствующего в местах гнездования вестал, он не чувствовал. Это давало надежду, что гнезда окажутся пустыми. Но проверить их все-таки нужно.

Крючья безжалостно цепляли кору, отрывая здоровенные куски дерева. На шум можно было не обращать внимания — весталы глуховаты. Примитивные народные суеверия приписывают им несусветные качества вроде способности слышать через стены, превращаться в кучку золы около порога или вселяться в человеческие тела. Глупые крестьяне верили, что убить такую тварь можно, только вогнав ей ольховый кол в сердце. Недооценивать врага, конечно, не стоило. Но на самом деле весталы — обычные кровососы, правда, отлично видящие и прекрасно летающие. Особенно лунной ночью.

Над головой у Вепря показалась куча веток, с которой свисали длинные полосы желтого несвежего мха. Добро пожаловать, гнездо весталы. Алхин нащупал на поясе небольшой кинжал с длинной, причудливо изогнутой ручкой. Легенда про ольховый кол родилась все-таки не случайно: весталы обладали одним удивительным талантом — в минуту сильного страха или смертельной опасности их сердца способны были «уходить в пятки». Точнее, сердце весталы спокойно путешествовало по грудной клетке влево и вправо, и «поймать» его оружием было довольно сложно. Убить летящую весталу из арбалета практически невозможно. Но алхины, которые тоже любят посещать кладбища и заброшенные тракты — любимые места обитания кровососов, давно пользуются специальным оружием для их уничтожения.

Вепрь вплотную приблизился к гнезду. Характерный запах вони — верный признак обитаемого жилища весталы — закрался ему в ноздри. Значит, он лез на дерево не зря. Выхватив пояс, он крепко привязал себя к дереву. Тварь сидела тихо, время охоты еще не наступило, так что алхин успел как раз вовремя. Резкое движение — и кинжал, пронзив гнездо, пригвоздил и чудовище. Не ожидавшая ничего дурного вестала заверещала и рванулась вперед, но изогнутое лезвие только сильнее застряло в ее теле. Специально отточенный кинжал целенаправленно разрывал ее плоть. Вепрю оставалось только удерживать рукоятку. Это требовало больших усилий — гнездо ходило ходуном, дерево тряслось, сверху на голову алхина сыпались сучья, старые обгрызенные кости и мелкие сухие споры мха.

Неожиданно резкий визг раздался прямо под ухом у Вепря. Еще одна тварь со свистом промахнула совсем рядом, слегка задев лицо алхина кожистым крылом. Вепрь отпустил ствол, который до этого момента продолжал обнимать одной рукой, выхватил второй кинжал и приготовился к схватке. Ждать пришлось недолго — сидевшая в гнезде вестала затихала в агонии, и ее подруга была в ярости. Она налетела на алхина, словно взбесившаяся кошка. Оскаленная пасть с мелкими, но длинными клыками оказалась у самого лица Вепря. Невыносимое зловоние не заставило алхина отвернуться и подставить врагу беззащитную шею. Он с размаху полоснул кинжалом по узкой впалой груди твари и только затем вогнал оружие в тело вампира. Когти весталы впились в его плечи, раздирая вместе с одеждой кожу. Алхин зашипел, но только крепче сжал рукоятку. Вестала щелкала зубами, но приблизиться к человеку на расстояние, которое бы позволило укусить, не могла — алхин не сгибал руку с оружием, и чудовище, пытаясь подобраться к человеку, только глубже насаживало себя на кинжал. В последний раз оно попыталось дотянуться до ненавистного врага, затем визг прекратился, хватка когтей ослабла. Вепрь рывком вырвал кинжал из верхнего чудовища, потом, морщась, уперся рукой в тщедушное тельце второй весталы. Он выхватил второй кинжал, и мертвый кровосос упал вниз.

Вепрь аккуратно вытер лезвия специально заготовленной для такого случая тряпочкой и убрал их на место, в особые ножны. Только после этого он прощупал плечи. Конечно, вестала не могла оторвать руку или вырвать сустав. К счастью, сил у нее поменьше, чем у оборотня-мари — вот уж с кем Вепрь, пожалуй, не захотел бы бороться. Да еще с кем-нибудь из диких. Да еще, пожалуй, с горными медведями, которые живут у подножия Северных отрогов. Но царапались весталы все-таки здорово. Крови было много, раны нужно обязательно промыть и перевязать. Но сделать это можно только на земле.

Хорошо хоть не нужно больше лезть наверх, искать новые гнезда: кровососы крепко блюли свои охотничьи территории, два монстра на одном участке — это максимум. Так что сейчас главная задача — аккуратно спуститься вниз. Голова у алхина слегка кружилась, но он привык преодолевать слабость усилием воли, поскольку был твердо убежден, что сила духа крепче и надежнее, чем сила мускулов.

Он ловко спустился с дерева и только там позволил себе слегка застонать. Впрочем, легкий стон не имел продолжения — Вепрь завернул уже слегка притоптанной дорожкой к догорающему костру.

Юноша крепко спал, свернувшись комочком под дерюгой, которую, наверное, достал из своей грубо сшитой сумки. Такую суму постыдился бы носить последний лавочник в Ойгене. Как могла сочетаться эта торба и королевские метки на одежде? Вепрь сел к костру и подбросил в него пару загодя приготовленных веток. Он поставил на огонь оттертый свежим песком котелок, плеснув туда воды из большой фляги. Время от времени он бросал хмурые взгляды на спящего Хельви. Слишком уж подозрительным был его спутник. Возможно, несмотря на все сулимые судьбой блага, следовало поддаться первому порыву и перерезать ему глотку.

Вскипятив воду, алхин стянул остатки куртки и промыл царапины, а потом замазал их резко пахнущей мазью из небольшой коробочки, которую достал из очередного кармана. Мазь жгла кожу, однако теперь ему не страшна гнилая лихорадка. Вепрь критически осмотрел куртку — вот толком заштопать ее он не сумеет. В конце концов, он не королевская швея. Но ходить с драными плечами не слишком удобно — вопрос о том, как это выглядит со стороны, не имел для Вепря никакого значения. Наконец он достал из сумки кусок дубленой кожи, немудреные портняжные принадлежности. При помощи ножа алхин выкроил несколько заплат и как мог пришил их к порванной куртке длинной иглой из рыбьей кости.

Конечно, будь у него с собой амулет гриффонов, который так запросто таскал на шее этот простофиля, до царапин дело бы не дошло. Жаль, что эту вещь нельзя на самом деле отобрать. Она мгновенно потеряет всю магическую силу. Ее нужно отдать новому владельцу от чистого сердца, только тогда оберег станет действовать. А ведь Хельви предлагал ему амулет, сам предлагал! Взамен на немного странную услугу — провести его к крепости Младших. Впрочем, почему же странную — Вепрь усмехнулся. Каждый год в королевстве Синих озер находится пара идиотов, которые рвутся найти бывших врагов. Кто-то ищет их в Тихом лесу, иные — в Черных горах, кто-то — на Северных отрогах. В основном это подростки, встречаются среди них и младшие сыновья знатных родов. Что за мотивы ими руководят, Вепрь догадывался: жажда славы и приключений. Очень редко среди этих бестолковых, безумных романтиков встречались люди, которые стремились к наживе. Именно они, как правило, живыми возвращались после многолетних блужданий по границам королевства, хотя и изрядно поседевшими. После подобных испытаний те из них, кому посчастливилось сохранить здравый рассудок, становились алхинами.