Возмездие - Фабрис Колен Страница 10

Трое азенатов быстро отстали, но Тириус не замедлил темпа. Он остановился лишь по истечении нескольких часов, когда был точно уверен, что за ним уже никто не гонится. Дважды он давал коню отдых. Наконец он добрался до отрогов гор, не подозревая о том, что гораздо более опасный враг внимательно следит за ним и поджидает его тридцатью шагами выше.

* * *

Он напал на него посреди ночи.

Весь день Хассн следил за своей жертвой, поджидая подходящего момента. Ждать пришлось долго. Он всегда так делал. Определял слабые места своих жертв. Потом безжалостно атаковал их. Убийца видел, как молодой ишвен спрятался в высокой траве и напал на всадника. Что и говорить, этот варвар весьма талантлив. Ловкость, природная сноровка его народа, помноженная на азенатскую дисциплину и долгое, тяжелое обучение. У них есть лишь одно слабое место — страх перед убийством. Он еще чист сердцем — колебания его и погубят.

На закате, когда зеленые пастбища стали попадаться все реже и реже, а луга сменились степями, ишвен устроился на ночлег на берегу небольшого горного озера. Он набрал сухих веток, упавших с безуспешно тянувшихся к влаге деревьев, и, прислонив их к окаменевшей коряге, выстроил некое подобие шалаша.

Небо сначала порозовело, потом покраснело, затем нарядилось в звездный убор, и, наконец, свет окончательно уступил место тьме. Раджак Хассн гордился тем, что так быстро отыскал ишвена. Соколы его не подвели. Азенатские разведчики дважды указали ему на след ишвена. Наемник сразу же бросился вдогонку. Остальное ему помог довершить инстинкт.

Теперь он шел вперед уже не прячась, вытащив из-за пояса палицу, и лицо его за забралом шлема дышало невозмутимым спокойствием. С такого расстояния он мог бы убить его, выпустив стрелу из арбалета прямо в сердце. Но это было ему не по душе. Такое убийство отдает трусостью. Он признавал лишь поединок лицом к лицу.

Полученные в юности шрамы пребудут с ним вечно. Когда ему было тринадцать лет, его отец, который на самом деле вовсе не был ему отцом, продал его одному торговцу из Тагораса, чтобы тот сделал из него гладиатора. В первом бою ему пришлось сражаться с семетским мужланом с Берега пяти ветров. По счастью, он остался жив, но навсегда лишился языка. С тех пор он научился обходиться без слов.

Подойдя чуть ближе, Раджак Хассн достал из-за пояса палицу и принялся вращать ею в воздухе. Движение воздуха разбудило Тириуса, который тут же вскочил на ноги, сжимая в руке меч. Луна отражалась в озере, ледяной ветер колебал серебристую траву. Неподвижный человек в черных доспехах и шлеме.

— Кто ты? — спросил ишвен, и свист ветра заглушил его слова.

Наемник подошел ближе.

— Ты пришел меня убить, да? Ты хотя бы знаешь, почему?

Молчание.

— Я не желаю тебе зла, — тихо сказал ишвен.

Но воин в доспехах продолжал двигаться вперед, перекладывая палицу из одной руки в другую. Он чувствовал, как у него внутри нарастает какое-то холодное возбуждение. Предвкушение убийства.

Тириус попятился, чтобы немного отойти от озера. Боя не избежать. А противник его не таков, как те, с кем ему приходилось иметь дело раньше.

— Послушай, — начал он, — послушай (тот продолжал надвигаться), ты ведь меня не знаешь. Я никогда в жизни пальцем не тронул императрицу. Могу тебе поклясться. Не вынуждай меня делать тебе больно.

Хассн за забралом шлема скривился в улыбке. Его противник явно не понимал, с кем имеет дело.

— Ты ведь наемный убийца, верно? Тебе все равно, кто прав, кто виноват. Ты убиваешь ради денег.

Несколько быстрых шагов, и человек в доспехах, взмахнув палицей, бросился на него. Тириус присел, и палица просвистела в миллиметре от его головы. Ишвен ответил ударом меча, но Хассн с легкостью от него уклонился. После этого оба противника сделали несколько шагов назад, чтобы получше оценить ситуацию.

Хассн сделал маленький шажок в сторону, потом развернулся и нанес новый удар — молниеносным движением, гораздо быстрее, чем мог ожидать ишвен. Тот еле успел отбить его, так что с меча полетели искры. От сильного удара заболело плечо. В изумлении от силы своего противника он сделал несколько шагов назад.

Что же делать? Человек в доспехах перекладывал палицу из руки в руку с такой быстротой, что глаз не успевал следить за его движениями. Новая атака пришла слева. Тириус покатился по траве, и удар лишь слегка задел его. Только он успел оправиться от него, как его висок оцарапала палица, а перед глазами заплясали огоньки. Все происходило слишком быстро. Движения наемного убийцы складывались в какой-то невероятный смертоносный танец под ночным небом. Сила и точность. Он атаковал. Он был убийцей, и жертвам его оставалось только отступление, а потом неизбежная смерть.

Ишвена стало лихорадить. Он то парировал удары, то уклонялся от них, понемногу отступая и безуспешно изыскивая способ перехватить инициативу. Он понимал, что наемный убийца превосходит его во всем. Внезапно развернувшись, он бросился бежать. Не к своему коню. К дереву.

Раджак Хассн бросился вдогонку.

Он был удивлен и разочарован тем, что его противник так скоро сдался. Ему претила мысль о преследовании раненой добычи. Все становилось слишком предсказуемым, а потому неинтересным. Играть с жертвой, смотреть, как она вырывается из последних сил — совсем другое дело. В беге с ним никто не мог сравниться, даже молодой ишвен. Выносливость его не знала пределов. Он мог пробежать пятьдесят километров за один день. «Куда же ты, идиот? Ты бросил меч, у тебя не осталось ни капли надежды. Внутренности у тебя сводит от страха. Я думал, ты храбрее».

Раджак Хассн вытянул вперед руку в тот момент, когда его жертва добежала до дерева. Его пальцы схватили пустоту. Ишвен подпрыгнул, уцепился за ветку и с невероятной ловкостью обернулся вокруг своей оси. Хассн хотел увернуться, но удар обеих ног противника пришелся ему прямо в лицо. Он потерял равновесие, а его шлем упал и покатился по траве. Тириус Бархан спрыгнул и вцепился ему в горло. Убийца попытался на ощупь найти свою палицу, но она успела откатиться слишком далеко. Его противник бил его головой о землю, одновременно большими пальцами надавливая на глазные яблоки. Хассн потерял сознание.

* * *

Когда наемник открыл глаза, занималась заря. Его лошадь мирно щипала траву у озера рядом с конем варвара. Он сам стоял на коленях и был привязан к дереву — по всей видимости, довольно крепко. Его грудь была перетянута веревкой, а руки и ноги сведены вместе и связаны позади ствола. В горле у него совершенно пересохло. Ишвен стоял перед ним. В руке у него была его палица. Шлема же нигде не было видно.

— Пить хочешь? — спросил Тириус.

Молчание.

— Не очень-то ты разговорчив, — заметил ишвен. — Но говорить тебе все же придется.

Он подошел к Хассну, опустился на колени подле него и, нахмурив брови, сунул ему под нос кинжал. Он хорошо знал этот запах.

— Иддрам, да? Кто тебя подослал?