Беда не приходит одна - Наталья Косухина Страница 10

— А что случилось? — спросил Слава.

— Еще не знаю, — вздохнула я и снова связалась с Пиграно.

На этот раз мне ответила не прорицательница, а Гарнер.

— Ронер? — Лер? — удивилась я.

— Рассказывай, что у вас там случилось.

Переглянувшись с ребятами, я ответила: — Мы все трое стали очень много есть в последнее время.

Инквизитор уточнил: — Все трое? И насколько много? — У меня количество потребляемой пищи увеличилось примерно втрое.

Некоторое время Гарнер молчал.

— Плохо, — подвел итог маг.

— Что такое? — занервничал Слава.

— У каждого мага есть переходный период, когда его организм перестраивается.

Обычно это происходит в последние годы обучения. Примерно пятый-шестой курс.

— Почему же у нас не так? — в отчаянии воскликнула я.

Почему у меня всегда все не как у людей? А ведь жизнь только начала налаживаться! — На этот вопрос я не могу ответить. Должна быть причина, но сейчас я ее не знаю. Одно ясно — что-то послужило катализатором. Хорошо, что отпуск подходит к концу. Я приеду навестить вас вскоре после начала практики, но ничего уже нельзя поделать.

Процесс вспять не повернуть.

Тогда какой толк от его приезда?! — Что нам делать сейчас? — глухо спросил Дима.

— Ждать возвращения в Академию, где получите инструкции для старшекурсников, что нужно делать в этот период. Но вам придется справляться с этим самим. С практики мне вас не отозвать, но с руководителем я поговорю. До встречи, — попрощался куратор и отключился.

А мы все трое, совершенно убитые, сидели и не знали, что делать.

* * *

Спустя полчаса после разговора с Гарнером наша тройка расположилась в кабинете короля, где присутствовал и первый наследник. За все время, что я гостила здесь, я два раза пила чай с королевой, которая расспрашивала меня о том, как мне отдыхается, о моих впечатлениях и обо всем, что могло дать ей представление о моих планах и желаниях.

С королем же я с самого приема не виделась ни разу. Приняв меня как друга своего рода и убедившись в отсутствии у меня намерений стать его дочерью, он, казалось, потерял ко мне интерес.

Теперь же, восседая за столом, он хмуро взирал на нас троих. Я же ответных взглядов старалась не бросать и наблюдала за птичкой за окном. А Дима в это время рассказывал драконам суть проблемы.

— И что ты такого сделала, что это нарушило у тебя магический обмен, подтолкнув его перестраиваться? — спросил у меня Велор под неодобрительным взглядом отца.

— Почему ты решил, что это я? — задала встречный вопрос.

— Разве не с тебя все началось? — нахмурился первый наследник.

— Не знаю. Могло начаться с любого из нас. Я даже с уверенностью не могу сказать, когда больше стала есть. Все происходило очень постепенно. В одном наш куратор уверен, и я склонна с ним согласиться, — перестройку спровоцировали. Вопрос: кто? — Чтобы ответить на этот вопрос, нужно определить, к кому было легче подобраться? — подал голос король.

— К Димирию, — ответил Велор, подойдя к окну и тоже посмотрев на птичку, а мы при этих словах перевели взгляд на него.

— Ронер все время или таскалась по городу, или сидела безвылазно в библиотеке, или объедалась на кухне. Раф большую часть времени проводил в зале с тренером, обучаясь новым приемам владения клинками. Остается Димирий, — разъяснил свою мысль дракон.

— Брат много гулял со старыми друзьями, много отдыхал и наносил визиты. Если логично предположить вашу связь и искать цель, я бы лично выбрал его.

— Это неважно — через кого действовал противник, — заметил король. — Важно теперь решить, что делать.

Очень умный мужик Димин отец.

— Теперь, если верить тем сведениям, что прислал Гарнер, мы должны преодолеть все четыре этапа перестройки магических способностей, направлять и прокачивать свою силу.

Как нам с этим помочь, он обещал сообщить нашему руководителю практики, — ответила я, сладко посмотрев на Велора.

Лицо наследника скривилось: видимо, разговор с Гарнером уже имел место быть.

— Что будет, если вы не справитесь? — спросил у меня король, и я поняла, что отвечу честно.

— В лучшем случае перегорим и умрем. В худшем — сойдем с ума.

— У нас нет выбора, кроме как ждать и стараться. Завтра прием, а послезавтра мы возвращаемся в Академию, чтобы спустя двое суток оправиться на практику. Там и посмотрим. Уверен, что тройка сделает все, что от них зависит, — мрачно посмотрел на меня Велор.

А я подумала: «Будет ли этого достаточно?»

* * *

В этом мире опоздать на прием — значит оскорбить хозяев, и в большую украшенную залу я вошла заранее, когда королевской четы там быть не могло. Зато присутствовали первый наследник и Дима со Славой.

Облаченная в праздничное синее платье с глубоким вырезом, я прошла сквозь толпу гостей и направилась к постаменту, где обычно располагается королевская чета с детьми.

Поклонившись Велору и не перебросившись с ним и парой слов, я отошла к ребятам.

Мне весь день было не по себе, и от бала ничего приятного я не ждала.

Осмотревшись по сторонам, заметила, что пышное мероприятие в этом мире ничем не отличается от званых обедов Земли. Правда, пожалуй, нет шведского стола… А так — родная атмосфера, в которой можно чувствовать себя комфортно.

Казалось, гости совсем не обращали на нашу тройку внимания, но на самом деле стоит присмотреться и сразу станет понятно — это совсем не так.

Бал начинал набирать силу. Появилась королевская чета, зазвучали пафосные слова, нудные речи, я созерцала предсказуемые действия.

Ранее мне было сказано, что от меня требуется только присутствие, и поэтому, пока Дима и Слава перемещались по залу, я сидела около королевской четы и не двигалась.

Зачем? Мне и так неплохо.

На балу не танцевали только два человека: я и Велор. О своем решении, несмотря на приглашения, я до определенного момента не жалела. В середине вечера я заметила, что ко мне направляется Магела.

Это сложно выразить, но об этой женщине я уже знала все, что нужно. Ее положение, ее желания, ее стремления. Одно непонятно — зачем она направляется в мою сторону? Что хочет узнать? — Добрый вечер, — поздоровалась драконица, присаживаясь рядом со мной на стул.

— Скучаете? Принесла ее нечистая! — Нет. Получаю удовольствие от вечера.

— Не танцуете? — Нет.

— У вас… В вашем мире не принято? — Принято. Просто мне не хочется.

Не признаваться же, что не умею танцевать здешние странноватые танцы. Это же как в восемнадцатом-девятнадцатом веках — ходишь по залу и выписываешь различные па.