Фурии Кальдерона - Джим Батчер Страница 10

Тави достал из сумки кожаную пращу, потом положил в карман несколько гладких камешков.

— А что, Брутус его не найдет?

Бернард улыбнулся.

— Кажется, кое-кто говорил, что справится сам.

Тави смерил дядю хмурым взглядом, потом задумчиво сморщил нос.

— Надвигаются холода, и они это чуют. Для крова и пищи им нужны вечнозеленые растения… но на южных склонах выпасают гаргантов, а они сами к гаргантам ни за что не подойдут. — Тави кивнул сам себе. — На север. Доджер повел их через тракт в сосновые лощины.

Бернард одобрительно кивнул.

— Хорошо. Не забывай, что заклинание фурий не заменяет собственных мозгов.

— Но и мозги фурию не заменят, — понуро буркнул Тави и пнул башмаком комок грязи, раскидав землю и сухие листья.

Бернард положил свою ручищу на плечо Тави, крепко сжал, потом повернулся и решительно зашагал на север по старому тракту.

— Все не так плохо, как тебе кажется, Тави. Фурии — это еще не все.

— Ага, у самого, небось, их две, — буркнул Тави, стараясь не отставать. — Тетя Исана говорит, ты мог бы требовать себе полного гражданства, если бы захотел.

Бернард снова пожал плечами.

— Если бы захотел… что ж, возможно. Но я не дозрел до своих фурий, пока не дорос… ну, почти до твоего возраста.

— Но ты просто медленно созревал, — заметил Тави. — Совсем не так, как я. Никто еще не дорастал до моих лет и так и оставался без фурий.

Бернард вздохнул.

— Ты не можешь знать этого, Тави. Не беспокойся, парень. Со временем все придет.

— Это ты мне с десяти лет говоришь. Будь у меня свои фурии, я бы успел удержать Доджера, и еще… — Он успел вовремя прикусить язык.

Дядя Бернард оглянулся на Тави; лицо его оставалось серьезным, но глаза смеялись.

— Пошли, парень. Нам надо спешить. Мне нужно вернуться прежде, чем соберутся гольдеры.

Тави кивнул, и они быстрым шагом двинулись по извилистой дороге. По мере того как они миновали яблоневые сады, пасеки и углублялись в сжатые северные поля, небо становилось все светлее. Потом дорога нырнула в лес, в котором росли такие старые дубы и клены, что выжить в тени их крон могли только самые стойкие кусты и травы. Ко времени, когда предрассветная синь окрасилась на востоке желтым и оранжевым, они дошагали до последней полоски леса, обозначавшей границу Бернардгольда. Этот лес был не таким старым, поэтому и подлесок здесь рос гуще и местами еще зеленел, несмотря на позднюю осень. Алые и золотые листья висели на скелетах кустов поменьше, а обнаженные деревца поскрипывали, раскачиваясь на ветру.

И тут что-то заставило Тави насторожиться. Он замер и едва слышно предостерегающе зашипел. Бернард пригнулся, и Тави инстинктивно последовал его примеру.

Бернард оглянулся на Тави, вопросительно приподняв бровь.

Тави на четвереньках подполз к дяде и зашептал ему на ухо:

— Там, впереди, в ближних к ручью деревьях. Там обычно гнездятся перепела, а сейчас они летают над дорогой.

— Думаешь, их спугнуло что-то? — таким же шепотом спросил Бернард. — Сайпрус, — позвал он и махнул рукой в направлении деревьев, подавая сигнал меньшей из двух его фурий.

Тави поднял взгляд и увидел, как с одного из деревьев к ним спускается нечто, отдаленно напоминающее человеческую фигуру, но ростом не больше годовалого ребенка. Взгляд светло-зеленых глаз обратился на мгновение на Бернарда, и фигурка опустилась на землю, свернувшись, как зверек. Листья и ветки мгновенно сплелись, прикрыв то, что находилось под ними. Сайпрус склонил голову набок, не сводя глаз с Бернарда, потом издал звук, более всего напоминавший шелест листвы, и исчез в кустах.

Тави все пытался отдышаться после долгого бега.

— Что там? — прошептал он.

Взгляд Бернарда на мгновение затуманился.

— Ты был прав, — ответил он наконец. — Молодчина, малыш. Кто-то прячется в засаде у моста. И у них там чертовски сильная Фурия.

— Разбойники? — прошептал Тави.

Бернард прищурился.

— Это Корд.

Тави нахмурился.

— Я-то думал, остальные гольдеры должны собраться сегодня, но позже. И зачем им прятаться в деревьях?

Бернард встал и отряхнул колени.

— А вот мы сейчас и узнаем.

Он решительно зашагал по дороге к мосту, словно намереваясь пройти мимо засады; Тави старался не отставать. Неожиданно Бернард повернулся влево, натянул лук и пустил стрелу с серым оперением в кусты, которые росли в нескольких шагах от негромко журчавшего ручья.

До Тави донесся вопль, и кусты заколыхались, как от сильного ветра. Мгновение спустя из них вывалился паренек примерно одного с Тави возраста, держась руками за мягкое место. Сложение он имел крепкое, был коренастым, и лицо его было бы симпатичным, если бы не капризное выражение. Биттан из Кордгольда, младший сын Корда.

— Чертовы вороны! — взвыл он. — Ты что, спятил?

— Биттан? — воскликнул Бернард с наигранным удивлением. — Надо же! А я и не знал, что это ты там сидел.

Чуть дальше от моста кусты зашевелились, и на дорогу вышел юноша постарше — второй сын Корда. Он был выше и стройнее младшего брата, волосы на затылке собирал в хвост, а на его лбу уже пролегли морщины от привычного задумчивого выражения. Он с опаской покосился на Бернарда и повернулся к брату.

— Биттан? Ты как, в порядке?

— Я в полном беспорядке! — злобно взвизгнул мальчишка. — Меня подстрелили!

— Ты и правда его подстрелил? — негромко спросил Тави дядьку.

— Чуть-чуть поцарапал.

Тави ухмыльнулся.

— Похоже, ты ему прямо в мозг попал.

Бернард улыбнулся волчьей улыбкой и промолчал.

Снова зашелестели и затрещали кусты — еще дальше от них. Спустя мгновение из зарослей появился и сам глава семейства, фермер Корд. Он был не слишком уж высок, но плечи имел не по росту широкие, да и руки его казались неестественно длинными. Одет он был в линялую, заплатанную серую куртку, которой явно не помешала бы хорошая стирка, и плотные штаны из гаргантовой кожи. На шее его красовался символ статуса: тяжелая цепь стедгольдера. Цепь была грязная и засаленная, но Тави решил, что так она даже лучше подходит к его всклокоченным седеющим волосам и пегой бороде.

Корд двигался откровенно угрожающе, а его глаза налились злостью.

— Что, вороны подери, ты себе позволяешь, Бернард?

Бернард приятельски помахал Корду, но Тави заметил, что лук и стрелу тот держит наготове.

— Маленькое недоразумение, — произнес он. — Я принял твоего мальца за разбойника, засевшего у дороги в ожидании мирных путников.