Невеста герцога Ада - София Мещерская Страница 10

Древняя эллинка Мормоликая больше напоминала статую, чем живую женщину. Казалось, если повернет голову, то шея переломится. С момента появления Данталиона на совете так и стояла в профиль. Правильный и греческий. Длинные черные кудри эллинка собрала в высокую прическу и украсила диадемой. Герцог не помнил цвета её глаз, едва ли когда-нибудь его замечал. Возможно, потому что холодного взора глава Темных вот уже несколько циклов не сводила с Берита.

Новый фаворит Владыки стоял подле него. Воин в красном мундире и с бледным лицом под цвет хитона Мормоликаи. Чем он её привлек? Что пообещал? Неужели был в постели лучше многих?

Ткань Междумирья содрогнулась от портальной вспышки. Герцог потянул носом воздух, ожидая знакомый аромат сирени. Но вместо него пришел сандал, кунжут и полынь. Девять кругов Ада, это еще кто? Рисунок силы тот же, но отпечаток духа другой. Совсем не похожий на Изабэль. Но определенно родственный, хоть и настолько слабый, что Данталион едва различал его среди демонов и колдунов. Даже спутница ощущалась ярче. Заурядная охранительница с въедливым запахом полыни. Любительница ставить подножки и делать мелкие пакости. Слишком мелкие для Совета Междумирья. Что она тут делала?

Герцог шагнул на ступень ниже и переложил косу в левую руку. Длинное древко ударило по козлиным ногам, а хотелось переломить его через колено. Изабэль прислала вместо себя другую! Жалкая белая ведьма даже прийти на совет испугалась. Ничтожество. По-настоящему неприятный сюрприз. Настолько, что впору поздравлять Берита с победой. Что можно ждать от испуганного ребенка с огромными, как блюдце, глазами? Белая ведьма? Да неужели? Стебелек, дрожащий на ветру. Владыка не воспримет её всерьез еще до того, как Мормоликая вступит в игру. Это провал.

Герцог зарычал и ударил хвостом по ступеням. Утопить бы весь человеческий род во Флегетоне с тоски! Совершенно бесполезные создания!

***

После переноса в Междумирье тошнило, как в переполненной маршрутке летним днем с закрытыми окнами. Меня качало, мутило и гнуло к мраморным ступеням. В самолете взлет и посадка приятнее, а я всегда на них плохо реагировала.

– Селеста, встань ровно, – прошипела Камилла, и мне захотелось её ударить.

Достала. Вот извела за ночь и утро, что мы готовились. Бесконечные нотации, придирки и упреки. Селеста туда, Селеста сюда. Если я двадцать лет не учила этикет в принципе, что могла запомнить за один раз? Но кого это волновало?

В лапы к Темным колдунам меня отдали особенно пафосно и церемонно. Нарядили перед этим, как куклу, и выдали сто пятьсот инструкций, что им можно говорить, и что нельзя. Пригрозили, что за любую колкость я или магически пострадаю, или белых ведьм опозорю. Так что язык нужно держать за зубами. Будто это просто. Я бледнела, краснела, представляла кого-то хуже герцога Данталиона, а мужики оказались нормальными и даже симпатичными.

Тот, что взял меня за руку и утащил сквозь лопнувшую ткань мира, был высок, плечист и обаятелен. Мода на одежду у них была, как у наших бедуинов или арабов. Штаны-шаровары, короткие жилетки и чалма. У обоих по загорелым рукам змеились черные татуировки с золотистыми каплями не то краски, не то металла. Никаких животных, людей или надписей. Невероятно сложный орнамент. Мне даже почудилось, что татуировки живые и подвижные. А что? Почему нет? В итоге я настолько неприлично долго пялилась на полуголых колдунов, что Камилла пнула меня по ноге.

Говорили Темные мало. Языкового барьера не было, они просто не болтали зря. Взвешивали каждое слово и выдавали мысли, словно под роспись в журнале. Солидные мужики. И не самые слабые среди своих, как мне намекнула одна из ведьм Ковена, что присутствовала на встрече с ними в доме Аморет.

Поэтому услышав команду: «Позвольте вашу руку, мадемуазель», я смело коснулась ладони колдуна. Он сжал мои пальцы очень крепко, но боли не причинил. Закрыл глаза, сосредоточился, и тут я убедилась, что татуировки действительно живые. Рисунок вспыхнул золотыми пятнами и заплясал на коже. Красиво, черт, я аж засмотрелась! Колдун открыл глаза, сказал «Иррик нам» и меня со всей дури приложили дубиной по темечку. Ай, до сих пор башка гудела. Ну, какой же гадкий этот переход!

– Мадемуазель? – вежливо откашлялся колдун, но руки с живыми татуировками больше ко мне не протягивал. – До конца совета я вынужден откланяться.

– Да без проблем, – машинально ляпнула я, и Камилла пнула меня еще раз. Но колдуна ответ устроил. Надо же. Темный поклонился, а потом ушел от нас вверх по ступеням вместе со своим другом.

– Вопиющая бестактность, – проворчала Камилла. – Мне стыдно за тебя.

«Смотри не взорвись», – не очень вежливо, но хотя бы мысленно пожелала я ей.

Зал совета напоминал Колизей до того, как его разрушили варвары. Что-то такое рисовали на иллюстрациях в учебниках истории и показывали в познавательных фильмах на канале Культура. Вот только места в гигантском зрительном зале занимали совсем не люди. Данталион на гравюре показался мне отвратительным? Мамочки, как же я поторопилась с оценкой. Да он был душкой по сравнению с этим зверинцем!

Демонов собирались по частям из разных животных, вытягивали, скручивали и отрубали то, что не удавалось пришить так, как нужно. Затошнило меня на третьем бароне или маркизе. Заглядывать на ступени выше шея болела. А зря. Откуда-то оттуда меня прицельно рассматривали. Нет, на двух белых ведьм посреди сборища демонов и колдунов пялились все, но щеки у меня горели от какого-то одного взгляда. Он чувствовался каждой клеточкой тела и доставал до печенок.

– Ты главное помалкивай, дитя. На Владыку Ада и Прекраснейшую даже смотреть не смей. Если им что-то не понравится, нас могут убить, – прилипла с наставлениями Камилла. Надо же, опытную ведьму трясло от страха и передергивало от отвращения. А я думала, она привыкла к колдунам и демонам, раз уж жила с ними по соседству.

– Хорошо, тетушка, – устало повторила я в сотый раз. – Буду кивать и улыбаться, пока челюсти не сведет.

Да, я её задевала, как могла. Раз уж Селеста слыла неучем и лентяйкой, то можно было не подстраиваться под витиеватую местную речь. Однако перегибать не стоило. Особенно в таком месте и при таких обстоятельствах. Заряд бодрости кончился, яда на колкости Камилле не хватало, и в ногах уже вовсю ощущалась слабость. Черт, я ведь на полном серьезе в месте под названием «нигде» в окружении самых опасных, мерзких и отвратительных существ. Это не сон, не бред и не моя фантазия. Если до этого я храбрилась и кривлялась, то после первого же взгляда на Владыку онемела и застыла статуей. Сгусток пламени в рогатом шлеме и мантии из самой беспросветной темноты. Настолько величественный и ужасный, что я слышала шепот сожранным им душ и тянулась к ним. Жизнь – тлен и не стоит ничего. Вот оно счастье – окунуться в темноту и стать её частью. Я иду.

Тьфу, мамочки. Нет-нет-нет. Больше никогда ни одного черта не помяну вслух! Лучше без языка остаться, чем еще раз почувствовать себя на краю того самого настоящего Ада.

– Да начнется совет Междумирья! – прогрохотал верховный демон, а я вытерла мокрые ладони о платье.