Черная кошка для генерала - Валентина Елисеева Страница 10

— Хм… — задумчиво протянула Карина, — у вас ведь еще не было интима? Может, после этого накал твоих эмоций возрастет? Кстати, чего тянем? Уж три недели как он за тобой ухлестывает, а возраст у вас уже не подростковый, чтобы годами вокруг да около ходить.

Лара смутилась. При внешней невозмутимости и сдержанности эмоции Дамиан вызывал в ней весьма кипучие и страстные. Испанец откровенно тянул Лару в постель, и она была не против, но ее удерживало от последнего шага ощущение какой-то темной подоплеки его интереса к ней. Ларе не было свойственно сомневаться в своей привлекательности для мужчин, но в отношениях с Дамианом она почему-то чувствовала себя очень неуверенно. У нее даже мелькала мысль поговорить об этом с подругой — психологом из фонда, но идея эта так и погасла на ранней стадии.

«Нет уж, побаиваюсь я этих психологических консультаций. Ходишь себе ходишь спокойно, считаешь, что ты самодостаточная, уверенная в себе современная женщина, а как с психологом пообщаешься — так сразу осознаешь, что самодостаточность — это подавленная нереализованная потребность в общении с людьми, уверенность — попытка сознания скрыть бессознательный комплекс неполноценности, а ощущение, что шагаешь в ногу со временем, — эффект растворения твоего личностного „я“ в массовом сознании толпы. Брр!» — И Лара ответила на вопрос Карины так:

— Не подростки, но и взрослым людям нужно время, чтобы лучше узнать друг друга.

Прозвенел второй звонок. Дамиан с улыбкой оставил свою поклонницу рядом с ее спутниками и двинулся к Ларе, раздвигая людской поток, как изящная яхта разрезает синие воды моря.

— Не соскучилась? — приобнимая девушку за плечи, нежно спросил он.

— Нет, — улыбнулась Лара, и ей показалось, что при этом спокойном ответе в черных глазах испанца мелькнули искорки недовольства.

Скоро должны были дать третий звонок, так что молодые люди поспешили занять свои места в ложе.

Прошло еще несколько дней. Поцелуи Дамиана становились все настойчивей, голова Лары кружилась от них все сильней. После веселого празднования дня рождения Карины, на котором было выпито слишком много шампанского за здравие именинницы, Лара сдалась-таки на милость победителя: с вечеринки она уехала с Дамианом в его пентхаус в отеле.

Это была лучшая ночь в жизни Лары. Она даже не предполагала, что действительно возможно испытать все то, о чем частенько пишут в романах, но тут убедилась на собственном опыте. Дамиан поцеловал каждый сантиметр ее тела, любил ее страстно и яростно, а потом томительно и нежно. Всю ночь напролет. К утру тело Лары стало частной собственностью Дамиана Сантеро, она теперь и помыслить не могла, что у нее может в будущем быть другой мужчина после этого испанца.

— Кошечка моя ласковая, — прошептал утром Дамиан, прижимая Лару к себе и позволяя ей наконец провалиться в глубокий сон без сновидений.

После выходных, проведенных в объятиях страстного бойфренда, Лара приползла на работу в свою контору, чтобы тут же подвергнуться допросу подруги.

— Ну как?! — с горящими глазами вопросила Карина. — Ничего себе, как ты покраснела! Да тебя никакие фото- и видеоматериалы по делам бордельным в такую краску не вгоняли! Я уже умираю от зависти, все было круто, да? Или внешность обманчива?

— Не обманчива, — признала Лара. — Порой я чувствовала себя неискушенной и наивной девочкой в сравнении с ним. Но подробностей не жди!

Карине не нужны были подробности — она и без них радовалась за подругу.

Отец тоже не возражал против такого кавалера дочери, и только мать настойчиво твердила про распущенные нравы современной молодежи, про необходимость одуматься, раскаяться и замолить свои грехи. Спустя неделю Лара решилась пригласить Дамиана на воскресный семейный обед на их загородную дачу, которую все Савельевы давно привыкли называть фазендой. Эта фазенда размещалась на паре гектаров земли, где помимо самого двухэтажного дома, большой бани и гаража находились еще открытый бассейн, теннисная площадка, фруктовый сад с качелями и цветниками, дубовая аллея и небольшой огород, на котором выращивалась клубника (которую обожала Лара), различная зелень и ароматные травы (повар Савельевых предпочитал приправы свежие, прямо с грядки). Ухаживали за всем этим хозяйством профессионалы садоводства — семейная пара, которая постоянно проживала на фазенде в небольшом флигеле, примыкавшем к дому.

— У меня своеобразная мама, она очень верующая, соблюдает все посты и обряды и пропагандирует среди всех наших знакомых смирение и воздержание, — заранее предупредила Лара возлюбленного. — Ты пропускай мимо ушей некоторые ее высказывания, ладно?

Дамиан усмехнулся, провел рукой по длинным черным волосам девушки и пообещал вести себя максимально смиренно.

К Савельевым Дамиан Сантеро явился с двумя букетами орхидей, с улыбкой вручив их Ларе и хозяйке дома. Елизавета тщательно осмотрела кавалера дочери и недовольно поджала тонкие губы.

«Мамочка, ты только с порога отношения выяснять не начинай, дай хоть в комнату пройти! — взмолилась про себя Лара, умоляюще взирая на родительницу. — Просто полюбуйся на него как на прекрасное творение природы».

Ее мольбы были услышаны. Мать чопорно кивнула гостю и повела его в гостиную. Разговор привычно завертелся вокруг событий культурной жизни города и прогноза погоды на ближайшие дни. Свою партию хозяйка дома начала только после горячего:

— Дамиан, скажите, а вы какого вероисповедания? Католик?

— Скорее нет, чем да. По сути дела, я не являюсь приверженцем какой-то одной религии и не посещаю храмы и церкви каких бы то ни было конфессий.

— Но в Бога вы веруете? — испытующе всмотрелась в гостя мать Лары.

— Само собой, — улыбка Дамиана сейчас больше походила на оскал. — Более того, совершенно убежден в его существовании!

Это признание, явно правдивое, почему-то совсем не обнадежило Елизавету. Наоборот, она еще сильнее нахмурилась.

— Если веруете, то почему не следуете его заповедям? Не живете богобоязненно? Грешите? Души своей не бережете?

— Лиза! — не удержался Василий Ильич. — Не начинай! Молодой человек не на исповедь к нам пришел, а ты не святой отец, чтобы наставлять.

Дамиан внимательно посмотрел на прожигающую его неприязненным взглядом хозяйку дома и заметил:

— Бог дал человеку свободу выбора — как жить. Я считаю, что тратить жизнь на подготовку к смерти и последующему воздаянию за праведность неразумно. Жизнь на земле коротка, а существование по ту сторону могилы весьма длительно, успеешь все осознать и во всем раскаяться, зачем же делать это сейчас?

— Полностью с вами согласен, Дамиан! — поддержал гостя Василий Ильич. — Вы играете в карты? Моя жена считает и карточную игру грехом, даже если она идет не на деньги, и никогда не составляет нам с Ларой компанию.

Хозяйка дома оскорбленно замолчала, Дамиан уверил, что играет во все известные карточные игры, и после обеда Лара с отцом и гостем играли в саду в баккара и плескались в открытом бассейне. Мать Лары в этих развлечениях не участвовала, но общение поддерживала и даже воздерживалась от чтения нотаций о пользе праведной жизни. Если же иногда в ее речах и прорывались поучительные нотки, то она не пыталась развить из них целую лекцию. Дамиан же выслушивал все замечания матери Лары с самым сосредоточенным видом и если и пожимал порой плечами, то делал это незаметно для хозяев дома. Лара с Дамианом сыграли и партию в теннис, но только одну: Лара признала, что различие в уровне мастерства у них с Дамианом слишком велико, чтобы играть с настоящим интересом. Лара играла как слабенький любитель, а испанец вполне тянул на профессионала. Василий Ильич не стеснялся расспрашивать Дамиана о его планах по развитию семейного бизнеса в России, а он добросовестно отвечал на все вопросы, не выказывая и тени недовольства. Лара чутко прислушивалась и радовалась, что Дамиан действительно намерен задержаться в ее стране, как и говорил на приеме у губернатора.