Жена проклятого князя - Ирина Успенская Страница 10

Черт. Надо держать себя в руках! Мадам не посмеет ничего с ней сделать. Наверное.

– Я соберу свои вещи. – Она гордо задрала голову, понимая, что уже проиграла этот раунд, даже не выйдя на ринг.

– Нет тут твоих вещей! Скажи спасибо, что не голая уйдешь, так уж и быть, в платье. Быстро вышвыривайся, дрянь!

Сжав кулаки и не оглядываясь, Матильда вышла из комнаты и, стараясь не смотреть на вонючую сопящую громаду, пошла прочь – в общий зал.

– Так эта, мадам, как же ж?.. – недоуменно проворчал страшный Роже. – Мне ж эта! Сладкая девочка!

– Заткнись, урод, – огрызнулась мадам за спиной Матильды.

Матильда выдохнула. Слава всем богам, жадность мадам оказалась сильнее пакостности характера. Не станет она портить дорогой товар.

В гостиной ее ждала одна из девушек и приятная, хорошо одетая женщина в шляпке. Она брезгливо поджала губы, увидев Матильду, но затем одобрительно улыбнулась.

– Свежая, красивая и глаза умные. Хорошо, Фифи, я забираю двоих в счет уплаты твоего долга. Ты мне еще должна сто золотых. Три дня, и если не отдашь, гореть твоему блошатнику синим пламенем!

– Жозефина! – до оскомины сладко улыбнулась мадам. – Ты же знаешь, мое слово кремень. Через три дня я рассчитаюсь.

– Идите за мной, – бросила Жозефина в пространство, направляясь к выходу.

Не оглядываясь больше, Матильда последовала за ней. Прощай, знакомый бордель, здравствуй, неизвестность.

И только переступая порог и шагая на улицу, где мадам Жозефину ждала запряженная сивой лошадью коляска, Матильда про себя попросила «того, кто наверху»: пусть мсье Товиль ее найдет как можно скорее!

Где-то на задворках Брийо

Андрей

– Князь Андрей Волков умер, да здравствует мсье Андре Вульф, – пробормотал под нос Андрей и огляделся.

В этом районе Брийо он не бывал. Слишком грязно и вонь стоит такая, что слезы из глаз. Или рыбный рынок рядом, или речной порт, а может быть, то и другое. Под ногами что-то склизкое, стены тупичка, в который привел портал, изрисованы углем и загажены.

Сунув руки в карманы, Андре быстрым шагом направился к выходу из тупика. Найти извозчика, добраться до поверенного, взять деньги – а дальше можно будет отправиться к Морису. Наверняка вместе они что-нибудь придумают! Да и наверняка отцу вскоре надоест пугать непутевого сына, он выпросит у императора помилование, и все вернется на круги своя.

Представляя, как вернется домой, попросит прощения у матушки и даже поглядит выбранную ею невесту, Андре шагал по узкой улочке. По сторонам он не смотрел, а зря. Не успел он выйти из переулка, как прямо перед ним что-то упало, и его обдало грязной водой.

– Проклятье! Не видишь, куда льешь, дура? – стряхивая с жалкой, и без того грязной одежонки рыбный хвост, Андре поднял взгляд на открытое окно.

– Заткнись, отребье! – каркнула старуха в чепце, высовываясь из окна и потрясая помойным ведром. – Иди себе мимо!

– Ах ты, свиное рыло! – рука привычно потянулась к эфесу шпаги, не то чтобы Андре собирался в самом деле ей воспользоваться против старой перечницы, просто привычка. Но шпаги не было.

Проклятье. Без мундира, в обносках Андре все равно оставался князем. А вот без оружия он чувствовал себя голым.

И без того гадостное настроение упало на самое дно. Неужели это все – всерьез? Без денег, без оружия, без имени и семьи – навсегда? Да нет, не может такого быть. Все образуется. Как-нибудь.

Забыв о старухе, Андре ускорил шаг и сунул руку в карман. Надо же чем-то платить извозчику, наверняка завалялось хоть несколько монет!

В кармане нашлась что-то скомканное, тряпичное. Кошель? Вытянув находку, Андре снова выругался. Никакого кошеля, просто черная тряпка, выбросить ее к демонам… или нет? Почему черная? Развернув находку, он хрипло рассмеялся, почти закашлялся. Это была маска. Дешевая, простая черная полумаска, в каких обычно дерутся на дуэлях, чтобы жандармы не узнали.

Merde!

Отцовская предусмотрительность во всей красе. Ни медяка денег, зато – маска. Чтобы никто не видел лица казненного князя Андрея. Нет вас больше, Андрей Михайлович, нет и не было. Проклятье!!! Найти бы ту дрянь, что вложила окровавленную шпагу в его руку! Найти, набить морду и выспросить: зачем? Серьезных врагов у Андре не водилось, в политику он и сам не лез, от всевозможных партий отмахивался, да и в стольном Владимире появлялся редко. Прогрессивная Франкия ему нравилась куда больше, да и от отцовских нотаций подальше. К тому же тут никто не смел брезгливо поджимать губы на бездарного выродка. Как будто он виноват, что Единый не дал ему дара! Как будто он сам, вылезая из материнской утробы, назло отцу отказался от фамильной магии! Так какого демона вся родня, все отцовские друзья смотрят на него, как на злодея какого? На себя бы лучше смотрели! Пни старые! Вершители мировых судеб, курва мать!

Наверняка или отец переборщил с воспитательными мерами, или кто-то из его заклятых друзей все устроил. Знали, сукины дети, что князь Михаил поверит в любое дерьмо, лишь бы виноват оказался Андрей – позор рода, темное пятно на репутации и прочая, прочая.

В то, что он сам убил наглую дрянь, именуемую сыном Всерадетеля, Андре не верил ни на грош. Чтобы он, князь Волков, марал руки о святошу? Да бабка с помойным ведром – и та больше достойна удара благородной шпагой, чем это недоразумение, посещающее бордели с молитвословом! Тьфу! Да и не настолько он вчера был пьян, чтобы ничего не помнить. Когда женился, и вовсе был почти трезвый. Вот Мими… или Лулу? Короче, шлюшку он помнит отлично!

А ведь если князя Волкова казнили, то шлюшка получается вдовой. Однако какой милый сюрприз будет батюшке, когда шлюшка придет к нему требовать вдовью долю!

Представив, как скривится князь Михаил, Андре улыбнулся и надел маску.

– Эй, извозчик! – Андре махнул рукой проезжающей мимо пролетке.

Сукин сын и не подумал остановиться, только презрительно фыркнул.

А шпаги нет, рука снова схватила пустоту. Merde!

Выдохнув и медленно досчитав до десяти, Андре отправился дальше, к стоящей на перекрестке коляске. Уж этот-то не проедет мимо.

– На улицу Менял, дом семь, – приказал Андре, ставя ногу на подножку.

– Деньги покажь, оборванец. – Кучер обернулся, уперев руку с кнутом в бок.

– Приедем – расплачусь. Трогай. – Андре стоило серьезных усилий не обругать зарвавшегося смерда.

– А ну слазь! – Кучер нахмурился. – После тебя еще коляску мыть!

– Трогай, любезный, – процедил Андре… и едва успел увернуться от кнута, хлестнувшего наотмашь, но не успел – от пинка, сбившего его в пыль.

– Проваливай, пьянь. Проспись в канаве. Да скажи спасибо, что не сдал тебя жандармам за бродяжничество! Слыхал о новом законе? Так-то! – Кучер ухмыльнулся, поигрывая кнутом.