Город - Стелла Геммел Страница 101

Разговаривая с хозяйкой доходного дома, Дол пустил в ход все свое обаяние, но добился немногого. Эта самая хозяйка Мегги, тощая, усталая и боящаяся даже самых обаятельных людей, если они задают лишние вопросы, давным-давно положила себе поменьше совать нос в чужие дела. Она сидела на крылечке, скармливая вонючему псу подозрительного вида объедки, и наотрез отказывалась не то что обсуждать с Долом своих постояльцев, но даже и в глаза ему смотреть. Она ну ничегошеньки не знала ни про Барта, ни про его дочь Эмли, кроме имен. А про их загадочного спасителя и того меньше.

Дол горячо поблагодарил ее за напрасную попытку помочь и двинулся в дальний путь обратно, в свой Бурманский конец. Тут ему попался на глаза тощий и неопрятный мальчишка: он удрал от Дола за угол, но тут же выглянул и уставился на него, явно что-то про себя взвешивая. Дол, хромая, подошел. Мальчуган отбежал чуть дальше по улице и высунулся из-за следующего угла. У Дола не было ни сил, ни времени в такие игры играть. Он вытащил сребреник в два пента и подбросил на ладони, поглядывая на мальчишку. Тот жестом поманил за собой и бросился в переулок. Дол вздохнул и двинулся следом, нащупывая кривой нож, с которым никогда не расставался.

Уличный мальчуган завел его на зады каких-то конюшен, где толстяк-сторож, разлегшись на кипе сена, предположительно стерег сеновал.

– Свинокол-то убери, дядя, – фыркнул мальчишка, кивая на оружие в ладони Дола.

– Это уж мне самому решать, – ворчливо ответил тот.

– Я все видел, – гордо заявил малыш, грязным кулаком утирая сопли. – Видел, как горело!

– Расскажи мне что-нибудь, чего я еще не знаю, и монетка твоя, – сообщил ему Дол, убирая двойной пент и прислоняясь к кипам сена.

– Почем я знаю, что тебе известно… – Мальчик помрачнел.

Тут он был прав.

– А ты попробуй, – пожал плечами Дол.

– Я видел, как все вспыхнуло. Огонь – р-раз! – и до крыши…

– Ты знал старика Барта и Эмли?

Мальчик кивнул.

– А где они теперь, знаешь?

– В больничку поехали.

Это была неправда. Лечебницы Дол проверил в первую очередь. Он тяжело поднялся.

– Я не знаю, куда они потом подевались, – торопливо заявил мальчик. – Зато я видел солдата…

– Какого солдата?

– Который на мост за ними лазил.

– Который их спас?

О спасителе Дол знал только то, что парень был высокий и светловолосый.

– Я видел его в переулке, – кивнул мальчишка.

– Уже после пожара?

– Не-а! – Паренек замотал головой: дескать, ну и медленно же ты, дядя, соображаешь! – Раньше. Он подсматривал…

– Подсматривал? За кем?

– За стариком и девчонкой. Говорю же, я его видел! Он на той стороне торчал, где дом Мегги!

– В самом деле? – Дол бросил монетку. Мальчишка ловко поймал ее и сунул во внутренний карман грязных штанов. – Расскажи про него все, что запомнил!

– Ну, он дылда такой…

– Выше меня?

– Во насколько! – Мальчишка хмыкнул. – И моложе!

– Сколько ему, по-твоему, лет?

Мальчик склонил голову к плечу, изображая глубокую задумчивость. Потом кивнул на храпящего сторожа. Дол навскидку определил, что тому было лет тридцать.

– Ну… примерно как ему. И он солдатскую куртку носил, такую… без рукавов. Алую…

– Форменный камзол. Чего-нибудь особенного не вспомнишь? Полоски, пуговки там какие? А наколки у него были?

Мальчик даже глаза прикрыл, вспоминая. Потом сказал:

– Не-а.

Дол вздохнул. Ничего себе испытание: по таким вот приметам отыскать солдата в Городе, битком набитом войсками.

– У него отметина была на руке, – вспомнил мальчик.

– Татуировка?

– Не-а. Как ожог от огня, только… – Информатор напряженно нахмурился, подбирая слова. – Только старая.

– Старый ожог? – Что-то шевельнулось в глубине памяти Дола. – А случайно, не в форме буквы «эс»?

Мальчишка непонимающе смотрел на него.

– Вот такая. – Дол нагнулся и начертил на земле. – Это называется «эс».

– Точно! С-с-с-с…

Вот теперь Дол восстановил подброшенное памятью. Рассказ Креггана о солдате, встреченном в «Ясных звездах»… вопросы Барта… Солдат с воинской татуировкой о семи звездах, рослый, светловолосый, с клеймом на руке!

– С-с-с-с, – повторил мальчик. Похоже, ему нравился звук. – Это он свое имя так обозначил?

– Может, и имя, – рассеянно проговорил Дол, думая о той игре в уркват.

– Значит, Сэми, – сказал мальчик.

– Что?

– Сэми, говорю. Должно быть, его звали Сэми.

Дол еле сдержался, чтобы не схватить маленького паршивца за горло, и взревел:

– Так ты знаешь его имя?

– Ну… – Мальчишка опасливо попятился. – Слышал мельком… Когда они уходили от Мегги. На другой день или позже… Он ей нравился… Мегги, в смысле. Я все видел! Он по-доброму обошелся с ее старой собакой. Она сама говорила. Она сказала ему: «Побереги себя, Сэми!» Вот так прямо и сказала…

Этот дворец был полон интриг и битком набит тайнами. Они родились вместе с ним, в те незапамятные времена, когда река Менандр свободно струилась под солнцем мимо только что возведенных каменных палат и глинобитных домишек. Потом реку пересекли мосты. Их делалось все больше и больше, на них начали строить здания. Миновали столетия, и великая река целиком ушла в недра разросшегося Города, став всего лишь частью его сточной системы. Даже название ее оказалось забыто.

Но сама река никуда не исчезла. Каждый день она исправно поставляла огромные массы воды, изливавшиеся с юга, а в дождливые сезоны – с возвышенных плоскогорий востока. Река протекала под Городом, омывая самые нижние уровни его подземелий, смятые и сплющенные поступью истории. Вода сочилась сквозь трещины древних камней, и камни постепенно разрушались. Она впитывалась в доисторические дубовые сваи, а потом истекала из Города посредством бесчисленных пещер, тоннелей и зарешеченных труб, прорывалась источниками, стекала по рвам и канавам – к морю, к морю!

Однако древние механизмы, давным-давно воздвигнутые более предусмотрительными людьми, уже не работали. Поэтому некоторой части воды вытекать было некуда. Самые нижние уровни Города медленно разрушались, а вода ползла вверх.

В переломные годы, когда шлюзы и водосливы в глубинах Города только начали выходить из строя, дворцовые механики не нашли в себе ни воли, ни мужества спуститься в тоннели и оставили починку будущим поколениям. А когда те пришли, было уже поздно. Механизмы, нуждавшиеся в ремонте, давно утонули, подобраться к ним стало невозможно.