Рассадник добра - Светлана Дмитриева Страница 105

Машка проснулась от холода. «Какая мистическая сволочь, — подумала она, — послала мне этот сон? Узнаю — убью!»

Лежа на полу, она плакала, не отрывая дрожащих рук от лица и не открывая глаз. Она не хотела окончательно просыпаться, не хотела чувствовать на шеках ветер и ласковое касание солнечных лучей. Одеяло, сползшее на пол вместе с ней, казалось страшно жестким, а сам пол — холодным. Хлюпая носом, она старалась прогнать из горла колючую горечь. Ей было так хорошо в этом сне, так спокойно и безопасно, как не было никогда в жизни. Она не помнила ни сюжета сна, ни кого она в нем видела, но ощущение того, что мир вокруг создан для нее, было настолько замечательным, что терять его оказалось страшно. От него осталось только смутное чувство, что где-то — совсем рядом — есть кто-то, кто любит ее и непременно решит все ее глупые человеческие проблемы. Кто позаботится о ней, не читая нравоучений, потому что сам не сахар и не праведник. Он где-то существует, нужно только найти его. Машке вдруг представилось, что этот кто-то непременно должен оказаться принцем, в крайнем случае, заколдованным злой ведьмой. Конечно, это было глупо, как глупы все сказки, но Машка мгновенно и накрепко решила, что будет искать этого человека, И непременно найдет. Потому что сказки — фэнтези, волшебные истории и прочие сочинения, на которые теперь была похожа ее жизнь, — обязательно должны заканчиваться хорошо. Сколь бы глупы они ни были. Ведь это закон жанра.

— Эй, что с тобой? — окликнул ее Май, появляясь в окне. Кажется, он принципиально не пользовался дверью, дабы подчеркнуть свое отличие от людей.

— Ничего, — хмуро буркнула Машка, вытирая слезы и торопливо поднимаясь с пола.

— Но ведь ты ревела, правда? — не отставал эльф.

— Девушки часто ревут, — фыркнула Машка. — Ты принес мне хуммуса?

— Нет. — Май растерялся. — А что, должен был?

— Настоящие мужчины, вламываясь к девушке рано утром, непременно приносят ей что-нибудь приятное, дабы не быть выгнанными в шею, — нравоучительно сказала она.

— Ну так я принес тебе себя. — Эльф широко улыбнулся.

Машка тяжело вздохнула и улыбнулась ему в ответ. В каком-то смысле эльф был совершенно прав: по утрам нет ничего лучше такой жизнерадостной морды в окне. Особенно если утро выдалось странным.

Привычным жестом скрутив волосы в куцый хвостик, она мельком взглянула в зеркало и ужаснулась собственным красным глазам.

— Надо же, вампир! — воскликнул Май.

— Не обзывайся. Сама знаю, что не красавица, — буркнула Машка.

— Да нет, гони его быстро, пока не укусил! — заорал эльф, спрыгнул с окна и больно хлопнул ее по шее.

Машка немедленно завизжала, даже не успев толком испугаться, отпрыгнула и с опаской дотронулась до своей шеи.

— Развели тут дряни, — проворчал Май, растирая ногой что-то по полу. — Одно слово — люди.

— Это что, действительно вампир? — поинтересовалась Машка, задумчиво разглядывая невразумительное влажное пятно.

Ошметки панциря красноречиво подтверждали, что эльф не шутил.

— Конечно, — подтвердил Май. — Вампиры всегда заводятся в белье, если его долго не стирать. Только не у нас. Высоких светлых вампиры не любят, у нас кровь горькая.

— Ужас какой. — Машка вздохнула. — И что теперь делать?

Май с отеческой нежностью взглянул на нее, пробормотал нечто невнятное, но явно ругательное и сильно дернул себя за волосы, вырвав порядочный клок.

— На, положишь под подушку, — сказал он, протянув ей волосы. — Вампиры не любят нашего запаха. Мигом разбегутся. И стирай белье чаще, чтобы заразу не разводить. А то покусают — мигом облысеешь, почернеешь и будешь солнечного света бояться.

— Я в курсе, как действует на человека вампирий укус, — отозвалась Машка. — Только я не знала, что они такие маленькие и вообще насекомые. Я думала, они человекообразные. Так во всех книжках написано.

— А ты меньше книжек читай, — серьезно посоветовал Май. — Там вранье написано. А про вампиров — особенно. Ты меня слушай, я умный. А то пупочки, говорят, тоже думают, пока в кашу не сварятся.

В кашу Машке не хотелось, а потому она поспешно сунула под подушку эльфийские волосы и решила перед сном тщательно проверять белье. Мало ли какая еще нечисть там завестись может!

Напоследок, перед самыми холодами, солнце шпарило вовсю. Казалось, что с неба на многострадальную землю льются потоки расплавленного золота. Было так светло, что почти ничего нельзя было рассмотреть. Щурясь, Машка упорно топала по пыльной тропинке. До Солнышковой рощи оставалось совсем немного — буквально пара минут, которые она искренне надеялась выдержать. После набега дракона на поместье Вилигарк лежал практически не поднимаясь, жаловался и ныл, как заправский умирающий. Стены Роесны потускнели, а светящийся мох, хоть и расплодившийся в жутких количествах, светил совсем слабо. Скелет-секретарь почти не вылезал из своей ниши, валяясь там бесполезной грудой костей. Магической энергии не хватало даже на то, чтобы поддерживать в пределах поместья постоянный мягкий климат, к которому Машка успела привыкнуть. Солнышковая же роща располагалась на самой окраине владений Вилигарка.

Ругательски ругая работодателя-некроманта и всю его некромантскую практику, сильно расходящуюся с теорией, она миновала поворот и остановилась в восхищении. За совершенно обыкновенными дубами и елочками лесополосы открылась Солнышковая роща, прохладная и тенистая. Десятиметровые желтые ромашки величаво покачивали роскошными головами, давая себе труд реагировать на легкий ветерок. Если учесть еще, что ромашек росло здесь невероятное множество, можно понять, что впечатление это производило сногсшибательное.

Под одним из монструозных цветочков сидел Май и рассеянно чертил что-то прутиком на земле.

— Добралась наконец-то, — ворчливо отметил он, не поднимая головы.

Машка плюхнулась рядом с ним.

— Общаясь с тобой, я начала подозревать, что у эльфов глаза везде, а не только там, где положено! Что это?

Не церемонясь, она ткнула пальцем в рисунок. Эльф вздрогнул и зашипел, будто потревоженная неосторожным путником змея. Что поделать, эльфы действительно очень близки к природе.

— Гадаю! — сказал он, немного успокоившись. — Лапы убери, напортишь. Это, знаешь ли, дело тонкое, людям почти недоступное!

— Странно, — невинно заметила Машка. — А вот я в городе видела гадателей, и, клянусь тебе, это были не эльфы.

— Разве это гадатели?! — фыркнул Май с плохо скрываемым раздражением. — Ни тебе точного места события, ни тебе времени, ни списка действий, которые помогут события избежать. Дотошности — ни на лошик. Одно слово, люди.

— Ух ты! — слегка преувеличенно восхитилась Машка. — А ты это все можешь, о светлоликий представитель древней цивилизации Ишмиза?