Кровь драконов - Тодд Маккефри Страница 109

Там уже находился Тьеран в компании своей огненной ящерицы. Цветок Ветра отлично знала, что файры терпеть не могут дождя, но этот файр метался над головой своего хозяина и пронзительно верещал.

— Смотрите! — крикнул Тьеран; чтобы перекричать шум ливня и гром, ему пришлось сильно напрячь голос. Он метнулся из-под арки туннеля внутреннего двора на дорогу, ведущую от Колледжа.

Цветок Ветра поспешила за ним. На бегу она вскинула голову. Сверху падало что-то крупное. Прежде чем она смогла хоть что-то сообразить, масса с отвратительным мягким стуком ударилась о землю прямо перед ними.

Это был дракон. Цветок Ветра всматривалась во мрак темной дождливой ночи, пока не сверкнул очередной разряд молнии. Она задохнулась от ужаса.

— Будите Колледж! — крикнула она. Ее пронзительный голос прорезал шум дождя. — Тащите аш-эн-о-три!

— Цветок Ветра, что это такое? — раздался у нее за спиной женский голос. Не оглядываясь, она узнала Эморру.

— Пусть немедленно доставят аш-эн-о-три! Мы должны сжечь этот труп. Сжечь, и немедленно!

— Он инфицирован? — спросила Эморра. Не дожидаясь ответа, она принялась отдавать распоряжения людям, выбежавшим следом за нею.

— Даже хуже того, — ответила Цветок Ветра. К ней уже подбегали люди с большими банками азотной кислоты. — Лейте на труп. И не экономьте. От этого зависит само существование Перна.

Когда плоть молодого дракона зашипела под первой порцией кислоты, Тьеран вдруг рванулся вперед. В руке он сжимал поясной нож.

— Тьеран! — крикнула Цветок Ветра, ее голос слился с криком Эморры. — Что ты делаешь?

Тьеран быстрым движением отрезал ремешок от надетой на дракона сбруи, снял с него серебряную застежку и кинул ремешок на труп. Поспешно отступив, он подозвал человека с банкой и сунул руки прямо в кислоту, заскрипев от боли зубами.

— Что ты делаешь? — перепугалась Цветок Ветра.

— Все в порядке, — сказал Тьеран, показывая ей кисти рук Они были покрыты множеством ужасных ожогов, возникших там, где кислота проникла через пленку жиров, защищающих кожу. Молодой человек помахал бляшкой.

— Это скажет нам, чей был дракон.

Он стиснул зубы и закрыл глаза, боль от химических ожогов наконец-то сломила барьер, образованный выбросом адреналина, который и толкнул его на этот безумный поступок.

— Кроме того, — добавил он, задыхаясь от боли, — это вовсе не так болезненно, как укус стража.

Когда холодный серый свет утра наконец-то прорвался сквозь никак не желавшие рассеиваться облака, Цветок Ветра все еще стояла, устало ссутулившись, возле дымившихся останков дракона. Азотная кислота уничтожила всю плоть, оставив только побелевшие кости. Глядя, как на мертвого дракона банка за банкой выливается азотная кислота, сжигавшая, слой за слоем мускулы и мягкие ткани, Цветок Ветра чувствовала себя так, будто стояла здесь обнаженной, во всем безобразии голого старческого тела. И свои эмоции она ощущала так пронзительно и неприкрыто, как, пожалуй, никогда прежде.

Лужица зеленой слизи, вытекшая из ноздрей дракона после удара о землю, все объяснила Цветку Ветра: этот дракон был поражен той же самой болезнью, что и две огненные ящерицы, явившиеся ранее.

Снова и снова она прокручивала все произошедшее в памяти. Она твердо знала, что там присутствовало нечто такое, на что она не обратила внимания, но что было важно и обязательно должно всплыть. Много раз память показывала ей, как дракон появился высоко в небе и начал неудержимо падать на землю — уже мертвый. Глухой чавкающий звук падения все еще вызывал у нее дрожь.

Снова и снова она обращалась к своей памяти, пыталась принудить ее двигаться медленнее, дать возможность рассмотреть все, самые мелкие подробности. В конце концов она сердито вздохнула, потому что ей так и не удалось восстановить то ощущение, которое возникло на короткое мгновение и которое — она знала это! — необходимо было восстановить и проявить. Она уж испытала его прежде, когда появились огненные ящерицы. Ощущение мимолетного контакта или чего-то похожего.

Наконец Цветок Ветра сдалась и с горечью покачала головой, отгоняя эту мысль. У нее было множество других очень серьезных проблем.

Она ожидала скорого прибытия М'халла и, возможно, даже Торен. Она нисколько не удивилась бы, если бы сюда примчались все драконы Перна. Она велела рабочим выкопать могилу, в которую можно было бы поместить скелет — все, что осталось от молодого дракона. Могилу следовало обильно засыпать известью: хотя Цветок Ветра и не сомневалась в том, что болезнетворные бактерии уничтожены азотной кислотой, но она не была уверена полностью.

Одних этих мысленных картин и воспоминаний оказалось вполне достаточно для того, чтобы Цветок Ветра на протяжении всего остатка ночи даже и не подумала снова лечь в постель.

Но было еще кое-что. И это «кое-что» еще сильнее взбудоражило ее, настолько взбудоражило, что она отвлеклась от происходившего лишь для того, чтобы набросить теплый зимний плащ и выпить кружку обжигающе горячего кла.

Это было состояние кожи дракона, покрытой странными пятнами, неровной и рябой. Такое впечатление, что у нее глубоко изменилась структура. Она видела дракона лишь несколько минут, издали, да еще и в ночной мгле, изредка разрываемой вспышками молний. Увиденное беспокоило ее, но почему — она еще не могла объяснить. Где-то в глубине души она знала, что в этом был какой-то особый смысл, но не могла его уловить. Это сильно беспокоило старого генетики настолько сильно, что она всю ночь оставалась под дождем и даже не подумала уйти в помещение и тем более лечь в кровать.

— Мама?

Она настолько глубоко погрузилась в размышления, что голос Эморры заставил ее вздрогнуть.

— Ты всю ночь провела на ногах! Цветок Ветра кивнула.

— Я пытаюсь кое-что припомнить.

— Вот и прекрасно, только сначала пойдем позавтракаем, — предложила Эморра. — Возможно, твоя память будет работать лучше, когда ты согреешься.

— Скоро сюда прилетит М'халл и другие всадники, и не только всадники, — сказала Цветок Ветра.

— Я побуду здесь, — сказал Тьеран, подходя к ним. В руке у него был мясной рулетик, испеченный к завтраку. — Я…

Он умолк, не зная, что сказать дальше. Цветок Ветра повернулась и понимающе улыбнулась ему. Эморра тоже улыбнулась, почти одновременно с матерью.

— Идите, — сказал Тьеран. — Я подежурю здесь и буду направлять всех всадников к вам.

— Спасибо тебе, — сказала Цветок Ветра, почувствовав, как к горлу неожиданно подступил комок.

Тьеран кивнул и отвернулся к обугленным остаткам мертвого дракона-королевы. Стоять на карауле. Отдать последние почести умершей.

И в вышине дракон ревет,

И Нить смертельная горит.