Пес войны и боль мира - Майкл Муркок Страница 11

— Ты вызвала демона?

— Я продала свою душу.

— И была спасена?

— После заключения сделки меня объявили прокаженной и заживо замуровали в нише городской стены. Я выбралась из заточения, и после этого следы проказы исчезли. Двумя днями позже, когда я отсиживалась в одном укромном местечке, появился мой повелитель собственной персоной. После этого я получила распоряжение направиться сюда, где и должна ему служить?

— Ты действительно веришь, что Люцифер наблюдает за тобой и что это замок Люцифера? — я протянул руку и погладил ее по щеке.

— Я знаю только, что Люцифер является моим повелителем. Я знаю также, что здесь его земные владения. — По выражению моего лица она поняла, что я не поверил ей.

— Но сейчас-то его здесь нет? — спросил я.

— Сейчас он здесь, — бесстрастным голосом произнесла она.

— Я не заметил никаких признаков его присутствия, — язвительно заметил я.

— Ты умеешь распознавать следы присутствия Люцифера? — поинтересовалась она снисходительно, будто отвечая на вопрос ребенка.

— По крайней мере, я могу услышать громовые раскаты, сопровождающие его приближение, — сказал я.

Она простерла ко мне руки.

— Весь этот замок, лес вокруг — это все Его признаки. Как ты думаешь, почему так безжизненна эта местность?

— Не думаешь ли ты, что я боюсь моментаего появления? И как ты можешь здесь жить?

В ее голосе промелькнуло сожаление.

— Здесь могут жить только души, принадлежащие Ему, — ответила она.

Я зябко поежился.

Она меня почти убедила. К счастью, здравый мужской ум вернулся ко мне, я поднялся с кровати и начал одеваться.

— В таком случае мне пора, — сказал я. — У меня нет ни малейшего желания заключать сделку с Люцифером. И я могу предложить тебе, Сабрина, меня сопровождать. Мне кажется, в своем положении упрямиться глупо.

Она погрустнела.

— Если бы в этом был смысл, и ты мог спасти меня.

— Но я могу попробовать. У меня есть конь. Уезжаем немедленно.

— Я не могу сейчас уехать. И ты тоже не можешь, как и твой конь.

Мне показалось, что она шутит.

— Конечно, человек не может быть абсолютно свободен, и я не могу отвечать за моего скакуна, но оба мы в состоянии исчезнуть отсюда в одно мгновение.

— Ты можешь остаться и познакомиться с моим повелителем, — сказала она.

— Никогда не испытывал желания продать душу.

— Ты должен остаться, любимый. — Она протянула ко мне руку.

— Милостивая госпожа, подобная апелляция к моей чести лишена смысла. У меня ее не особенно много. Думаю, между нами не должно быть никаких недомолвок.

— Я влюбилась в тебя, — сказала она.

Это было больше, чем обращение к моей чести. Я переменил тему.

— Ты говорила, что твой повелитель сейчас находится в замке?

— Он ожидает нас.

— Один? Где? Я прихвачу меч, чтобы познакомиться с этим «Люцифером», этим своеобразным колдуном. Он думает, что всесилен. Хорошая острая сталь опровергнет его самомнение и докажет тебе, что он смертен. И ты станешь свободной, я обещаю тебе это.

— Возьми меч, если ты этого хочешь, — произнесла она.

Встав с постели, она принялась надевать ажурное белое платье. Я стоял рядом и беспокойно наблюдал, как она достает одежды из своего гардероба и чувствовал себя, как молодожен, знающий, что его супруга прихорашивается для любовника.

Что ж, я уже был готов поверить, что такая красивая и видная женщина живет под властью Сатаны. Мы оба были в том возрасте, когда сомнения отражают лишь нашу собственную беспомощность.

Я перекинул перевязь меча через плечо и надел латы. Стоя перед ней, я пытался понять, какие чувства ее обуревают. Она смотрела на меня, и в ее взгляде была боль и удивительная незащищенность.

— Если ты пойдешь со мной, — сказал я, — это будет лучшим подарком для меня.

— Сила есть у каждого, — произнеслала Сабрина, — но зависит она только от состояния души. Я здорова душевно так же, как и ты, мой господин.

— Значит, ты боишься его только наполовину, — сказал я и, взяв ее за руку, пошел через спальню. Из дверного проема потянуло холодом.

— Так где же ожидает нас этот твой Люцифер?

— В холле, — ответила она.

Мы долго шли по коридору, потом спустились по широкой каменной лестнице, ведущей в главный холл.

— Мы что, находимся в Аду? — поинтересовался я и несколько театрально огляделся.

Сквозь окна были видны деревья. Все оставалось таким же, как во время моего первого посещения.

— Может быть, — сказала она.

Я покачал головой. Требовалось многое, чтобы поколебать мои взгляды на мир. Мой дух закалился во многочисленных походах, лишениях и невзгодах войн, и все происходящее со мной я воспринимал только преломляя через призму собственного опыта.

— В таком случае весь мир представляет собой Ад, — заметил я.

— Ах, — воскликнула она, — может быть, есть еще какая-нибудь надежда?

— Могут быть только намеки на надежду, если мы думаем, что в нашем собственном мире царит Ад, как ты думаешь?

— Ад лучше, чем вообще ничего, — прозвучало мне в ответ. — Во всяком случае для некоторых.

— Я не могу согласиться с такой точкой зрения. Во взгляде на некоторые вещи я совершенно непоколебим, милостивая госпожа.

Всю жизнь я мечтал увидеть настоящего дьявола, и в случае, если мы действительно находимся в Аду, мне хотелось получить веские доказательства его существования.

— Принимая во внимание вашу интеллигентность, вы весьма расчетливы, мой господин.

— Мне так не кажется. Я солдат, как уже не раз говорил вам. Пробовать вещи на ощупь — солдатская привычка.

— Мы уже говорили о том, почему вы стали солдатом, мой господин.

Я еще раз убедился в быстроте ее соображения.

Мы спустились по ступенькам, попеременно входя то в полосу солнечного света, то в тень. Такая резкая смена освещения придавала ее лицу выражение, которого я еще не знал.

Моя исчезнувшая было сила тела и духа вернулась обратно, конечно же, не из-за колдовства или поклонения дьяволу. Насколько мне было известно и насколько это подтвердила Сабрина, все, кто искал помощи злых духов, были бессильны бороться с тем, что с каждым появлением эти духи уносят частичку их жизни.

Теперь мы шли по первому этажу, мимо множества дверей, в библиотеку.

— Он там, — пояснила она.

Я подался вперед и обнажил меч.