Ведовская страсть - Елена Соловьева Страница 11

— Не смей приказывать судьбе! Сделай все, что в твоих силах, и это воздастся тебе сторицей, — топнула ногой Настасья.

Дмитрий глубоко вздохнул, прикидывая в уме, чем может для него обернуться согласие. «Хуже не будет, — убедил он себя. — Хуже просто некуда».

— Тащи сюда контракт, старая карга! — прикрикнул на провидицу Дмитрий. — Я подпишу его. Что для этого понадобится — моя кровь, сердце или душа?

— Одно твое согласие, милок, — печально кивнув, ответила Настасья. — А сердце ты отдашь Милане сам, по собственной воле, — так гласит провидение.

— Я пожертвую чем угодно, ради того, чтобы вернуть себя прежнего, — подметил Селиванов. — Согласен!

Настасья возвела руки к небу и неожиданно твердым голосом отозвалась:

— Твои слова были услышаны!

— Давай, делай то, что собиралась, — распорядился Дмитрий. — Отправь меня к этой Милане.

Провидица непонимающе моргнула.

— Да я уж все сделала, что от меня требовалось, милок. Можешь возвращаться домой: твое исцеление началось.

— Но я совершенно ничего не чувствую, — признался Дмитрий. — А не шарлатанка ли ты, бабушка? — ехидно переспросил он.

— Я никогда не лгу, и тебе, милок, не советую, — неожиданно резко и твердо отчеканила Настасья. — Тот, кто сумеет тебе помочь, сам укажет путь. При условии, что сочтет тебя достойным.

Дмитрий изменился в лице и привычно полез за деньгами, желая оплатить услуги провидицы.

— Что за испытатель ко мне явится? — уточнил он.

— Узнаешь в свое время. А кошель свой пока припрячь, — заметила Настасья, — отдашь деньги тому, кому они нужнее.

— Не понял? — вскинулся Дмитрий. — Так кому отдать деньги?

— Увидишь, — отрезала бабка.

Она вновь вернулась к делам, всем своим видам давая понять, что аудиенция закончена.

Дмитрий намек понял. Уже на пороге он обернулся и тихо произнес:

— Спасибо…

— Не благодари, — не глядя на него, произнесла старушка, — есть вещи, что ценнее слов.

Не оглядываясь больше, Селиванов с нетерпением выехал из избушки, добрался до знакомого мухомора.

За то время, что он потратил на разговоры с провидицей, на лес опустилась ночь. Зажглись звезды, и длинные тени деревьев поползли по притихшей траве. Над болотами навис туман, густой, как манная каша. Громче запели лягушки.

— И как я доберусь до машины? — спросил Дмитрий у гриба.

Над головой Селиванова ухнул филин. Хищник цвета охры присел на мухомор, подмигнул Дмитрию желтым глазом. Расправил крылья, высоко подпрыгнул и вновь опустился на землю. Причудливо изогнул шею, опять моргнул.

— Ты б меня еще крылом поманил, — поворчал Дмитрий.

Но подозрительность не помешала ему последовать за птицей.

Филин, в отличие от первого проводника, выбрал короткую дорогу. Спустя полчаса Дмитрий вышел к поселению и забрался в автомобиль.

По пути домой он думал, что пора бы завязывать с самообманом — здоровье не восстановить, следует сохранить то немногое, что еще уцелело.

Ехать в особняк ему не хотелось, а посещать клубы и забегаловки как раньше, онуже не мог. Поэтому Дмитрий решил проехаться по ночному городу.

Выбирая путь наугад, он въехал на высокий мост. Здесь, вдали от городской суеты и ярких неоновых огней, хорошо была различима полная луна и мириад окружавших ее звезд.

Завороженный зрелищем, Дмитрий заглушил мотор и замер, вслушиваясь в тишину ночи.

От размышлений о жизни Селиванова отвлек посторонний шум, раздавшийся возле одной из опор моста. Чтобы узнать, что это за звук, Дмитрий выкатился из машины и подъехал ближе.

То была не крупная птица и не собака, как вначале подумал Селиванов, — на самом краю моста, балансируя над темной бездной, стоял человек. Это был мужчина средних лет, одетый в приличный, но дешевый костюм.

Дмитрий хотел было окликнуть безумца, но побоялся, что резкий звук только подтолкнет того к падению. Тогда, стараясь двигаться в кресле как можно тише, Селиванов приблизился к человеку, намерения которого были очевидны.

Одним стремительным движением Дмитрий обхватил мужчину сзади и резким толчком притянул к себе.

Неизвестный не пытался вырваться, но его ноги, стоявшие на металлической перекладине, соскользнули. Он стал съезжать вниз и потянул за собой Дмитрия.

Неимоверным усилием, напрягая все свое тело, Селиванов уцепился одной рукой за нависавшую над ним перекладину, а второй ухватил за шиворот ночного камикадзе.

Тот, кто еще минуту назад хотел покончить с жизнью, теперь тоже изо всех сил помогал Дмитрию не скатиться вниз.

Наконец, благодаря совместным действиям, им удалось вползти обратно на мост.

Еще никогда Селиванов не был так рад грязному, покрытому пылью и пятнами машинного масла асфальту. Тяжело кряхтя, он влез в кресло, откатившееся от него во время рискованной процедуры.

Вырванный из лап смерти мужчина все еще сидел на краю моста, спиной к Селиванову.

— Надеюсь, ты передумал прыгать, потому что спасать тебя во второй раз я не полезу, — предупредил его Дмитрий.

Мужчина лишь кивнул в ответ и уткнулся в собственные колени.

— Эй! — Дмитрий подкатил кресло к спасенному и слегка тронул его за плечо. — Ты как? Вызвать скорую?

— Не надо, — отозвался спасенный. — Со мной все в порядке.

— Было бы с тобой все в порядке, ты бы не полез на мост среди ночи, — мрачно заметил Дмитрий.

— Верно, не надо было меня спасать.

— Вот тебе и благодарность…

— Жаль, что я втянул тебя в это. Но мне нечем отплатить за свое спасение, — поникшим голосом произнес мужчина.

— Я и не жду никакой награды, — удивился Дмитрий. — Тебя зовут-то как?

— Константин, — раздался ответ. — А тебя?

— Дмитрий, — представился Селиванов. — И что же заставило тебя, Константин, прийти к подобному решению?

— Безысходность.

— Может, расскажешь?

— Тебе действительно интересно?

— Безысходность в последнее время посещала не только тебя, но и меня, — печально вздохнул Дмитрий.

— Ты тоже разорился? — поинтересовался Константин.

— Лучше бы так…

— Что может быть хуже?! Я потерял все, до последней копейки, понимаешь?!

Константин обернулся к своему спасителю, и хотел добавить что-то еще, но в этот момент заметил, что Дмитрий инвалид. Несколько бесконечно долгих секунд он рассматривал Селиванова, а потом протянул ему руку.

— Прости, потрясенный собственным горем, я вообще перестал замечать, что происходит вокруг. Поражаюсь твоему мужеству! Я подумал: меня спас какой-нибудь спортсмен или что-то в этом роде. Но и представить себе не мог такое…