Рожденная Огнем - Светлана Леонидовна Иванова Страница 11

— Точно. Артемяг — когда-то единственный, не утративший величия после войны. Возможно, виной тому была темная и почти беззвездная ночь, но величие города никак не попадалось на глаза.

— Какой еще войны, Ричард?

— Расовой, — голос мужчины утратил былую любезность. — Об этом, кажется, должны знать все, ведь даже не обученные грамоте, еще будучи детьми, вместо колыбельных выслушивают истории. Откуда вы? Ни о какой войне, именуемой Расовой, родители мне не рассказывали, хоть и колыбельных перед сном не пели. Темноволосая девушка, исчезнувшая в столбе лунного света, странное поведение местных жителей, их одежда и жилища, неадекватная реакция сельского «борца с нечистью», навесившего на меня ярлык ведьмы, а теперь и город. Это все никак не могло быть частью того мира, к которому я привыкла. А значит, либо я все же сошла с ума, и Вовка любезно доставил меня в больницу, а мозг мой сейчас разрушают соответствующие препараты, ставшие причиной этих видений, либо (что еще более неправдоподобно) каким-то образом я оказалась в другом мире, где непривычная внешность может оказаться причиной повсеместного подозрения.

— Кажется, издалека, — я отступила на шаг, завидев опустившуюся на рукоять меча руку. — Но вы же не убьете меня за это?

— Здесь — нет. Пойдем ка. В одной руке Ричард сжимал поводья, вторая клешней сцепилась на моем запястье. Мужчина шел по улице, ища более удобное место для убиения невинной. Таковым ему показалась одна из узких подворотен, где в тупике зловонной кучей лежал мусор.

— Если я закричу, меня здесь точно услышат, — пискнула я, косясь на плотно закрытые ставни на окнах. Кого бы ни опасались жильцы, они вряд ли отреагируют хоть на какой-то звук.

— Люди — слабые существа. Отара овец, где волк может с легкостью выбрать любую на ужин. Даже если кровь рекой хлынет из этого переулка, они лишь отступят в сторону, не желая испачкать обувь. И даже днем, выйди я отсюда, на меня не взглянет никто. Этот мир вдруг показался жестоким и негостеприимным, а Ричард, не внушавший полного доверия с первой встречи, но казавшийся готовым помочь даме в трудную минуту — надутым индюком. Теперь можно было поспорить, кого лучше было встретить на дороге — волков, разбойников или бравого всадника. Ричард вынул меч. Лезвие сверкнуло в тонкой нити лунного света, пробившейся сквозь непроглядную тьму. Удивительно как ровно удавалось мужчине держать меч у моего горла, сжимая рукоять одной рукой. С виду оружие было увесистым, но ни один мускул в руке Ричарда не дрогнул, оставив на коже случайной царапины. Еще шаг назад, и я могла наступить в давно разлагающиеся отходы, но судьба распорядилась иначе. Руки что-то коснулось. Что-то мягкое и сырое. Огромных размеров серая тварь стояла на горе мусора, почти уткнувшись носом в мою ладонь. Волосы на затылке ощутимо встали дыбом. Никогда бы не подумала, что можно почувствовать что-то подобное.

— Крыса!!! Состояние было почти предобморочным. Дернувшись в сторону, отодвинув на второй план в последний момент отпрянувшее лезвие меча, я искала спасения, коего в темном и узком переулке с одной стороны оканчивающемся тупиком, а с другой перегородившим его вооруженным мужчиной, не наблюдалось. Выбрав наименьшее из зол, я прыгнула на руки к Ричарду. В первые несколько секунд, выронив от неожиданности меч, Ричард крепко сжимал объятия. Потом я снова оказалась на земле, окруженная уже пятью хищными тварями, скалящими острые зубы и глядящими маленькими черными глазками за жертвой, которая в любой момент могла, облегчив им жизнь, умереть от инфаркта. Чем подпитывались в городе грызуны — неизвестно, но размеров они были внушительных, да и смелости им было не занимать. Не дождавшись моей скорой кончины, крысы бросились вперед.

— Жрите его! Он больше! — ползком обогнув мешающуюся на пути преграду, прячась за широкую спину мужчины, крикнула я, надеясь, что живности больше приглянется мясистый всадник. Ричард поднял меч с земли, проводя лезвием по стене и высекая искры. Недолго думая крысы разбежались по углам, продолжая слежку уже оттуда. Вдруг повезет, и мужчина уйдет, оставив трясущуюся истеричку на их пир.

— Полно, поднимайся, поговорим в другом месте. Еще одной подобной сцены я могу не пережить, — помогая мне встать на подкосившиеся вдруг ноги, вздохнул Ричард, не убирая меч, пока мы не покинули опасный переулок. Конь, оставленный у дороги, дожевывал зелень, когда-то бывшую цветами, умостившимися на подоконнике одного из домов, когда его вероломно оторвали от трапезы, заставив следовать за хозяином, и оставили у коновязи рядом с таверной. Той самой, где на вывеске значился кабан. Оставалось только надеяться, что померло то животное не от местной кухни. Помещение изнутри оказалось просторным. Массивные деревянные столы, обставленные стульями, на которых уместились бы сразу двое, скудно освещались огнем большого камина у стены. Но пятерым подвыпившим мужчинам, опрокидывающим очередную кружку пива, устроившись в самом центре зала, хватало и такого. У противоположной от входа стены располагалась лестница, ведущая на второй этаж, где за умеренную плату могли отдохнуть путники. А между дверью и лестницей высилась длинная стойка, за которой проглядывали бочонки с пивом, но не было никого, кто мог бы обслужить поздних гостей. Отправив меня подыскать столик, Ричард остался дожидаться хозяина. Мужчины на мгновение затихли, когда я, задержав дыхание, прошмыгнула мимо, но тут же вернулись к прерванному разговору. Я же выбрала самый отдаленный и затемненный стол в углу. Ричард подошел следом. За ним плелась уставшая девушка, ставя на стол две кружки пива и ожидая дальнейших распоряжений.

— Отбивную с пюре и квашеную капусту, — почесав задатки бороды, произнес мужчина, кидая на меня вопросительный взгляд. Что ж, если он платит…

— Салат и что-нибудь из курицы. Филе, там, или вареную грудку на худой конец. Девушка недовольно закатила глаза, возвращаясь на кухню.

— Слушаю, — сделав большой глоток, произнес Ричард. Я же, попробовав слишком горького на мой вкус пива, отставила кружку в сторону, где ее тут же перехватил мой собеседник. Рассказ вышел сухим и скомканным. События никак не хотели выстраиваться в цепочку, перескакивая с места на место. Несколько раз мужчина вскидывал руку, прерывая меня на полуслове и задавая вопросы. Про голос в голове он, казалось, вообще не слушал, зато необычная девушка слегка оживила его интерес, который, впрочем, угас так же быстро, вместе с исчезновением этой особы, которую Ричард, возможно, надеялся увидеть где-то неподалеку. Закончив повествование ведьмами, Ричардом и крысами, я уткнулась в принесенную тарелку, разглядывая точно такую же, как на соседней тарелке отбивную и квашеную капусту. По всей видимости, остатки дневного меню, скармливаемые непритязательным ночным посетителям. Страна Востар, в которой мы пребывали, насчитывала три крупных города — Артемяг, Каори и Посс, и свыше десятка разномастных мелких городов и селений, многие из которых даже не были нанесены на карту из-за слишком активного заселения или вымирания. Своеобразный круговорот жизни, за которым не в силах уследить ни один картограф. Упомянутая Ричардом Расовая война началась благодаря Королю Брохону. За глаза монарха любовно именовали Сумасшедшим, Брехуном и Сквалыгой. Проведя несколько лет на троне, Брохон, устав от мирной жизни, посчитал, что единственной расой, достойной ходить по его земле, должны быть люди. Возможно, причиной стало то, что эльфы, вампиры, гномы и прочая нечисть не платили Королю налоги за землю и тем самым они обедняли казну, а значит, в какой-то мере, залезали в карман к самому Брохону. Выбрав наиболее, по его мнению, миролюбивый народ, Брохон подвел свои армии к границам эльфийских селений. Но эльфы оказались не столь дружелюбны, как Король считал, и навстречу ему выступила армия остроухих, вооруженных луками и обоюдоострыми мечами. После пары дней, посчитав свои потери и решив, что так дело не пойдет, Брохон отправил своих послов к вампирам, намереваясь сыграть на их глупости и стравить два ненавистных ему народа. Но будь вампиры так глупы, не жили бы столетиями. Выслушав длинную тираду о ненависти эльфов к людскому народу и вампирским отродьям, о том, что остроухое братство перерезало все людские селения на своем пути и движется прямиком к их границе, вампиры отослали королевских послов, пообещав немедленную помощь и поддержку. Послы уехали. Вампиры с места не двинулись. Зато Брохон, узнав хорошие новости, тут же объявил всем, что на их стороне бессмертное вампирье войско, пообещавшее сравнять леса проклятых эльфов с землей, в отчаянной надежде, что лесные жители падут пред ним на колени и будут молить о пощаде. Эльфы не постеснялись отправить к вампирам своих послов.