Распыление 4. Британский гамбит, или Дело Тёмного Лорда - Дмитрий Зимин Страница 11

Лумумба, со своей стороны, с обеими познакомился - элегантно поцеловал ручки и расшаркался, включив обаяние на тысячу пятьсот вольт.

- Ликом чёрен и прекрасен... - восхищенно поделилась кухарка с горничной, когда обе проходили мимо меня по коридору.

Я увязался за ними - от кухарки вкусно пахло холодцом и свежим хлебом. Ах да... Во избежание коллизий меня опять превратили в пса. О каких таких "коллизиях" шла речь, наставник не упомянул, только бросил вскользь, что так со мной проще общаться.

Да я не в обиде. Во-первых: на кухне меня тут же накормили, и не чем-нибудь, а первоклассным борщом с обрезками мяса и размоченными в нём кусками хлеба. Во-вторых - слуги меня совсем не стеснялись, что позволяло незримо присутствовать при разговорах.

Так я выяснил, что покойного Барсукова в доме любили, потому что был он свой, русский - не то, что эти чопорные англичашки. Приходил посидеть по вечерам в людскую - когда дела позволяли - любил немножко выпить в своей компании, и сыграть по маленькой в дурачка. А еще с огородом помогал: под его хозяйским взглядом морковка из земли так и пёрла, так и пёрла.

Что леди Чейз - звали её, как выяснилось, Амалия, - бывала в особняке запросто, и очень интересовалась магией. В чём Барсуков ей в меру способностей помогал...

Что Вилликинз - тот ещё сморчок: ходит в таких же слугах, как и они, а нос дерёт, как благородный. Вот и накануне смерти Игнат Степаныча с самого утра куда-то запропастился, и ключи от сейфа в кабинете уволок - все с ног сбились, разыскивая, но ни ключей ни дворецкого так и не нашли...

И самое главное: под утро, после того, как покойного доставили в особняк и его освидетельствовал доктор, они, служанки, честно пытались остаться - негоже покойника одного бросать; но вдруг навалилась такая беспросветная тоска, да еще с головной болью, с ломотьём во всех косточках, что обе от греха ушли по домам. Отлёживались целый день, и только сейчас, к вечеру, почувствовали силы вернуться на работу.

Последнее полностью подтверждало мою теорию о произведенном в особняке ритуале Аш'к-Энте, который требует большого количества жизненной силы.

Отсюда вопрос: как мог быть произведен ритуал, если слуги в это время были в доме?

Ответ: колдун воспользовался кровью, которая осталась на кинжале. Имея кровь жертвы, вовсе не обязательно присутствовать на месте лично...

Еще вопрос: где кинжал?

- Спишь, падаван?

Я так и подскочил. И вовсе я не спал... Так только, обед переваривал.

- Идём. До встречи с королевой нужно кое-что уладить в городе.

- ?..

- Нет, превращать в человека не буду, не обессудь. Ты мне и так нравишься.

Надо бы потренироваться в магии метаморфоз. Сразу, как выпадет свободная минутка...

Когда мы вышли на улицу, почти стемнело. По улице вновь полз туман - желтый, как топлёное молоко. Деревья выступали из него подобно постовым, которым предстояло вечно охранять один и тот же дом...

По живой изгороди за спиной зашуршало, я инстинктивно зарычал. Но тут же успокоился: запах варенья, жевательной резинки и слегка поношенных шерстяных носков с головой выдавал Петьку. Опять шпионить намылился... Теперь уже за нами.

Я вопросительно посмотрел на бвану. Тот кивнул, и неторопливо натягивая перчатки, тихонько скомандовал:

- Петр Петрович, предстань пред светлы очи.

Шуршание стихло. Затем раздалось громче, и на дорожку рядом с нами вылез мальчишка, в тёмной курточке, джинсах и ботинках на толстой подошве. На голове его опять была кепка, козырьком назад. Спереди на лоб свешивался клок соломенных волос.

- Вы что, на тайную встречу инкогнито собрались? - вместо приветствия спросил ребенок.

- С чего ты взял? - Лумумбе явно не понравилось, что пацан так быстро его раскусил.

- А по собаке. Уж больно масть приметная... Совсем, как кудри у вашего помощника. А зачем превращать человека в пса, если не для тайного мероприятия?

Лумумба хрюкнул.

- Я сразу догадался, что вы маг, - удовлетворённо кивнул мальчик. - Только не такой, как дядя Игнат... Тот мог апельсин - вот такой - из зёрнышка вырастить, а вы, значит, людей в собак... А меня превратите?

- Много будешь болтать - обязательно, - с чувством пообещал Лумумба. - Только не в большого красивого пса, а в такую... знаешь, на тонких лапках...

- Ага. У леди Амалии есть, - ничуть не испугался ребенок. - Черчиллем кличут. Ух и зловредный этот Черчилль! Чуть что, за пятку - хвать!

- Во-во, - похлопал его по голове наставник. - Так что подумай...

- А чего тут думать? - пожал плечами Петька. - Я вам помочь хочу. Мне дядю Игната знаете, как жалко?

- А отца не жалко?

- Папаня пили уж очень. И дрались. Без него даже лучше, честное слово. А вот дядь Игнат...

- Ладно, скажи-ка друг любезный, ты Лондон хорошо знаешь?

- Еще бы! Хайгейт, Хэмпстэд, Марлебон, Ислингтон, Паддингтон...

- И где там можно купить Пыльцу?

- Пыльцу-у-у?.. - мальчишка почесал под кепкой. - А у вас разрешение есть?

- Ну разумеется, - не моргнув глазом соврал Лумумба.

- Это хорошо, - кивнул пацан. - Идите тогда на Портобелло, это рынок такой. Там - магические лавки. Они и торгуют Пыльцой.

- А если на минутку представить, - бвана присел рядом с Петькой на корточки. - Что разрешения у меня всё-таки нет. Потерял. Тогда что?

- Тогда - в юго-западный боро, - шмыгнул носом мальчишка. - В Ньюхэм или на Собачий остров... Только это опасно.

- Ничего, мы справимся.

- И с Дементорами?

- С кем с кем?

- Такие охранники. Их Белый Совет Магов призвал... Появляются там, где твориться что-нибудь незаконно-магическое, и выпивают душу.

- Белый Совет, говоришь? - усмехнулся Лумумба. - Ну-ну...

Петьку он уговорил остаться. Поручил следить за домом: кто приходит, кто уходит, кто мимо шастает слишком часто... Его превосходительство, мол, изнутри дом охраняет, но на улицу ему хода нет: как хранитель, он к месту привязан. А нам до зарезу нужно знать, что в округе твориться.

Первые пару кварталов я еще прислушивался: не идёт ли пацан следом, но потом успокоился. Видать, в бедные районы мальчишке и самому не больно-то хотелось соваться.

Шли неспешно. Бвана решил, что небесполезно будет прогуляться, взглянуть на Лондон изнутри. Я не возражал. В собачьем теле бегать - одно удовольствие.

Пока мы шли, одежда наставника претерпевала изменения. Из Харрингтон-хауса вышел солидный господин в цилиндре, крылатке и с тросточкой, по Кенсингтону шел обычный прохожий в приличном твидовом пальто, а к Ньюхэму подходил бродяга, закутанный в драный клетчатый плед, в цилиндре с оторванным верхом и с тележкой из супермаркета, в которой громоздилась куча всяческого тряпья.